Многие политики уже давно пытаются превратить челябинскую трагедию в орудие борьбы с оппонентами. В первую очередь - с министром обороны Сергеем Ивановым, которого называют в числе возможных претендентов на пост следующего президента России.
Сравнительно мягкий приговор, вынесенный на днях главному обидчику солдата - младшему сержанту Александру Сивякову (четыре года в колонии общего режима. - Авт.), только подлил масла в огонь. Пожалуй, еще никогда отдельным фактом дедовщины, даже приведшим к тяжким последствиям, не занималось столько высокопоставленных лиц - в погонах и без.
Но, видимо, в тогдашнем противостоянии Минобороны и Главной военной прокуратуры (ГВП) годилось все, что позволяло побольнее лягнуть "соперника". Кстати, когда убрали Савенкова и его шефа Генпрокурора Владимира Устинова, оказалось, что никаких расхождений в позициях прокуратуры и Минобороны нет. Да и дедовщина, оказывается, сдает позиции - фактов гибели военнослужащих от неуставных взаимоотношений стало аж на 28 процентов меньше. Об этом заявил на недавней коллегии ГВП новый Генпрокурор Юрий Чайка. Присутствовал на заседании и глава военного ведомства Сергей Иванов.
Ряд политиков выступил с заявлением о неспособности министра обороны и высших военачальников навести порядок в армии. Сергею Иванову 15 февраля на правительственном часе в Госдуме пришлось пояснить, что Сычева лишь заставили длительно находиться в сидячем положении. Это и привело к увечьям, а других издевательств над ним не было.
В конфронтацию вступили даже медики. Сначала специалисты госпиталя имени Бурденко объявили несостоятельным диагноз гражданских коллег из Челябинской городской больницы. А затем на заседании Челябинского гарнизонного военного суда, где слушалось дело младшего сержанта Сивякова, главный судмедэксперт Центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз МО РФ Виктор Колкуткин опроверг уже их заключение о причинах увечий Сычева.
За всеми этими лобовыми ударами и фланговыми обходами почти затерялся сам Андрей, в 20 лет оказавшийся прикованным к инвалидной коляске. И военное ведомство, и многочисленные доброжелатели из числа политиков и бизнесменов в свое время сулили парню золотые горы. С чем же реально оказался он сегодня? Чтобы выяснить это, мы обратились к сестре солдата Марине Муфферт.
- Как сейчас чувствует себя Андрей?
- Самочувствие в общем-то удовлетворительное. Но и он, и мама очень расстроились, когда узнали о таком мягком приговоре Сивякову.
- Ваша мама - Галина Павловна, насколько известно, с первых дней несчастья ухаживает за сыном в госпитале. На что живет?
- Ее приняли на должность санитарки. Зарплата - 2 тысячи рублей. Правда, питание бесплатное, и в общежитии за комнату она ничего не платит. Но в Москве на эти деньги не проживешь. На одни телефонные переговоры уходит почти весь заработок, да и Андрея иногда хочется побаловать фруктами или сладостями. Посылаю ей переводы.
- Министерство обороны оказало вам материальную помощь, как обещало?
- Главное - мы получили квартиру. На окраине Екатеринбурга, зато в новом доме. Телевизор министр обороны подарил брату к 23 февраля. Еще говорили, что Андрею положена страховка. Но ее до сих пор нет. Да и другое... Главком Сухопутных войск генерал Маслов публично обещал выделить Андрею автомобиль с ручным управлением. Потом из Министерства обороны сообщили, что машины не будет, потому что это не вписывается в какие-то приказы.
- Помощь вам предлагали не только военные, но и политики, и бизнесмены.
- Да, но поддержку оказали немногие. Из всех политиков, которые перед телекамерами рассуждали о тяжелой судьбе брата, лишь руководители СПС назначили Андрею пожизненную пенсию 6 тысяч рублей и уже платят ее. Кто хочет помочь, тот делает это, на удивление, тихо, а остальные, похоже, только о саморекламе заботятся. В госпитале Андрею дали инвалидную коляску. Но лишь на время лечения. Узнав об этом, одна благотворительная организация купила для него легкую, удобную коляску и привезла прямо в палату. Зато некая корпорация устами своего представителя во время телепередачи на Первом канале пообещала купить Андрею дом. А много времени спустя прислала письмо: мол, посоветовались с Министерством обороны, а там сказали, что дом Андрею не нужен.
Мы ведь могли бы получить большую сумму денег, если захотели. Когда мама только приехала в госпиталь Бурденко, в общежитие рядом с ней поселился мужчина лет 50. Вроде проявлял участие, а потом стал уговаривать - мол, подпишет Андрей заявление, что никто над ним не издевался, тут же выложим 100 тысяч долларов. Почти два месяца уговоры продолжались. Когда понял, что денег мы не возьмем, заговорил о квартире в Москве или Санкт-Петербурге. Кто этот мужчина - до сих пор не знаем.
МЕЖДУ ТЕМ
"Труд" связался с Военно-страховой компанией, чтобы выяснить, почему Андрею Сычеву до сих пор не выплатили страховку. Там пояснили, что документы для этого должны были подготовить в части, где он проходил службу. Но таких бумаг страховщики до сих пор не получили. Поэтому и деньги выплатить не вправе. Получается, командирам солдата недосуг выполнить даже эту малость?
АВТОРИТЕТНОЕ МНЕНИЕ
Владимир Кулаков, член Совета Федерации РФ, генерал-полковник:
- Случай с Андреем Сычевым - дичайший. Парня по-человечески жаль. Единственное утешение - в армии подобное сегодня случается гораздо реже, чем пять-шесть лет назад. Но раз уж трагедия произошла, в действие должен вступать закон, а не ведомственные или политические интересы. Имею в виду не только расследование обстоятельств преступления, наказание виновных, но и защиту прав пострадавшего военнослужащего, его лечение, реабилитацию, выплату компенсаций, назначение пенсии, последующее медицинское наблюдение. Все это должно быть регламентировано законами. Видимо, нам, законодателям, надо подумать, как создать такой механизм, исключающий, с одной стороны ,спекуляцию на человеческом горе, а с другой - не оставляющий пострадавшего один на один с бедой.