За прошедшие годы она имела контакты более чем с пятью сотнями мужчин. Перед судом выступили 10 ее любовников, которые утверждали, что соблазнить ее не стоило труда, зато удовлетворить было невозможно. Известные психиатры дали заключение, что перенесенный смертельный страх превратил истицу в нимфоманку. В результате жертве аварии присудили компенсацию в 50 тысяч долларов.
Во Флориде Кэти Виллетс, жену местного шерифа, обвинили в проституции. Она же объясняла свое поведение тем, что после того, как перестала принимать антидепрессанты, превратилась в нимфоманку. Ее сексуальные контакты с десятью и более мужчинами в день - это не желание заработать большие деньги, а удовлетворение безграничной потребности в половых сношениях. С тех пор "жертва собственной плоти" - звезда всех самых известных ток-шоу, она выступает в клубах и играет саму себя в экранизации ее биографии, выполненной в жанре крутого порнофильма.
А может быть, обе дамочки просто сумели выгодно преподнести себя публике? Некоторые феминистки и сексологи вообще сомневаются в существовании нимфомании. Однако согласно международной классификации болезней, нимфоманией называется "повышенная сексуальная потребность", воспринимаемая испытывающей ее женщиной как проблема и причиняющая ей постоянные мучительные страдания.
И тем не менее слава о нимфоманках идет дурная. Их неуемные желания воспринимаются как патологическое распутство. Есть в истории сексуальные монстры - такие, как Мессалина, жена римского императора Клавдия, которая спала со всем легионом охраны своего супруга и плюс к этому - со многими другими. Но где провести границу между крайним распутством и болезнью? Начиная с какого количества партнеров в месяц или половых актов в день становится уместен термин "нимфомания"? На такие вопросы трудно дать ответ.
В строгом ХIХ веке любая женщина, которая имела внебрачные половые связи, подозревалась в нимфомании. И даже "чрезмерные" сексуальные чувства к законному супругу считались подозрительным признаком. Причем существовало мнение, что нимфомания чаще встречается у блондинок, чем у темноволосых женщин. В те времена нимфоманок пытались лечить мешочками со льдом ниже пояса, удалением яичника и тому подобными варварскими способами.
Однако во время сексуальной революции 60-х годов прошлого века на нимфоманок взглянули совсем под другим углом. Они стали синонимом освобожденной женщины, а их сексуальный аппетит - признаком вовсе не болезни, а, наоборот, отличного здоровья. Секс-индустрия бросилась представлять публике огромное количество ненасытных женщин, вроде Эммануэль. Граница между половой распущенностью и нимфоманией оказалась размытой.
Эпоха СПИДа снова укрепила пошатнувшуюся мораль, и нимфоманки опять стали выглядеть белыми воронами. Их диктуемое болезнью поведение оказалось связано (помимо прочего) с опасностью подцепить неизлечимое заболевание. В своем фундаментальном исследовании Кэрол Гронеман призывает к состраданию по отношению к несчастным нимфоманкам, в особенности обращаясь к представителям мужского пола, склонным использовать их заболевание ради своего удовольствия, а потом еще и издеваться над ними.