Алиса Моисеева, 5 лет:
— В парикмахерском университете. Самое главное — это знать, как правильно держать расчески и ножницы.
Игорь Долгопрудный, 6 лет:
— Наверное, есть такое тайное место, где они учатся. У меня сестра хотела пойти работать туда, но ее не взяли. Значит, есть
Андрей Андронов, 4 года:
— В школе, конечно. Всех учат в школе. Я тоже скоро пойду.
Алиса Моисеева:
— Нет, они сразу
Игорь Долгопрудный:
— Думаю, что да. Животное не обидится, если что. Хотя его хозяин может и разозлиться, если
Андрей Андронов:
— Да, у него дома специально для этого есть четыре домашних животных. Он на всех по очереди тренируется.
Алиса Моисеева:
— Нет. Я давно уже ходила с бабушкой в
Андрей Андронов:
— Конечно! Детей они стригут бесплатно, зато взрослых — очень дорого.
Игорь Долгопрудный:
— Если им
Игорь Долгопрудный:
— Они стригут своего учителя. Надо же на
Андрей Андронов:
— Может быть, маму, а может быть, и собаку свою. Надо, чтобы на них не ругались, если вдруг плохо получится.
Алиса Моисеева:
— Точно человека. Может быть, и родственника какого, папу, например. Потому что он меньше всего боится.
Игорь Долгопрудный:
— Для того чтобы хорошо
Алиса Моисеева:
— Очень много. 800 тысяч
Андрей Андронов:
— Много. 9, а может быть, даже 10 тысяч рублей.
Андрей Андронов:
— Если волос много, то парикмахер их сжигает. Если мало, может просто так выбросить.
Алиса Моисеева:
— Их просто выбрасывают, они же уже неживые. А может быть, парикмахеры делают из них поделки
Игорь Долгопрудный:
— Они делают парики и продают их лысым задорого.
Алиса Моисеева:
— Спереди сами, а вот сзади просят маму, подружку или сестру. Вот мне мама челку сама стрижет дома.
Андрей Андронов:
— Сами себя они подстричь не могут. Они просят дядю или тетю.
Игорь Долгопрудный:
— Они вообще не стригутся, а делают себе всякие прически. Косички плетут, например.
Алиса Моисеева:
— Конечно, на куклах. У них, правда, волосы короткие.
Игорь Долгопрудный:
— Нет. Парикмахер не хочет, чтобы его ребенок тоже стриг всех. Он его математике учит.
Андрей Андронов:
— Дети парикмахера ничего не умеют, потому что он им сам все делает.
Игорь Долгопрудный:
— Думаю, каждую субботу, в выходной. А те, кто по субботам работает, — в понедельник утром, перед работой.
Андрей Андронов:
— А их надо точить? Тогда вообще каждый день. Они же много режут.
Алиса Моисеева:
— Я не в курсе, но, думаю, надо посчитать, через сколько человек ножницы становятся тупыми, чтоб зря не точить.
Алиса Моисеева:
— Я бы заплела «змейку», было бы очень красиво и никто бы не ругался.
Андрей Андронов:
— Стрижет еще раз. Может быть, уже бесплатно.
Игорь Долгопрудный:
— Ему приходится идти в суд, если тот, кого он неправильно подстриг, очень злой окажется.
Алиса Моисеева:
— Только молодые. Вот у меня тетя Инна умеет плести
Игорь Долгопрудный:
— Только красивые женщины, уже взрослые. Мама говорит, что они еще не должны бояться уши отрезать, всякое ведь бывает.
Андрей Андронов:
— Думаю, те, кто хорошо в школе учился. У них зарплата хорошая, им выгодно работать.