Показ «Угрюм-реки» Первый канал анонсировал как премьеру года. Дождались: социальные сети переполнились раздраженными комментариями
На протяжении почти месяца, завершая программу «Время», Екатерина Андреева напоминала: нас вновь ждет встреча с прекрасным. А было бы правильным, если бы она давала зрителям еще и несколько ценных советов: например, не сравнивать сериал ни с романом Шишкова, ни с его старой черно-белой экранизацией. Не пытаться усмотреть там какие-то параллели с нашим временем... Но таких советов не было. В результате «Угрюм-река», поставленная Юрием Морозом, неизменно оказывалась на вершине рейтингов, а социальные сети переполнились сотнями раздраженных комментариев.
Полная версия «Угрюм-реки» впервые была опубликована в 1933 году, то есть практически одновременно с «Тихим Доном». Эти семейные саги, разумеется, сравнивали. Женская часть аудитории отдавала предпочтение первой, с ее страстями и мистикой. Но потом Шолохов попал в разряд классиков, стал нобелевским лауреатом, а Шишков, чье творчество не изучали в школе, отошел на второй план. И лишь в 1968-м, когда на телеэкраны вышла 4-серийная экранизация «Угрюм-реки», созданная на Свердловской киностудии, спрос на него вновь принял ажиотажный характер.
Если таковой случится и теперь, новое поколение читателей ждет легкое недоумение. И причина не только в многочисленных отклонениях сценария от первоосновы. А в том еще, что авторы сериала ухитрились как-то так все вывернуть, что ни одному из главных героев не сочувствуешь. То ли дело сам роман, будоражащий душу. Да и в старой картине слезами можно было облиться над злоключениями Анфисы в исполнении Людмилы Чурсиной. А здесь? У кого могла вызвать сострадание взбалмошная стерва, сыгранная Юлией Пересильд?
Новую «УР» можно определить парой слов: «богато» и «затянуто». И оба — с добавлением «слишком». Большой бюджет бьет в глаза разнообразными локациями съемок, дорогостоящими декорациями и костюмами, массовками. Безусловно, Константину Эрнсту и Денису Евстигнееву, выступившим в качестве продюсеров, хотелось показать Сибирь времен золотой лихорадки во всей ее дикой мощи и красоте. Найти нужные пейзажи и эффектно запечатлеть их вполне удалось. Так же как и наполнить кадр множеством деталей, призванных передать атмосферу времени. Но желание продемонстрировать сей «джентльменский набор» было столь сильно, что иногда (особенно в первой половине) возникает ощущение: не художественное кино смотришь, а какой-нибудь познавательный канал. А тут еще было принято решение показывать премьеру не по две серии за вечер, как уже довольно давно заведено, а по одной. В результате насыщенное неожиданными поворотами действие местами превращается в тягомотину, растянувшуюся на месяц.
Ну а теперь о параллелях. Понятно, что сериал Юрия Мороза — это не ремейк советского фильма Ярополка Лапшина. Следовательно, некое переосмысление литературного материала должно тут присутствовать. Итак, династия Громовых. Дед Данила был разбойником и душегубом. Добытые нечестным путем сокровища он передал сыну Петру. Тот их вложил в легальный купеческий бизнес. В свою очередь, его сын Прохор оказался малым и вовсе продвинутым: начал изучать науки, строить. Если спроецировать эту сюжетную линию на новейшую историю России, то получится: старший Громов — типичный представитель эпохи дикого накопления капитала, «малиновый пиджак». Его сын — поумнее и поосторожнее. Он предпочитает не говорить, откуда у него взялся первый миллион. А Прохор — и вовсе выпускник условного Оксфорда.
Но не сходится. Прохор Петрович постоянно не в себе. Когда бешеные деньги слепят ему глаза, он становится жестоким, мстительным. Нынешние же внуки — аккуратные и расчетливые. Они всякие госкорпорации возглавляют, министерства...
Тут возникает резонный вопрос: а на кой черт зрителю вообще проводить параллели? Ответ: и в романе, и в старой киноверсии четко прослеживались исторический и социальный аспекты. Мол, Русь — которая за Уральским хребтом — была темной, языческой, разбойничьей. Проникший туда капитализм сыграл важную роль в развитии Сибири. Но, как и положено капитализму, он нес с собой эксплуатацию и угнетение простого народа... Вот и существовало опасение, что «Первый» попытается пропихнуть на экран какую-нибудь новомодную идею о великом прошлом, а за кадром зазвучит песенка в духе «Любэ». Обошлось. Есть, конечно, у Мороза и классовая борьба, и угнетение малых народов, и даже некое подобие Ленского расстрела. Но они в развитии сюжета имеют очень малое значение. Повторим: главное здесь — человеческие страсти. Практически нет в «УР» таких героев, которых они не обуревали бы. Тут и порочных любовных связей полно, и блеск золота сводит людей с ума. А под занавес, словно стараясь компенсировать предыдущую затянутость, авторы и вовсе начинают всех подряд стремительно убивать. Даже тех, кого Шишков пощадил.
В каждой серии неоднократно возникает величественная панорама реки, делающей петлю. Зрителю как бы постоянно напоминают: это Сибирь. Наша Родина, сынок. Тут все масштабно: и пейзажи, и деньги, и любовь, и зло. Пожалуй, этим богатством все же можно гордиться. Только душевной песни под финальные титры все же не хватает.