.jpg)
«Труду» удалось поговорить с Александром Александровичем и Светланой Борисовной Покрышкиными — сыном и снохой легендарного воина
Пули его не брали, а немцы боялись так, как боялись только партизан и прорыва русских танков. Он стал первым и единственным за время Великой Отечественной войны трижды Героем Советского Союза. Но что стояло за этой невероятной воинской удачей? Какую борьбу не только с прямым противником, но и с недоброжелателями в родном отечестве пришлось выдержать лучшему летчику Второй мировой (оценка Рузвельта), чтобы доказать превосходство покрышкинской школы боя? Да и школы жизни тоже.
Вопросы эти не праздные и не праздничные — до сих пор имя Покрышкина не дает покоя изобретателям альтернативной истории Великой войны, которым хочется подловить ее героев на реальных и мнимых слабостях. А в последние годы и вовсе появилось поколение, которое путает события войн с Гитлером и Наполеоном. Но, к счастью, есть и те, кто хранит память о живых, не иконописных солдатах Победы. «Труду» удалось поговорить с Александром Александровичем и Светланой Борисовной Покрышкиными — сыном и снохой легендарного воина.
— Александр Александрович, ваш отец в одиночку ввязывался в бой против восьми «юнкерсов» и оставался невредим. Как это было возможно?
А.П.: Он любил действовать рискованно, но не безбашенно, а четко, быстро, продуманно. Говорил — подвиг требует мысли и мастерства. С первых дней войны начал разрабатывать новую тактику ведения воздушного боя. Прежние правила устарели и никуда не годились. Он нарушал их, предлагая то, что спасало пилотам жизнь и позволяло эффективно разить врага. Косному начальству то, что отец не следует допотопным инструкциям, не нравилось, и за свое неповиновение он позже крепко поплатился.
Постоянно что-то изобретал, подсказывал техникам, что и как делать. Прислали по лендлизу новый тип истребителя «Аэрокобра» — велел перевести все огневые точки на единую гашетку: залп с одной руки получался гораздо результативнее. Получили самолет Ла-5 — при облете выясняется, что радио на нем низкого качества. Что делать? Отец говорит: замените на радиостанцию с «Кобры». Заменили. Не работает. «Кобра» из металла, а Ла-5 деревянный. Он и тут нашел решение: надо оклеить фольгой изнутри фюзеляж «Лавочкина». Все заработало.
С.П.: Его удивительные приемы — «скоростные качели», «кубанская этажерка», «соколиный удар» — были придуманы прямо на поле боя. И других он им обучал, сначала опробовав на себе. Впоследствии специалист-кибернетик Евгений Синицын окрестил Покрышкина гением, который в своем новаторстве интуитивно воплотил теорию игр, разработанную лишь через 20 лет после войны. Основная его формула: высота, скорость, маневр, огонь. В отличие от немецких асов, нападавших на более слабого противника, Александр Иванович обычно атаковал ведущего группы, чтобы деморализовать остальных.
— И те в ужасе кричали: «Аchtung! Achtung! Покрышкин в воздухе!»
А.П.: Кое-кто сейчас это подвергает сомнению: мол, выдумка советской пропаганды. Но так было на самом деле. Есть кадры хроники из документального фильма 1945 года «В небе Покрышкин». Его показывают крайне редко, но вариант (правда, обрезанный) можно посмотреть в интернете. Да и соратники отца рассказывали, что они это слышали своими ушами.
С.П.: Выдающийся инженер-радист Юрий Николаевич Мажоров, служивший в 1-й отдельной радиобригаде Ставки ВГК, отмечал, что лишь в трех случаях педантичные немцы переходили с цифровых радиосообщений на текст: «Ахтунг, партизанен!», «Ахтунг, панцер!» (прорыв советских танков) и — «Ахтунг, Покрышкин!».
— Александр Иванович был строгим командиром?
