- Господин Пиньоль, вы много писали о диктаторских режимах, нет ли намерения обратиться к истории России, где подобные режимы, увы, не редкость?
- Историей я "заболел" еще в университете. Почему именно африканскими диктатурами? Потому что они мало изучены. Мой стиль таков, что о своих африканских "героях" я писал в ироничном ключе. По-моему, о Сталине и его режиме так писать нельзя - там все было слишком серьезно: жесточайшие войны и репрессии, унесшие миллионы жизней, уничтожение религии... Притом мой дед был фанатично просоветским. Он воевал в испанской республиканской армии и потом до самой смерти говорил, что русские - единственные, кто нам по-настоящему помог сражаться с фашистами. И так тогда считали многие. А сегодня большинство молодых испанцев, спроси вы их, кто победил во второй мировой войне, ответят: американцы. Меня это отсутствие исторической памяти просто возмущает! Моя любовь к России, как вы видите, - наследственная. Кстати, моего кота зовут Троцкий.
- Северная Ирландия, Индонезия, Испания с ее баскскими сепаратистами... С проблемой терроризма столкнулись многие страны мира. Вы в своем романе тоже не смогли пройти мимо этой темы. Темный мир разрушения у вас олицетворяет цивилизация омохитхов (в русском переводе лягушанов) - фантастических существ, противостоящих людям...
- Нет, вам показалось. Я писал не столько о терроризме, сколько вообще о природе вражды внутри человеческого общества. О том, что людей, в чем-то непохожих на нас, мы склонны воспринимать не как собратьев по роду, а как чужеродных существ. И вместо того чтобы попытаться их понять, мы во что бы то ни стало стремимся их уничтожить.
- По мнению критиков, жанр вашей книги трудно определить - это "сплав реальности и фантасмагории, "Робинзон Крузо", вывернутый наизнанку"...
- Со стороны виднее. Во всяком случае, мне сравнение с великим романом Даниеля Дефо приятно. Тем более что английскую литературу знают во всем мире, а мою родную каталонскую - нет. Я во всех интервью подчеркиваю, что пишу не по-испански, а на языке моей родной Каталонии, который сильно отличается от испанского. К сожалению, когда говорят об Испании, забывают, что это многонациональная страна с разнообразными литературными традициями. Что же касательно жанра "В пьянящей тишине", то я сам не знаю, как его определить. Да, пожалуй, здесь есть что-то от научной фантастики, но немного. Заметны и черты любовного романа - я люблю, когда мои герои живут бурной эмоциональной жизнью. Вообще же пора перестать спорить на тему жанра. Пусть читатель сам решит, как охарактеризовать книгу, которую он читает. Главное - чтобы она ему нравилась. И точка.
- Кто из российских писателей произвел на вас особое впечатление?
- Совершенно потряс Замятин. Замечательный автор. Но если честно, на чтение остается немного времени. Это, конечно, грустно, но не зря среди моих коллег бытует поговорка: писательство убивает в человеке читателя.
- Неужели все ваше время уходит на сочинительство?
- Почти. Хотя вот недавно я три дня красил стены в своей новой квартире. Презабавнейшее занятие. Еще люблю гулять, иногда позволяю себе поваляться на диване. Десять дней назад решил стать вегетарианцем и пока придерживаюсь этой линии. В общем, продолжаю искать себя.