Действительно, Федеральная энергетическая комиссия уже пересмотрела тарифы для ряда энергопредприятий, поставляющих электроэнергию на ФОРЭМ (Федеральный оптовый рынок электрической энергии (мощности), увеличив их на 35,8 процента. Для ряда, но не для всех. Поэтому повышение тарифа для потребителей ФОРЭМ составило 33 процента. На ФОРЭМ сосредоточена почти треть всей электроэнергии Единой энергосистемы страны. Значит, остальная энергия будет продаваться по старым ценам, которые, кстати, не повышались в течение года. Для потребителей подавляющего большинства энергосистем процент удорожания энергии будет связан с долей покупки на ФОРЭМ. Ровно на 33 процента энерготариф может вырасти лишь в тех регионах, где нет собственных генерирующих мощностей, которые полностью закупают энергию на ФОРЭМ (например, в Калмыкии). В остальных тариф фактически повысится на 5-8 процентов.
ФЭК связывает повышение энерготарифа с ростом цен на газ. Однако решить эту острейшую проблему за счет столь незначительного повышения можно лишь частично.
И все-таки даже это робкое движение ФЭК может стать началом работы по приведению цен на электроэнергию в соответствие с реалиями экономики. Как ни парадоксально это звучит, в конечном итоге поэтапное и соразмерное общему росту цен повышение тарифов отвечает интересам потребителей. Оно позволит решить ряд ключевых проблем энергетики и обеспечить ее дальнейшее развитие. Без этого не удастся удовлетворить растущий спрос на электроэнергию и сохранить базу для дальнейшего подъема экономики. Напротив, сдерживание роста энерготарифов отразится на потребителях самым пагубным образом. Причин этому несколько.
Во-первых, в течение последних десяти лет цены практически на все товары и услуги в стране росли куда быстрее, чем энерготарифы. С 1990 по 1999 г. рост цен в промышленности превысил рост цен в энергетике в 1,9 раза, а рост потребительских цен - в 3,6 раза. Скажем, за это время электроэнергия для населения дорожала в три раза медленнее, чем бензин, в три с половиной раза медленнее, чем хлеб, и в десять раз медленнее, чем картофель.
Сокращение поставок газа на электростанции РАО "ЕЭС России" вынуждает энергетиков увеличивать закупки мазута, который стоит в два-три раза дороже, чем газ.
Во-вторых, именно искусственно заниженным тарифам, действовавшим на протяжении последних пяти-шести лет, энергетика обязана своими нынешними трудностями с инвестициями. Если уже сегодня не приступить к разработке и осуществлению программы по поэтапному увеличению энерготарифов, через несколько лет производить энергию будет попросту некому.
Необоснованно низкие тарифы не дают энергосистемам возможность закупать в достаточном количестве даже топливо. Что же говорить о проведении ремонтной кампании, а тем более о крупных вложениях в модернизацию производства? В результате на сегодняшний день 25 процентов мощности энергоблоков и более 40 процентов остального оборудования на предприятиях РАО "ЕЭС России" полностью выработали свой физический резерв, а их эксплуатация стала экономически нецелесообразной. Но денег для строительства новых производственных мощностей у энергетиков, зачастую работающих себе в убыток, нет. Тем более наивно ждать этих денег со стороны. Промышленные потребители, сегодня выступающие против роста энерготарифа, через 2-3 года будут готовы покупать энергию по какой угодно цене. Только не у кого будет.
Многие с удовольствием вспоминают времена, когда рост энерготарифов, несмотря на обвальный рост цен, искусственно сдерживался. Даже после дефолта в 1998 г., при 80-процентной инфляции, ФЭК регулярно снижала цены на электроэнергию на 5 процентов. Тогда было модно рассуждать о том, что дешевая электроэнергия вытянет российскую экономику. И никто не задумывался о том, насколько больно такое положение дел ударит по энергетике. Скажем, в 1999 г. число энергопроизводящих предприятий РАО "ЕЭС России", ставших убыточными из-за заниженных тарифов, по сравнению с 1998 г. выросло почти вдвое.
Существует расхожее мнение, что повышение тарифов может спровоцировать рост цен на все остальные товары и услуги. Многие специалисты считают, что это опасение ошибочно. Расчеты показывают, что увеличение тарифа, соразмерное общему росту цен, не приведет к заметному росту цен на рынке. Причина в том, что доля расходов на энергию в структуре затрат промышленных предприятий невелика. К тому же из-за отставания роста тарифов от общего роста цен эта доля постоянно уменьшается: в I кв. 1999 г. - 9,8 процента, во II кв. 1999 г. - 7,3 процента, в III кв. - 6,6 процента. И это при том, что инфляция в 1999 г. составила 36,5 процента.