С.П.: Скорее мудрым. Пока не убедится, что молодой боец готов, не выпустит в бой. Его землянку называли «академией Покрышкина». Вернулись на аэродром — никаких «положенных 100 грамм», сразу на разбор полетов. Ребята жаловались: лучше бы матом обругал или накричал. Но он мата не употреблял вообще, да и не ругался никогда. Лишь посмотрит на провинившегося и скажет: «Слабак!» Это слово из его уст пронимало насквозь. Краснобаем не был — скуп и на слова, и на эмоции. Кто-то даже считал его угрюмым. Хотя это не так. Он же родился в Сибири, там люди от природы сдержанны. А высшей похвалой у него было «Нормально...»
Тридцать его воспитанников стали Героями Советского Союза, шестеро удостоены Золотых Звезд дважды. Александр Иванович гордился, что за всю войну по его вине не погиб ни один из ведомых. Уже на прицеле держит «мессера», но, если товарищ в опасности, бросает врага и спешит на выручку. Перед начальством не сгибался, а поклониться простому солдату не считал зазорным.
— Отношения с начальством складывались не гладко?
А.П.: Он был человеком прямолинейным и в реверансах перед начальниками любого ранга никогда не сгибался. Характерный эпизод: в 1965 году в Киев, где отец тогда командовал 8-й Отдельной армией ПВО, приехал Леонид Брежнев. И вот в окружении высокопоставленной свиты генсек говорит: «А помнишь, Александр Иванович, как в 45-м мы с тобой на Параде Победы шли вместе?» Ответ всех озадачил: «Нет, не помню». Действительно, они прежде не были знакомы, на Параде шли с политруком Брежневым в разных колоннах. Покрышкин нес знамя Украинского фронта.
С.П.: Жена Мария Кузьминична, когда он дома рассказал эту историю, журила его: «Саша, ну что же ты, не мог подыграть генсеку?» А он на самом деле не умел лукавить. И карьеристом никогда не был. После войны отказался идти замом к тогдашнему командующему Московским военным округом Василию Сталину, где ему сразу же присваивалось генеральское звание. Приехал по вызову В. Сталина в назначенное время, прождал в приемной часа полтора. Спрашивает у дежурного: в чем дело? Оказалось, что Василий инспектирует на конюшне новых лошадей. Александр Иванович извинился и вежливо откланялся. А дома сказал: «Вся эта камарилья не для меня». За «строптивость» оставался полковником до 1953-го, хотя документы на повышение были подписаны в феврале 1944 года.
— Правда, что он верил в судьбу?
А.П.: Фаталистом не был, но ему везло. В самом начале войны его подбили, самолет упал на вражескую территорию. Первая мысль: «В плен — ни за что! Стреляться?» Вылез из кабины, огляделся и решил повременить. В течение двух дней выбрался-таки к своим. Были и совершенно необъяснимые ситуации. Фашисты атакуют аэродром маленькими очень злыми бомбами — «лягушками». Отец бросается к своему «МиГу», а пикирующий «Мессершмитт» высыпает прямо на него кучу «лягушек», они падают рядом, но ни одна не взрывается...
С.П.: Мистики в биографии Александра Ивановича хватало. Идет в лобовую атаку, немец стреляет и попадает ему точно в прицел: пролети пуля на полсантиметра правее или левее — конец... Такие чудеса случались не раз. А колоссальные высокоскоростные перегрузки, которые он систематически выдерживал! Немец на мгновение теряет сознание, а он нет — неоценимое преимущество. Мама Ксения родила его «в рубашке» 6 марта — в день иконы Божьей матери «Благодатное небо». Она была очень верующей, непрестанно молилась за своего первенца. И еще одно совпадение: трижды Героем он стал 19 августа в день Преображения Господня.
— А почему на первую звезду Героя его представили в начале 1942-го, но дали только в 43-м?
А.П.: За то, что «воюет не по правилам», отец шел под трибунал. Выгнали из партии, отстранили от полетов. К счастью, заступились комиссар полка Михаил Погребной и генерал Николай Науменко. И его тактику взяли на вооружение и распространили по всем фронтам. Она стала основой для перелома войны в воздухе в 43-м в нашу пользу. С ней летчикам стало жить намного легче. Как раз тогда пришел на фронт Иван Кожедуб, который до конца своих дней с почтением относился к отцу, считая его своим учителем, а не соперником, как сейчас пишут.
