.jpg)
Но страсть к актерству у будущего участника сериала «Склифосовский» оказалась еще сильнее
На старте — последний месяц зимы, до весны, кажется, рукой подать, а пока, чтобы скрасить долгие зимние вечера, телеканал «Россия» начал трансляцию 11-го сезона полюбившейся зрителям медицинской драмы «Склифосовский». Там в родной коллектив вновь возвратился хирург Пастухов, в предыдущих сериях уезжавший с семьей в Геленджик. Исполнивший эту роль Дмитрий Миллер рассказал «Труду» о том, что в молодости сам посвятил медицине несколько лет и мог бы стать врачом, если б не увлекло актерство...
— Дмитрий, вы играете в «Склифосовском» с первого сезона. А помните, как попали в сериал?
— Мне повезло: продюсеры предложили роль без всяких проб, потому что давно меня знали, до этого я неоднократно снимался в проектах кинокомпании «Русское». Разумеется, я сразу согласился, к медицинской теме меня с юности тянуло. В старших классах мечтал быть биологом, как один из героев фильма «Кинг-Конг». Посмотрев его в 1986 году, я тоже захотел участвовать в экспедициях и открывать неизвестные виды животных. Сейчас вот вспоминаю об этом и понимаю, какая великая вещь кино, если сумела внушить школьнику-подростку романтический интерес к профессии. Но в жизни все оказалось не так просто: на биофак требовалось сдать математику на отлично, а я чувствовал, что с этим не справлюсь. И тут друг предложил пойти в медучилище, где он уже был первокурсником. Там преимущественно учились девушки, причем красивые — ну как тут было отказаться? Да и биологию там преподавали, и другие предметы очень мне понравились: анатомия, латинский язык, сестринское дело. В итоге училище я окончил, сходил в армию и поступил-таки в медицинский институт. И проучился там несколько лет...
— И что потом?
— К концу четвертого курса я никак не мог определиться со специализацией. Интересовало многое, я мучился, что выбрать: реаниматологию, анестезиологию... А вот хирургия, признаться, привлекала в меньшей степени, потому что нервы хирургу нужны просто стальные. Однажды на посещении операции мне даже дурновато стало. Как-то мы гуляли с бывшей одноклассницей по Чистым прудам и увидели, что там в театральную студию набирают студентов. Я подумал, что, может, смогу подрабатывать актерством... И меня всерьез потянуло к этой профессии. Так я в конце концов оказался в Щепкинском училище.
— Да, интересный поворот. Никогда не жалели, что так и не стали медиком?
— Нет. Хотя неоднократно получал предложение все-таки окончить медвуз. Кстати, в течение двух лет после того, как я его бросил, меня еще могли принять обратно. Но я понимал, что история с медициной в моей жизни уже себя исчерпала, тем более что получать сразу два образования было вряд ли реально: актерский факультет поглощал целиком без остатка.
— Но какие-то врачебные навыки, наверное, у вас сохранились и пригодились в жизни?
— Скорее нет, чем да. Но, конечно, могу при необходимости посмотреть своим детям горло, пальпировать или перкуссировать их. И вообще, на многие болезни смотришь как профессионал и понимаешь, в каком случае следует беспокоиться, а когда это ни к чему. Да и анатомию знать небесполезно. Но лечат все-таки пусть врачи, а играют актеры.
— Ваш герой хирург Пастухов близок вам по характеру?
— В чем-то да, в чем-то нет. Например, его сугубая принципиальность, то, что он никогда не возьмет за свои услуги деньги, даже если они очень нужны его семье, меня иной раз раздражает. Пастухов вообще во всем слишком правильный, в том числе в отношениях с супругой, друзьями. Я не такой, мне порой хочется что-то озорное отчебучить. Но, с другой стороны, во многом мы и похожи. Мне кажется, я тоже человек добрый, не хвастливый и не амбициозный, уж извините за нескромность.
— В «Склифосовском» персонажи спасают чужие жизни в промежутках между выяснением отношений в своих собственных. Вам не кажется, что в сериале о работе врачей надо бы больше внимания уделить трудностям отечественной медицины, которых, увы, в реальности с избытком?