И вообще отсутствие прямой связи между размером энерготарифа и развитием промышленности довольно легко доказывается "от противного". В Иркутской области, не входящей в "ЕЭС России", в течение последних 7 лет действуют тарифы, которые в 6-8 раз ниже, чем в соседних областях. Однако инвестиционного бума в Иркутске не наблюдается, а успехи иркутской промышленности достаточно скромны по сравнению со многими регионами, не имеющими такого режима "энергетического благоприятствования".
В то же время благодаря тому, что энергетики фактически дотируют промышленных потребителей, многие из них имеют возможность получать не просто прибыль, а сверхприбыль. Те же алюминиевые заводы, цена на продукцию которых после кризиса в августе 1998 г. выросла в несколько раз, получают энергию по докризисным ценам. По расчетам ФЭК, предприятия цветной и черной металлургии вообще не почувствуют на себе нынешнего повышения тарифа. А для работающего на внутренний рынок машиностроения дополнительные расходы на энергию возрастут лишь на 4 процента.
Тем не менее у некоторых производителей может возникнуть соблазн поднять цены на свою продукцию под предлогом роста тарифов. Однако рынок оперативно реагирует на необоснованное изменение цен падением спроса. В российской экономике есть немало примеров выживания предприятий в жестких рыночных условиях. Скажем, еще несколько лет назад отечественным автозаводам только ленивый не предсказывал верную смерть из-за острой конкуренции с прорвавшимися на рынок иностранными производителями. А сегодня тот же "АвтоВАЗ" твердо стоит на ногах и наращивает производство. За счет чего это произошло? Подешевело сырье? Упали цены на комплектующие? Урезали зарплату работникам? Ничего подобного: просто стали искать возможности снижения затрат и нашли их.
В результате поэтапного роста тарифов не слишком пострадает и население. Доля оплаты тепло- и электроэнергии в структуре его расходов - чуть больше одного процента. Очевидно, что даже существенный рост тарифов не будет вынуждать людей урезать расходы на жизненно важные нужды. Практика показывает, что граждане готовы платить за бесперебойное энергоснабжение. Важность своевременного выравнивания тарифов на своем горьком опыте прочувствовали жители самого энергострадального региона России - Приморского края. Местные власти в течение нескольких лет насмерть стояли против обоснованного повышения энерготарифов. В результате энергосистема региона близка к развалу, а население терзают многочасовыми отключениями электроэнергии. В случае же своевременной индексации тарифа месячные платежи средней семьи увеличились бы лишь на сумму, примерно равную стоимости бутылки водки. Подавляющее большинство приморцев теперь считают, что это не такая дорогая цена за возможность жить в человеческих условиях - в тепле и при свете.
Ясно, что активнее всех электроэнергию потребляют обеспеченные слои населения с их электрочайниками, микроволновыми печами и посудомоечными машинами. Сохраняя тарифы для населения на низком уровне, государство фактически дотирует тех, кто вполне может позаботиться о себе самостоятельно. В данной ситуации гораздо более эффективен другой подход: постепенное повышение тарифов для населения в целом и оказание прямой адресной помощи малообеспеченным гражданам.
Есть и еще одна причина целесообразности повышения тарифа. Удорожание энергии заставит потребителей ее экономить, как это принято во всем цивилизованном мире. При сокращении объемов производства валового внутреннего продукта уровень энергозатрат на производство 1 единицы продукции неуклонно растет. В 1999 г. на производство одной единицы ВВП потребовалось в 1,3 раза энергии больше, чем в 1990 г. В то же время за рубежом, где цены на энергию для потребителей выше, энергоемкость промышленных предприятий постоянно снижается.
То, что добиться повсеместного применения энергосберегающих технологий можно только через рыночный механизм, доказывает опыт. В начале 70-х гг. и СССР, и Запад встали перед необходимостью экономии электроэнергии. В нашей стране в лучших традициях плановой экономики были разработаны нормативы использования энергии для населения и различных отраслей промышленности. Даже в условиях административно-командной системы это привело к обратному результату - росту энергоемкости. В других странах пошли по пути увеличения энерготарифа. И население, и предприниматели встали перед необходимостью экономить дорогую энергию.
Мировой опыт в полной мере учтен в программе экономического развития. По мнению авторов программы, повышение энерготарифов является одним из ключевых условий привлечения инвестиций в электроэнергетику. Если мы сейчас не приведем тарифы на энергию в соответствие с общим ростом цен, развитие Единой энергосистемы может пойти по приморскому варианту. И тогда для выправления ситуации плату за энергию придется поднимать не постепенно, а резко, и не на проценты, а в разы.