С.П.: Когда Александр Иванович ждал приговора и мучился горечью несправедливости, его настигла большая любовь. С другом Вадимом Фадеевым пошли в медсанбат навестить раненого товарища, там он и увидел своего ангела-хранителя — медсестру Марию, которая полюбила его, еще без всяких регалий, беззаветно. И для него она была единственной. Знакомые шутили: «мамонт-однолюб». В 43-м он получил две золотых Звезды. А в 44-м, после получения третьей, Александру Ивановичу запретили участвовать в боях уже потому, что берегли Героя. Но нелетающего Покрышкина представить было невозможно. Как рассказывал его ведомый Георгий Голубев, Александр Иванович летал вплоть до 45-го, раздавая (т.е. приписывая. — «Труд») свои трофеи ребятам. А когда мы спрашивали его об этом, отшучивался: «Ну да, не летал. Подлетывал...» Он был человек долга и какой-то гипертрофированной скромности.
.jpg)
А.П.: Как-то так получалось, что на долю отца выпадали неблагополучные подразделения, которые при нем становились лучшими. Но высшие командные посты занимали другие. С 1949-го по 1972-й он служил в войсках ПВО. Потом ушел на не совсем армейскую должность председателя ЦК ДОСААФ — в первую очередь из-за травли в ПВО. Работать там с его характером было тяжко. Один из штрихов: конец 60-х годов, конфликт на Ближнем Востоке, идет обсуждение, как действовать, но на совещание по применению авиации его не позвали.
.jpg)
С.П.: ДОСААФ, когда он его принял, выглядело плачевно. Александр Иванович добился должного финансирования и в прямом смысле вывел организацию из подвалов. Построил учебные здания и комплексы, организовал на ТВ первое спортивное телешоу «А ну-ка, парни» и «А ну-ка, девушки» с награждением мотоциклами. Эту инициативу осудили в ЦК КПСС: не должен советский человек стараться ради материальной выгоды! И в ДОСААФ на Александра Ивановича, с его неприятием бездельников и интриганов, начали кляузничать. Наслали Комиссию народного контроля во главе с Пельше. Но по итогам проверки наградили орденом Ленина.
— Его жизнь прямо просится на экран...
С.Б.: Мы будем рады, если об Александре Ивановиче снимут художественный фильм. Лет десять назад нас долго уговаривал американский продюсер, уже и актеров на роли предлагал: Джонни Депп — Покрышкин, Николь Кидман — Мария Кузминична. Но мы устояли, не согласились. Считаем, такую ленту должны снимать на родине.
.jpg)
— Как он отмечал 9 Мая?
С.П.: Несколько раз в году и прежде всего, конечно, в День Победы приезжали его друзья из Киева, Донбасса, Ростова-на-Дону — те, с кем летал и воевал: Константин Сухов, Николай Трофимов, Андрей Труд, Георгий Голубев, Владимир Лавриненков. Собирались у нас в Москве или на даче. Мария Кузьминична готовилась загодя к этому большому событию: «Ребята приедут!» А вы бы видели этих ребят: зубры высшего пилотажа, настоящие богатыри с иконостасом орденов на груди. Накрывался стол, и текли воспоминания — они переносились в свою молодость, а мы впитывали услышанное.
— Востребованы его идеи сегодня?
С.П.: Сейчас другие самолеты и другие скорости, изменилась структура ВВС, но покрышкинская «Тактика истребительной авиации», подобно азбуке, не устарела. Профессионалы ее знают и ценят.
А.П.: Отца всегда одолевала склонность к изобретательству: придумал поворотные фары к автомобилю, смастерил тренажер для предполетных занятий. Это задолго до «Тактики ведения воздушного боя», которую, кстати, после войны позаимствовали многие иностранные ВВС. С золотыми медалями окончил две военные академии. Летал на новейших типах истребителей до конца 1950-х. Первым из действующих командующих защитил диссертацию по теме «Сетевое планирование подготовки ракет ПВО». Раньше для старта ракеты требовалось 20 минут, а благодаря его методу стали укладываться в пять. Однополчанин Константин Сухов рассказывал: будучи советником в Сирии, участвовал в обсуждении плана атаки во время арабо-израильской войны, и сами сирийцы настояли на том, чтобы все делалось «по Покрышкину». И показали красиво оформленную первую книгу отца «Небо войны» на арабском языке. Оказывается, главком сирийских ВВС генерал Азам перевел ее и на свои деньги распространил в летных школах. Вообще же она несколько раз переиздавалась в СССР и за рубежом.
