Прокуроры ловят на живца коррумпированную щуку
Генпрокуратура России выступила против «провоцирования» представителей власти предложениями денег, имущества или ответных услуг. В подготовленных ведомством поправках в УК любое обещание взятки предлагается наказывать крупными штрафами или тюрьмой. Кроме мздоимства наказывать конкретного чиновника следует и за то, что он использовал свои полномочия в интересах конкретной фирмы.
Глава Следственного комитета Александр Бастрыкин рассказывает, что в прошлом году по всей России за коррупцию было осуждено более 8,5 тысячи человек. При этом каждый третий из них попался не на получении взятки, а на том, что сам ее кому-то предложил.
Именно за это в одном из столичных следственных изоляторов сейчас сидят 13 высокопоставленных полицейских – бывших сотрудников Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) во главе с начальником главка генерал-лейтенантом Денисом Сугробовым. Все арестованные обвиняются в провокации взятки, превышении должностных полномочий, организации преступного сообщества и участии в нем. Конкретно взятку предлагали подозреваемому в коррупции сотруднику Управления собственной безопасности ФСБ Игорю Демину – 10 тысяч долларов за «крышевание» бизнеса (гуэбовцы представлялись владельцами коммерческих фирм).
Полицейские считают, что имели право на «провокацию» – в интересах дела. «Мое ведомство очень многим помешало, мы много куда залезли», – заявил Сугробов в Басманном суде. По его словам, всего за первые полгода работы главка к уголовной ответственности были привлечены четыре действующих и бывших заместителя губернатора, 16 региональных министров и их заместителей, четыре депутата законодательных собраний, 13 должностных лиц структурных подразделений органов власти субъектов РФ и ряд других высокопоставленных руководителей. Остается, однако, вопрос: можно ли добиваться торжества закона и справедливости незаконными методами?
Правоведы ссылаются на мировой опыт. В США таким образом несколько лет назад были изобличены во взяточничестве более 40 высокопоставленных чиновников штата Нью-Джерси: три градоначальника, два члена законодательного собрания штата, несколько раввинов и т. д. Всех их ловил «на живца» некий бизнесмен Соломон Двек: под контролем ФБР он встречался с потенциальными коррупционерами и просил о небескорыстном содействии в разных делах. Беседы записывались на видео – с последующей прокруткой в суде. Скандал был оглушительным.
Еще раньше аналогичным путем в США была вскрыта политическая коррупция в сенате и палате представителей американского Конгресса. Но к уголовной ответственности не привлекли никого – именно из-за применения провокации. Однако своих постов тогда лишились более трех десятков представителей политической и деловой элиты. Это была борьба не с коррупционерами, а с коррупцией.
В Германии провокации преступления полицейскими агентами делятся на допустимые и недопустимые. Допустимыми, не расходящимися с нормами правового государства, считаются те, которые имеют своей целью уличить уже подозреваемых в совершении преступления лиц, то есть когда имеются обоснованные предположения, что преступник и без провокации совершит противоправное действие. Но в суде это предположение требует очень убедительных доказательств, особенно когда речь идет о преступлениях коррупционной направленности.
Куда легче дается «ловля на живца» обычных уголовников. В Бельгии, скажем, полиция оставляет в салоне дорогого автомобиля портфель-дипломат или женскую сумочку – и караулит польстившихся на легкую добычу. Канадские полицейские используют «автомобили-приманки» для борьбы с автоугонщиками.
В России у такого метода оперативно-розыскной деятельности есть и сторонники, и противники. «У меня стойкое неприятие слова «провокация», – говорит доктор юриспруденции, полномочный представитель правительства России в высших судебных инстанциях Михаил Барщевский. – Но на самом деле правоохранительным органам без этих элементов работать в достаточной степени трудно. Объективности ради надо признать, что провокация взятки, по крайней мере, – это достаточно действенный инструмент».
Кстати, Европейский суд по правам человека уже неоднократно признавал этот метод раскрытия преступлений и добычи доказательств подстрекательством к преступлению со стороны правоохранительных органов. Теперь свое мнение на сей счет высказала Генеральная прокуратура. В пояснительной записке к предложенному этим ведомством законопроекту говорится, что он подготовлен «в целях реализации рекомендаций Группы государств против коррупции (ГРЕКО)». В частности, поправками уточняются положения российского Уголовного кодекса, «касающиеся привлечения к ответственности за подкуп».
Но, возможно, проблема изобличения коррупционеров в такой неблагополучной стране, как наша, требует особого подхода?
«Проблема коррупции волнует все большее количество россиян, сейчас она вышла на третье место после роста цен и бедности среди проблем, наиболее остро тревожащих наше общество, – говорит директор аналитического центра Юрия Левады, социолог Лев Гудков. – Но громкие разоблачения крупных чиновников не повышают поддержку власти среди населения. Согласно опросам, 80% респондентов воспринимают эти скандалы как борьбу кланов внутри руководства страны, вызванную личными интересами, и как признак разложения власти».
По итогам прошлого года Россия заняла 127-е место (из 177) в так называемом Индексе восприятия коррупции (ИВК), представленном международной неправительственной организацией Transparency International. Наши соседи в этом позорном списке – Азербайджан, Гамбия, Коморские острова, Ливан, Мадагаскар, Мали, Никарагуа и Пакистан. Вопрос в том, поможет ли исправить ситуацию лишение оперативных служб одного из наиболее действенных инструментов поимки коррупционеров?
Кирилл Кабанов, глава Национального антикоррупционного комитета
– Считаю, что меры, которые заявлены, являются системными и эффективными. Потому что они охватывают весь спектр коррупционных отношений, в том числе и нематериальные отношения. Они фактически делают состоявшимся полный состав преступления, когда человек только покушается на взятку. Документировать это можно оперативно-техническими средствами. Механизм достаточно продуман и обоснован логически, но кто управлять будет механизмом – это уже вопрос к правоприменителям.