- Папа начинал свой творческий путь с массовки в Театре сатиры, - вспоминает его дочь Елена Папанова. - Так случилось, что на первых порах все характеры у него были отрицательные, всякие там жулики, проходимцы, особняком стоял только Боксер в спектакле "Дамоклов меч". Если бы не генерал Серпилин в фильме "Живые и мертвые" Столпера, то отец еще долго "носил" бы эти уродливые маски.
- У вашего отца был необыкновенный дар перевоплощения. Чего стоили его спортсмен в фильме "Человек ниоткуда" или Сокол-Кружкин в комедии Рязанова "Берегись автомобиля". Где и как он находил эти типы людей?
- Помню, когда я окончила ГИТИС и первый раз поехала на гастроли, то написала ему письмо, в котором жаловалась на скуку. В ответном письме он мне посоветовал: "Артист никогда не должен скучать. Ты ходи по улицам, наблюдай, присматривайся к людям, запоминай детали"...
- В фильме "Плохой хороший человек" Папанов сыграл доброго, чуткого доктора Самойленко. В жизни он был таким же?
- Прежде всего он был скромным человеком. Не любил, когда его узнавали на улице, поэтому весной и летом надевал темные очки и надвигал кепку до бровей. Будучи самоедом, никогда не оставался доволен собой. Валентин Николаевич Плучек говорил, что от волнения Папанов обычно проваливал премьерные спектакли, но потом играл замечательно. Я знаю, что его даже побаивались в театре. Он мог резко сделать замечание типа: "Нельзя курить на сцене!" - или: "Закрывайте двери, когда выходите!". Любая несобранность во время работы выводила его из себя. Тут он становился жестким.
- Скажите, а почему он раз и навсегда выбрал Театр сатиры?
- Начиная со второго курса ГИТИСа у него был роман с моей мамой, а к четвертому курсу они поженились. После окончания института вместе уехали в Клайпеду. Однажды, когда оказались в Москве, Андрей Гончаров посоветовал папе показаться Плучеку. Смотрины закончились успешно. После того, как он стал ведущим артистом Театра сатиры, посыпались предложения из других театров, от Олега Ефремова, Михаила Царева. Его даже вызывали в Министерство культуры и предлагали возглавить Ленком вместо Анатолия Эфроса, но папа "ни за какие коврижки" не захотел. Он был однолюб.
- Говорят, Анатолий Дмитриевич обладал незаурядным чувством юмора?
- Это правда. Недавно мне его коллеги рассказали такой случай: Театр сатиры гастролировал в каком-то городе, а гостиница находилась далеко от театра. Едут они после спектакля усталые, и вдруг раздается голос Папанова: "Скорей бы ночь прошла, чтоб снова ехать на работу!" После этого в автобусе начался такой хохот...
- Вот и в песенке Водяного из мультфильма "Летучий Голландец", казалось бы, ничего смешного нет, а каждый раз слушаешь ее в исполнении Папанова - и становится на душе легко и весело.
- Эта песенка вошла в папину пластинку "Памяти артиста", где записаны и другие песни: "Не оставляйте женщину одну", "Песня настройщика роялей". Как такового голоса у него не было, но ему удавалось выразить характер конкретного героя, превращая вещь в маленькое музыкальное представление. Он любил слушать музыку: классику, джаз, цыганские романсы.
- Анатолий Дмитриевич обижался, когда его называли "народным волком Советского Союза"?
- С одной стороны, ему было обидно, что из огромного количества сыгранных ролей выделяют только один персонаж из мультфильма. С другой - куда бы ни приезжал, ему обязательно дарили игрушечных волков, зайчиков или еще какую-нибудь живность. Согласитесь, это не могло не трогать...
- Мало кому из зрителей известно, что Анатолий Дмитриевич занимался еще и режиссурой.
-Папа успел поставить всего один спектакль - "Последние" Максима Горького. Он часто мне говорил: "Ты понимаешь, я знаю, что такое быть артистом, и отлично представляю, как трудно бывает репетировать, если режиссер тебя не слышит", В этом спектакле он был для всех исполнителей как отец родной.
- А почему Папанов выбрал эту пьесу Горького?
-Как мне кажется, он увидел в ней то, что происходило в нашей жизни: рушился вековечный уклад и вместе с последними героями уходили традиции, общепринятые ценности.
Наверное, поэтому спектакль папы заканчивался молитвой. Артисты молча выходили на авансцену с горящими свечами, в зале звучал голос Шаляпина: "Верую!.." И хотя в конце 80-х годов о религии нельзя было говорить открыто, папа настоял на том, чтобы эта молитва в спектакле звучала.
- Анатолий Дмитриевич был верующим человеком?
- Об этом он редко говорил, но я помню, когда мы с ним проходили мимо церкви, то он крестился. Когда же умерла его мама, моя бабушка, я стала замечать, что он перестал заходить в храмы. Я его спросила: "Почему?" На что он мне ответил: "Смерть мамы нарушила мою веру в Бога... ".
- А каким он был отцом?
- Очень заботливым, но у него не хватало времени заниматься моим воспитанием. У папы было две мечты: чтобы я в совершенстве знала английский и стала спортсменкой. Когда мы приезжали на дачу, он говорил: "Так, садимся на велосипеды и едем в лес" - или: "Бери ракетку, идем в бадминтон играть. И никаких "не хочу". Папа купался в реке в любую погоду и меня закалял как мог.
- В последнем сборнике воспоминаний о вашем отце "Четыре музы Анатолия Папанова" говорится, что он был еще и незаурядным педагогом. Как это случилось?
-Однажды Владимир Андреев, профессор актерского факультета ГИТИСа, пригласил папу обучать монгольских студентов. К великому сожалению, это был его первый и последний курс. Сначала он боялся браться за это дело, но потом освоился и даже стал получать удовольствие от общения. Замечательно относился к своим студентам, любил их, и они обожали его. Первые несколько лет после его смерти в ГИТИСе даже существовала именная стипендия имени Анатолия Папанова. Вообще-то папа был очень отзывчивым человеком, старался помогать всем, кто в этом сильно нуждался. И трагедия-то произошла тогда, когда он специально приехал со съемок фильма "Холодное лето 53-го" в Москву, чтобы пробить общежитие для своих студентов. Дома как раз никого не было, я - с семьей на даче, мама - на гастролях, вот и некому было помочь, когда с ним случился сердечный приступ.
Помогая своим друзьям и коллегам, он всегда стеснялся просить за родных. Например, когда он ставил "Последних", то очень хотел, чтобы я сыграла одну из женских ролей, но потом сказал: "Знаешь, лучше пока подождем". Ему неудобно было привести свою дочь из чужого театра. Или другой случай. Однажды Плучек подошел к нему и сказал, что для его жены есть хорошая роль в пьесе, которую он собирается ставить. На что папа замахал руками: "Да что вы, Валентин Николаевич, это не ее роль совсем!" В этом был весь папа...