Россияне уверяют, что на политику у них нет времени, но, похоже, сильно лукавят
На этой неделе ВЦИОМ опубликовал данные мониторингового опроса о социальной активности россиян. Предстает любопытная «картина маслом». Некоторые социологи почему-то даже назвали ее тревожной.
Ведь что нам говорит телевизор? Ситуация в стране стабильна, коронавирус в очередной раз обуздан, цены на борщевой набор зажаты в ежовых рукавицах, урожай колосится. Хотя есть отдельные недостатки, доверие к президенту зашкаливает, а к премьеру — приближается к 50%. Не о чем тревожиться накануне всероссийских парламентских выборов.
Из опроса же ВЦИОМа (уж не ошиблись ли в этой вполне лояльной структуре?) следует: «С 2011 года интерес к общественно-политической жизни у россиян увеличился и достиг показателей 2008 года». За точку отсчета в анализе во многом берется десятилетний рубеж и не самый спокойный 2011 год с его 100-тысячными митингами.
Причем, как говорит ВЦИОМ, «на фоне спада политической активности вовлеченность россиян в общественную жизнь растет». Ну не парадокс ли? В цифрах это выглядит так: число тех, кто участвовал в выборах в органы власти различного уровня, с 2004 года снизилось с 55 до 22%. «Наименьшего значения за 17 лет мониторинга достиг показатель участия в выборах», — пишет ВЦИОМ. То есть, если в первый срок президентства Владимира Путина народ еще верил в представительную демократию и ходил на выборы, надеясь, что таким образом он влияет на ситуацию в стране, то теперь, видимо, эта вера окончательно иссякает. Но нет худа без добра: число тех, кто «участвовал в коллективном благоустройстве подъездов, домов и т. д.», выросло с 8% в 2011-м до 24% в 2020-м, то есть втрое. А доля тех, кто участвовал в «работе домкома, местном самоуправлении», увеличилась почти в 4 раза. Или вот еще пишет ВЦИОМ: «По сравнению с 2011 годом в 8 раз выросла активность россиян по участию в коллективных обращениях/петициях».
Вот как комментирует эти цифры директор по стратегическому развитию Центра Степан Львов: «За последнее десятилетие приоритеты в области гражданской активности изменились очень сильно. Важнейшее качественное изменение — рост инициативности самих граждан, но в еще большей степени — поддержки инициатив «снизу»... В то же время мы (в смысле «народ». — «Труд») стали придавать меньшее значение выборам и дистанцироваться от всего, что связано с формированием политических институтов. Таким образом, мы можем говорить о том, что в 2020-е годы наше общество вступает в условиях расширения и усиления различных форм гражданского участия и сокращения влияния политических институтов на массовое сознание и поведение».
Говоря простыми словами, народ разуверился в партиях и институтах, таких, кстати, как и Госдума, которую нам 19 сентября предложено переизбирать. Но участие в других активностях подает сигнал власти: мы тут и мы вовсе не всем довольны.
С одной стороны, резкое ослабление интереса к выборам, наверное, было бы положительно воспринято наверху. Нас же все время учат, что политикой должны заниматься профессионалы. К тому же, как говорят политтехнологи и комментаторы, власть «сушит явку», добиваясь, чтобы голосовали не абы кто, а те, кому следует, и так, как надо. Грубо говоря, выборы — отдельно, а народ — отдельно. Может, оно так и получится, но куда тогда девать вытекающий из опроса ВЦИОМа возросший интерес граждан «к общественно-политической жизни»? Во что он выльется?
Попробую пояснить на конкретном примере. Тихий, давно сложившийся район столицы — Хамовники, Комсомольский проспект. В жаркий денек по двору, который выглядит как после атомной бомбежки, ездят тракторы и тяжелая техника. Новые бордюры и новую плитку меняют на новейшие, инновационные. Плитку — на асфальт, и в обратном порядке. Пилят и строгают. Идет «благоустройство». Жителей, естественно, никто ни о чем не спрашивает. Понимая, что остановить «боевые действия» не в силах, они жалуются на нарушения правил проведения работ и техники безопасности. Бумаги кочуют по госструктурам без ответов и без внятной реакции властей. Тогда на сцену выходит персонаж из непарламентской партии Сергей Митрохин, который проводит встречу со своими будущими избирателями и обещает им помощь... Примерно так происходит превращение социальной энергии масс (дворы, домкомы) в политическую. Причем на явно маргинальном поле. Кстати, и местный домком это резко активизировало: обычно инертное ГБУ «Жилищник» вдруг решает тоже поговорить с жителями, узнать, чем это они, собственно, недовольны...
Как следует из опроса ВЦИОМа, «основными причинами нежелания проявлять социальную активность в 2021 году стали отсутствие времени (28%), политикой должны заниматься профессионалы (20%) и доверие президенту (19%), он сам решит все проблемы в стране». Но, похоже, россияне лукавят, дело не только в этом. Власти планомерно гасят общественный интерес к этой общественной активности — мол, без вас разберемся. Митинги запрещают, блогеров и активистов сажают, несогласных прессуют.
Но жизнь-то от этого краше не становится — и в отдельно взятом дворе, и в городе, и в стране. Проблемы с дворового уровня переходят на региональный, а с него — на общероссийский. Граждане, разуверившись в возможности решить их на местах, политизируются, то есть смотрят на самый верх. А там «Единая Россия», Госдума со всеми вытекающими: невыполненными обещаниями, коррупцией, беззаконием.
А в это время
Социологи тревожатся: накопление недовольства в отсутствие каналов его цивилизованного отвода может вызвать радикализацию населения и неожиданное появление непредсказуемых лидеров. Еще похлеще не к ночи будь помянутого «берлинского пациента», определенного в места не столь отдаленные. Ведь политическая система, выстроенная под представительную демократию, при реальном ее отсутствии постепенно хиреет и превращается в миф. О котором все знают, но в который никто не верит.