"Узнав о моем решении, все наперебой меня предупреждали и стращали: и возможными осложнениями, и тем, что ребенок может быть не совсем здоров, - рассказывает Альбина. - Я действительно была "не легкой" пациенткой для врачей: возраст, мягко говоря, не юный, да еще я за компьютером до девяти недель беременности сидела. Кроме того, мужчины в нашей семье страдали сердечно-сосудистыми заболеваниями, муж в 33 года перенес инфаркт. Я все выслушивала, послушно делала, что положено, заранее легла в родильный дом "на сохранение". Дважды мне делали УЗИ - говорили, все нормально. А уже перед самыми родами, при третьем ультразвуковом исследовании, заведующая отделением определила, что размер плода не соответствует срокам беременности. Собрался консилиум, и доктор Елена Дмитриевна Беспалова, старший научный сотрудник Института имени Бакулева, подтвердила, что у ребенка - порок сердца.
Но судьба оказалась к нам благосклонной - меня проконсультировал профессор Владимир Николаевич Ильин, руководитель отделения экстренной кардиохирургии новорожденных. Он посоветовал рожать в специализированном роддоме, а главное - согласился сразу после родов прооперировать моего ребенка".
...Мальчик Денис родился 18 апреля, на следующий же день был перевезен в Бакулевский центр, в отделение профессора Ильина. Через пять дней ребенку была проведена сложнейшая операция - коррекция транспозиции аорты и легочной артерии. Операция длилась шесть часов и закончилась успешно. Угрозы для жизни пятидневного малыша больше не существовало.
- Скажите, доктор, как вы оцениваете степень сложности проведенной Денису операции?
- Ребенок поступил к нам в отделение со всеми признаками тяжелейшего порока сердца. Попытаюсь объяснить: природа как будто сыграла с ним злую "шутку", поменяв местами аорту и легочную артерию. При таком пороке 70 процентов новорожденных погибают в первый месяц жизни, еще 20 процентов не доживают и до года. Это порок, который мы называем не совместимым с жизнью. В случае с Денисом мы провели операцию, которая, чтобы было понятно, состояла в "исправлении" этой самой ошибки природы: каждый сосуд встал на положенное ему место.
Я бы оценил эту операцию как сложную - она с искусственным кровообращением, когда сердце на момент операции как бы "отключается" на полтора часа, "защищается" лекарствами, а затем вновь "запускается".
-Как ребенок перенес операцию и период реабилитации?
- Мы считаем, что хорошо. Если кожные покровы ребенка в первые минуты после операции быстро розовеют, сердце сразу бьется равномерно - это хороший признак. В случае с Денисом так и было. После операции он несколько дней провел в реанимации, довольно быстро стал активным - и был переведен в обычную палату на долечивание и выхаживание.
Сейчас Денису пять месяцев. Это живой, глазастый, симпатичный малыш - выстраданная радость всей семьи. День спасительной операции родители считают его вторым днем рождения. Кардиологи, у которых мальчик под наблюдением, не устают хвалить Дениску, а также маму с папой - такого "тяжеленького" мальчишку подняли. А недавно малышу отменили все лекарства - сердце (тьфу-тьфу!) нормально работает само.
Кардиолог, узнав, что оперировал "сам" Владимир Николаевич лишь развел руками: "Повезло"...
Да, Денису, бесспорно, повезло: врачами и родителями сделано все, чтобы он нормально рос и развивался. И поставить бы здесь точку. Нет. Не получается. Ибо исцеление Дениса - скорее исключение, чем правило.
По данным ВОЗ, как минимум 8 детей из каждой тысячи новорожденных имеют порок сердца. В России ежегодно появляются на свет примерно 22 тысячи младенцев с этим тяжелым недугом. Большинство из них нуждается в кардиохирургической помощи, однако в год делается не более 5 тысяч операций по поводу порока сердца. Почему? Причин - множество: и недостаточное финансирование отрасли (дорогостоящие операции делаются, как правило, бесплатно для родителей ребенка), и упущенное время, когда ребенка просто не успевают перевезти из родильного дома в специализированную клинику, и низкая квалификация медперсонала роддомов, который зачастую не знает, что делать с тяжело больным новорожденным. Есть и еще одна причина - общая безграмотность нашего населения в области собственного здоровья.
Не так давно я общалась с Еленой Владимировной Юдиной, заведующей Центром пренатальной диагностики Северного округа столицы. Таких центров в городе, к сожалению, всего несколько - и именно здесь должны, просто обязаны наблюдаться все женщины, относящиеся к так называемой "группе риска". Это будущие мамы старше 35 лет, а также женщины, у которых уже есть дети с той или иной патологией. У этих центров есть связь со специализированными родильными домами, с отделениями клиник и институтов, где могут помочь и роженицам, и их детишкам. Здесь работают врачи разных специальностей, в том числе - специалисты по УЗИ-диагностике, способные увидеть патологию плода на малом сроке, когда еще есть время для принятия решения.
Но вернемся к нашей истории. Альбине, маме Дениса, было 39 лет, она ходила, как и большинство женщин, в свою консультацию, где ей делали УЗИ, но ничего не обнаружили. И только за несколько дней до родов врач заподозрил порок сердца у плода. Ей действительно повезло - женщину быстро направили в хорошие руки. В принципе за нее все решили - врачи, время, Судьба, если хотите... А тысячи других женщин, оставленных наедине со своим незнанием? Какое решение принимают они в том, к примеру, случае, если у плода диагностируется порок сердца?
- Есть ряд специалистов УЗИ-диагностики, которые берут на себя смелость ставить диагноз "порок сердца" и более того - давать прогноз, - говорит профессор Ильин. - Во-первых, чтобы поставить такой диагноз внутриутробно, надо обладать колоссальным опытом детского кардиолога. Хороших специалистов у нас мало - поэтому здесь нередки ошибки. Но трагизм ситуации в том, что эти врачи рекомендуют женщине прервать беременность. Аргумент один - если ребенок и выживет, то будет инвалидом. Мне не раз приходилось беседовать с семьями, которые очень хотели ребенка, долго ждали его, но сомневались, выживет ли он с таким диагнозом. Нам удавалось их убедить - мы просто объясняли, что любой порок сердца - не приговор, что мы умеем его лечить.
И мне очень жаль наших женщин, которым просто никто не сказал, что большинство пороков сердца можно или полностью "исправить", или оказать ребенку необходимую помощь, чтобы он смог нормально жить.
Вспомнилось: когда наша беседа в Центре пренатальной диагностики подходила к концу, доктора Юдину срочно вызвали на "сложный случай". Вернувшись, Елена Владимировна рассказала, что смотрела на УЗИ женщину, у ожидаемого ребенка которой уже явно виден порок сердца. Будущую маму немедленно отправили на консультацию к кардиологам и кардиохирургам. И я верю - ее ребенок будет жить.