— Известно ли сегодняшней молодежи имя Покрышкина?
С.П.: Сейчас в моде дегероизация. Александр Иванович узрел ее зачатки еще в 1985 году, накануне своей кончины. В 2004 году мы учредили «Фонд трижды Героя Советского Союза А.И. Покрышкина», чтобы защитить его образ от искажений и пасквилей.
— Неужели и до такого доходит?
С.П.: К сожалению. Некий Александр Табаченко выпустил в 2012 году книгу «Покрышкинский авиаполк. Нелакированные авиахроники», где анализирует мемуары Александра Ивановича «Познать себя в бою» и, приведя один или два случая, когда тот ошибся в марке самолета, обвиняет его во вранье... Это притом что Александр Иванович писал мемуары исключительно по своей феноменальной памяти, не пользуясь архивами. Еще он называет Покрышкина карьеристом, который якобы «украл» у дважды Героя Советского Союза Речкалова два сбитых самолета! Это вообще абсурд: Александр Иванович не только не присваивал чужие достижения, но дарил свои неоперившимся летчикам, о чем они многократно свидетельствовали. Это у него, «старика», был такой наставнический прием, чтобы подбодрить молодых. Хотя самому «старику» в момент получения третьей Звезды был 31 год от роду.
.jpg)
А составитель справочника «Асы Великой Отечественной» (2007) Михаил Быков заявляет, что за всю войну Покрышкин сбил 46 самолетов противника. Хотя документально подтверждено, что только на Кубани в 1943 году им было сбито 48 самолетов. А зафиксированный официально общий счет — 59 самолетов, сбитых в 157 воздушных боях. Хотя и это заниженная цифра, что Александра Ивановича ничуть не волновало. Он говорил: «Воюем не для счета, а для победы». На все наши «допросы с пристрастием» строго отвечал: «Написано 59 — значит 59!» — «А остальные где? Все же знают, что больше!» — «Остальные ушли в счет войны», — разворачивался и уходил. Только когда его не стало, Мария Кузьминична обнаружила записи с пометками — где, когда и кого сбил. Мы передали их новосибирским «следопытам», и историк Олег Левченко, сопоставив все данные, насчитал 116 уничтоженных Покрышкиным самолетов. Впрочем, по мнению Георгия Голубева, ведомого Александра Ивановича, и это не окончательный счет.
А.П.: Историк Андрей Марчуков выпустил недавно книгу «Герои-покрышкинцы о себе и о своем командире», где обоснованно возражает наветам. В серии «ЖЗЛ» вышла добротная биография отца, написанная Алексеем Тимофеевым. В Санкт-Петербурге готовится переиздание книги «Познать себя в бою», которую отец написал сам.
— Он был счастливым?
С.П.: Несомненно. Хотя, поздравляя Александра Ивановича с присвоением звания трижды Героя Советского Союза, командир корпуса Александр Утин сказал ему: «Рад за тебя, Саша! Ты как никто другой достоин этой награды, и носи ее с гордостью. Но запомни мои слова: твои три Звезды — это твой терновый венец, который очень больно будет колоть тебя всю жизнь...» Слова оказались пророческими.
.jpg)
Александр Александрович Покрышкин тоже хотел летать, отец сажал его за штурвал самолета, но здоровье не позволило стать летчиком. Сын знаменитого воина успешно занялся океанологией и геофизикой. Побывал на всех морях и океанах, 40 лет работает в Институте океанологии РАН, имеет степень кандидата технических наук. Внук Покрышкина стал кибернетиком, внучка — дипломированный историк, подрастают правнуки.