Когда я встретился с художником у него в скромной однокомнатной квартире-мастерской на окраине Кишинева, дома "застал" лишь четыре полотна. Два из них уже были проданы. Первый мой вопрос был о том, не жалко ли ему расставаться со своими произведениями.
- Нисколько, - не колеблясь ответил Юрий. И добавил, что продажа в определенном смысле спасает картины.
- Я человек переменчивый. Вроде бы завершив работу, вдруг осознаю, что ту же идею можно было воплотить иначе. Скажем, в глазах на портрете могло появиться иное выражение. Или в руках, изгибе тела. И если бы картина не обрела уже своего владельца, я непременно стал бы ее переделывать. А так я начинаю новую вещь. Часто в чем-то продолжающую ту, с которой расстался. Так появились серии: "Арлекины", "Сумасшедшие короли", "Эротические автопортреты"...
Юрий сам повернул разговор к работам, которые вызывают отнюдь не однозначную реакцию. Одни их превозносят, другие брезгливо кривят губы: "Ужас какой-то..."
Еще студентом Кишиневского института искусств в 94-м Матей написал для курсовой выставки большое полотно "Семь изображений собственного тела", многое определившее в творческой судьбе автора. Уже в этой работе, можно сказать, дебютной в большом искусстве, проявились главные особенности "почерка" художника. Юрий предпочитает изображать обнаженное мужское тело, причем натурщиком, как правило, выступает сам. Откровенность, с которой он это делает, и повергает многих в шок. "Семь изображений..." тоже вызвали ропот среди уважаемых профессоров - впрочем, выставивших студенту высший балл за идею, композицию и мастерство исполнения.
- Что заставляет вас писать обнаженное мужское тело? Обычно живописцы отдают предпочтение женской наготе...
- Мне с детства нравилось эпатировать публику. Хотя вырос в селе с патриархальными устоями. Может, эта патриархальность и вызвала подсознательную реакцию протеста. Если хочешь чего-то добиться, надо вырываться из обыденности, накатанности... Это одна причина. Другая в том, что писать качественно я могу то, что хорошо знаю. Лучше всего я знаю самого себя. Кстати, тело мужчины писать труднее, нежели тело женщины. Может, поэтому к нему и обращаются куда реже. А я люблю преодолевать сложности - мне от этого жить веселее.
- И все же когда ваши работы впервые предстали перед широкой публикой в Национальном музее Молдавии, многие возмущались: Матей пригласил посмотреть на искусство, а показывает свои срамные места...
- А кто сказал, что какая-та часть тела, коль Бог создал нас такими, не достойна кисти художника? Америки, впрочем, я не открывал, обратившись к мужской наготе. Еще в Древней Греции, в Египте на изображениях мужчины были раздеты. Великий Микеланджело Давида каким изваял? Даже в Ватикане Адам изображен обнаженным.
- Ну а бабочек с какой целью на мужское "достоинство" посадили? Да и не на одной картине...
- Этот вопрос не вы первый задаете. Когда впервые "Автопортрет для себя" и "Король бабочек" перед кишиневцами предстали, бывший тогда президентом страны Петр Лучинский о том же спрашивал. Особого секрета тут нет. Во-первых, я рассчитывал на чувство юмора зрителей, видящих эту часть мужского тела "окрыленной". Но не это главное. Издревле бабочка символизировала душу человеческую. Для меня духовное и эротическое тесно взаимосвязаны. Мне помогает творить любовь моей женщины, ее отношение к тому, что я делаю. Когда писал автопортреты, она была рядом. Ей было интересно, над чем я работал. Стоило бы ей шепнуть просто: Юра, не надо так, - я бы, скорее всего, написал по-другому...
- Говорят, что вы вынашиваете еще более эпатирующие замыслы. Вроде бы собираетесь создать триптих, как-то связующий темы нормальной любви, а также "голубой", "розовой"...
- О задумках распространяться не люблю. Но, действительно, есть наброски подобного "триптиха". И геи, и лесбиянки - тоже люди, не мне судить их за то, что они таковы. Человек ценен своими нравственными качествами - это главное. А какие у него цвет кожи, национальность, сексуальная ориентация... До этого мне дела нет.
- Судя по скромности вашей мастерской, не скажешь, что вы художник дорогой, известный на Западе...
- Все, что для творчества требуется, у меня есть. Денег на это тоже уходит немало. Ведь даже музыка важна, под которую работаю. Покупаю лучшие диски классики - Чайковский, Вивальди, Бетховен... Хорошие книги тоже дорого стоят - художник обязан много читать. Постоянно езжу по миру, посещаю музеи... А в повседневных запросах я скромен. Строю, правда, сейчас в родном селе Казанжик, что под городом Леово (в детской художественной школе которого, уже, к сожалению, закрытой, учился рисовать) мастерскую, где в летнее время буду работать с учениками...
- Юрий, злые языки поговаривают, что своим успехом вы обязаны покровительству брата, крупного молдавского политика.
- Простите, а как политик Матей мог повлиять на голландца или француза, которые купили картины художника Матея? Абсурд. Чтобы успех пришел, и десяти, двенадцати часов в день у мольберта недостаточно. Я же, как правило, и дольше работаю. Кроме того, нужно еще кое-что от Бога. Вот тогда все получится. А первые свои деньги за рисунки я в Москве на Арбате выручил в девяностом году. Совсем еще юным студентиком. Тогда меня впервые - прямо с арбатских переулков в галерею настоящую пригласили.
- И все же в элитные залы зарубежных стран, в которых вы сейчас выставляетесь, так просто - с улицы - не возьмут...
- Представьте себе, взяли. Хотя доля везения в этом все же была. В девяносто пятом, когда я работал в кишиневском парке, подсел ко мне голландский дипломат. Разговорились. Завершилось тем, что он первым из иностранцев у меня картину купил. Кстати - вот уж совпадение - для него это тоже было первое полотно в будущей обширной его коллекции. Сейчас Герит Тиммер - так зовут моего "крестного" в западном мире искусства - уже приобрел тридцать моих работ. Через год после знакомства он пригласил меня к себе в Амстердам в гости. Я и захватил с собой фотографии написанного к тому времени. Зашел в "Арт-центр", показал. Неожиданно заинтересовались. Сразу же контракт предложили на четыре года. Абсолютно кабальный. Я согласился...
Это сейчас все просто кажется. Тогда, помню, целый месяц из мастерской на третьем этаже "Арт-центра" не выходил - выполнял заказ... Теперь, когда появилось имя, уже и сам диктую условия. А вы говорите - брат....