Уже через месяц северокорейцы, пользующиеся к тому же поддержкой КНР, захватили почти 90 процентов территории южан. Соединенные Штаты провели через ООН решение о международном вмешательстве в конфликт, и к берегам полуострова двинулся крупный десант - линкоры, авианосцы, транспорты с морской пехотой...
В нашей стране в то время были построены несколько десятков противокорабельных ракет, способных поражать цель за сотню километров. Сталин спросил военных и конструкторов: сможем ли мы остановить американскую эскадру новым оружием? Ответ был утвердительным. Начали обсуждать, какие самолеты применять для вывода ракет на цель. Но решительный настрой стратегов остудило сообщение, что в случае прямого вступления СССР в этот военный конфликт американцы намерены нанести ядерные удары по нашим крупным промышленным центрам и по Москве. Было точно известно, что у американцев уже есть самолеты, способные подняться на высоту более 20 километров, в то время как потолок наших истребителей не превышал тогда 12 километров.
Итак, мысль о налете на американскую армаду была оставлена. Прямого военного столкновения двух сверхдержав не произошло. А политбюро приняло постановление: в течение года создать систему ракетной ПВО, прежде всего для столицы. Да такую, чтобы через нее не мог проникнуть ни один самолет. Программа была поставлена в один ряд с созданием атомного оружия и баллистических ракет.
И закрутилось. Работы возглавил крупнейший организатор военной промышленности Василий Рябиков. Известному оружейнику Борису Ванникову, возглавлявшему атомный проект, поручили помогать зенитчикам. Было создано специальное КБ, которое возглавили сразу два главных конструктора - известный еще с довоенных времен радиоспециалист П. Куксенко и Серго Берия - 26-летний сын всесильного куратора секретных оборонных проектов.
Конструирование ракет поручили КБ знаменитого создателя истребителей Семена Лавочкина. Разработку реактивного двигателя - одному из создателей первого ракетного самолета Алексею Исаеву. Радиоуправляющей системы - авторитету в этой области Александру Расплетину.
Ссылки на трудности не принимались. Генерал Н. Борисов из аппарата Совмина систематически проводил в КБ ночные совещания, поторапливая разработчиков многозначительным постукиванием по столу рукояткой пистолета. "Однажды, - вспоминает специалист КБ Лавочкина Самуил Крупкин, - на одной из таких планерок зашла речь о готовности наших смежников поставить необходимые для сборки ракеты детали. Заминка вышла с одним заводом - там не укладывались в установленный срок. Узнав об этом, Серго Берия направился к столу с правительственным телефоном - мол, звоню, докладываю отцу. "Не надо, - взмолился представитель завода, - все сделаем вовремя". И сделали.
Воспитанные в суровой обстановке войны кадры были способны перестроиться на создание сложных военно-технических систем, в том числе беспилотных. Развита была и опытная база. А вот с заводами для серийного выпуска деталей, узлов, агрегатов малоизвестной ракетной техники было хуже. Пришлось привлекать к делу многие непрофильные предприятия. Ленинградский "Полиграфмаш" занялся станциями передачи команд наведения ракет. Московский велозавод - бортовым радиооборудованием. Более двух десятков заводов, делавших пивные бутылки, подключили к выпуску специальных электронных ламп: в аппаратах наведения предусматривалось использование вычислительных машин. То, что кибернетика числилась в ту пору "лженаукой", оружейников не волновало...
- Уже осенью 1951 года на разворачивающемся полигоне в Капустином Яру был проведен пробный пуск пока еще не управляемой ракеты, - рассказывает участник испытаний генерал Геннадий Легасов. - Через год испытали радиоуправляемый снаряд. А весной 1953-го провели первые стрельбы по реальным мишеням. Были сбиты 5 бомбардировщиков Ту-4, сделанных по точному образу и подобию американских "летающих крепостей" Б-29, что особенно воодушевило разработчиков. В Москву пошел доклад: менее чем за три года создан новый вид вооружения - зенитные управляемые ракеты. И все это время вокруг Москвы строили два кольца стартовых позиций - на расстоянии 50 и 90 километров от Кремля. К весне 1953 года было проложено 2000 километров бетонки, а от двух кольцевых магистралей в глубь лесов и болот уходили отсеченные шлагбаумами "усы" - подъезды к 56 стартовым позициям с шестью десятками ракет на каждой.
Когда в июле 1956 года чужой объект оказался вблизи нашего западного сектора - самолет-нарушитель крался на недосягаемой для истребителей высоте, - все находившиеся в тот день на дежурстве с нетерпением ждали, когда он подлетит поближе к Москве, чтобы испробовать возможности своего оружия. Но "усы", отходящие от них подъезды к стартам, можно было наблюдать даже в иллюминаторы вылетающих из Шереметьева пассажирских самолетов. Руководители шпионского налета не рискнули дать команду пилоту приближаться к Подмосковью. Он свернул в сторону Балтики. Высотные вояжи над окраинами нашей страны безнаказанно продолжались до 1 мая 1960 года, когда был сбит летчик-шпион Пауэрс...
Эта ракетная система три десятка лет простояла на страже Москвы.