- Приезжайте, здесь и поговорим, - коротко бросил моряк, соглашаясь на встречу...
- Когда мы вышли из порта Пластун курсом на китайский порт с лесом на борту, в море была "рабочая" погода, - начал свой рассказ Чупин. - Волна высотой в три метра била в корму. Это обычное состояние Японского моря в осенний и зимний период. Шли со скоростью 7 - 10 узлов. Все произошло неожиданно, ведь карты с прогнозом погоды, которые я получал во время вахты, никакого ухудшения в этом районе не предвещали. И вдруг в течение двух часов волны поднялись до 6-7 метров. В 12 часов владивостокского времени я сдал вахту на мостике и ушел отдыхать в свою каюту. И через полтора часа, после сильнейшего удара мощной волны, бревна с палубы стали уходить за борт. Я это видел лично, так как иллюминатор моей каюты выходит как раз на главную палубу. Я оделся и побежал на мостик. Там уже были капитан, старпом и несший вахту второй помощник капитана.
- Что же происходило в столь критический момент на судне?
- Наш капитан Владимир Станиславович Мирошниченко, бывший военный моряк, отдавал четкие грамотные команды. Это позволило судну, несмотря на сильный крен, пройти в сторону берега почти 10 миль. По его команде мы брали такой курс, чтобы нас меньше качало и заливало. Ведь во время схода каравана леса с палубы у нас оторвало правый фальшборт, воздушники. Забортная вода стала поступать во второй и третий балластные танки. В прессе прошли сообщения, что якобы при сильной качке бревна пробили обшивку судна. Ничего этого не было. Когда с палубы "уходил" за борт лес, то со второго трюма он сорвал водонепроницаемый полог. Естественно, забортная вода хлынула в трюм. Я регулярно ходил с матросом проверял трюм, и было видно, как быстро прибывает вода. После первого же удара мощной волны была дана команда в машинное отделение на откачку воды. Работали все судовые насосы, но они не справлялись с поступавшей водой. Крен становился все больше и больше...8, 10, 12, 16 градусов. Потом 40 и больше, пока лесовоз не перевернулся килем вверх.
- Павел, в какой момент вы покинули судно? Наверное, после команды капитана.
- Нас на мостике было шесть человек. Три штурмана, начальник радиостанции, моторист и капитан. Мы до последнего оставались с капитаном, хотя он уже скомандовал покинуть судно. Все делали, чтобы спасти "Синегорье"... А прыгали, кто как мог. Кто с левого крыла капитанского мостика, кто-то с мачты, так как "Синегорье" полностью легло в тот момент на борт. Все члены экипажа одели заранее гидрокостюмы.
- Говорят, они были без радиомаячков?
- Вы это спрашиваете у меня? Я был бы счастлив, если бы каждый гидрокостюм был оснащен радиомаячком. В таком случае спасли бы и тех, кого не успели спасти...
- Когда вы оказались в воде, что вам помогло продержаться целые сутки?
- Я был не один, рядом находился второй помощник капитана Слава Лозицкий. У каждого было по бревну. Мы понимали, что до утра спасательную операцию не начнут, и наша задача - продержаться до восхода солнца. Главное было не замерзнуть и не окочуриться. Ведь температура воды упала на несколько градусов, и было прохладно. У меня был полный гидрокостюм воды. Почему он потек, непонятно. У Славы он был сухой.
- Какие мысли тревожили вас в открытом море? Надеялись на спасение?
- Я такой человек, что все проблемы решаю по мере их поступления. Поэтому первое, что запало в голову, - дожить до утра. Дальше я не думал. В штормовом море с шестиметровых волн летали бревна, и можно было запросто попасть под их удар. Ко мне пару раз прилетали бревна. Одно из них оставило огромный синяк на спине. А могло и убить... Так мы со Славой и воевали с бревнами до утра. Потом мы хотели соорудить плот, но не смогли этого сделать. Шторм не утихал и при шестиметровых волнах ловить бревна - полное безумие.
- Когда вас спасли?
- Подняли нас ровно через сутки, после того как мы оказались за бортом. В 16 часов по владивостокскому времени. Сначала нас заметил самолет, он-то и навел на нас корабль южнокорейской береговой охраны. Капитан, видно, грамотный и судно подготовлено для таких спасательных операций. Говорят, корабль находился в доке в ремонте, так южнокорейцы за ночь его подготовили и отправили в море на поиск российских моряков. Нам только не понятно, почему так поздно за спасение взялись наши. Я никого не виню, были, видимо, какие-то нюансы, которых нам не дано понять... Но как это объяснить родственникам моряков, которых из-за такой нерасторопности не удалось спасти...