— Боюсь, зрители такой поворот в этом жанре не примут. Подобных проблем им и в жизни хватает. А вот наблюдать за отношениями между людьми, за судьбами, сопереживать героям и сочувствовать им всегда интересно. Именно поэтому наш сериал и выходит уже 12-й год подряд, и его по-прежнему зрители ждут.
.jpg)
— А в вашей жизни встречались врачи, лечившие вас и оставившие о себе яркие воспоминания?
— Не только воспоминания, но и безмерную благодарность. В середине 90-х мне сломали нос, и женщина-хирург вылечила меня так хорошо, что никакой пластической операции не понадобилось. Еще одного человека не забуду — врача в Германии, который сделал мне операцию по замене тазобедренного сустава, истершегося из-за моих интенсивных занятий спортом. К сожалению, сам доктор, можно сказать, вернувший меня к полноценной жизни, не так давно погиб в расцвете лет.
— Какие фильмы вы считаете для себя поворотными?
— Мой дебют в «Слуге государевом», где я сыграл одну из главных ролей, стал для меня входным билетом в кино. А в метро меня начали узнавать после многосерийного фильма «Монтекристо» в 2008 году. Он насчитывал целых 117 серий, это была франшиза аргентинской многосерийной картины «Любовь и месть». У себя на родине она завоевала такую популярность, что ее финал транслировался на забитом до отказа футбольном стадионе, вмещавшем больше ста тысяч зрителей... Другой важной вехой стал сериал «Светофор», открывший для меня жанр ситкома. Знаете, это довольно сложно — оставаться смешным для зрителей в течение нескольких лет. Но мне очень помогал замечательный режиссер Роман Фокин, мы так подружились, что он даже стал моим крестным. Правда, из-за шлейфа, тянувшегося после комедийного «Светофора», меня несколько лет не хотели брать на драматические роли. Хорошо еще, что от родителей мне передался неунывающий характер, и я всегда помню, что в жизни есть не только работа, но и другие радости — например, близкие люди, друзья.
.jpg)
— Как вы любите проводить время с вашими девятилетними двойняшками-дочками?
— Мне вообще нравится находиться рядом с ними. Правда, возможностей для этого было гораздо больше, когда девочки еще не ходили в школу. А теперь они уходят рано и возвращаются, когда мне уже пора на вечерний спектакль... Конечно, скучаем друг по другу. Но вот мы с вами разговариваем в выходной, и через полчасика я с семьей пойду обедать в какое-нибудь кафе, а потом мы покатаемся на коньках, дочки как раз недавно этому научились. Еще хочу поставить их на лыжи, будем вместе любоваться зимним лесом.
— А к какой профессии проявляют ваши наследницы больше интереса — к актерству или медицине?
— Рановато об этом рассуждать, у девочек картина мира пока еще только вырисовывается. Хотя они меня и на сцене в театре видели, и на телеэкране в белом халате, но кто знает, каким будет их выбор. Правда, недавно одна из дочерей спросила, почему я даю интервью. Я ответил, что это входит в обязанности актера. Тут она догадалась: «Значит, ты знаменитый?!».
— Вы часто играете современников. А не хотелось бы создать образ кого-то из классических героев?
Кто же этого не желает? Хотя, если честно, сидеть и о чем-то таком мечтать особо некогда, у меня и так много интересной работы. Но Шекспира и Чехова я никогда не играл и, конечно, от таких ролей не отказался бы. Другое дело, что за классиков мало кто берется в антрепризе, где я большей частью работаю, а служить в репертуарном театре пока желания нет. Смолоду как-то не попал туда — наверное, амбиций не хватило, а сейчас входить в сложившийся коллектив уже трудновато. Да и перспектива вечно отпрашиваться на съемки меня не привлекает.
.jpg)
— Дмитрий, что в наше непростое время вы пожелали бы себе и окружающим?
— Жить полной жизнью, любить жену или мужа, детей, профессию, общаться с друзьями, по возможности не экономить на путешествиях. А еще почаще прислушиваться к себе и доверять собственным ощущениям. Мне кажется, все это — залог здоровья. И физического, и психологического.