Угроза закрытия нависла над музеем Михаила Булгакова. Писатель был слишком русский…
В 1967-м в «Новом мире» № 8 писатель Виктор Некрасов опубликовал очерк «Дом Турбиных». Название так прочно прилепилось к дому по Андреевскому спуску, 13, что сохранилось и за музеем, открывшимся там в 1989-м. На здании даже нумерация двойная: с другой стороны указателя, стилизованного под начало прошлого века, значится литературный адрес из «Белой гвардии» — Алексеевский спуск. Дом и в самом деле живет двойной жизнью — как обиталище семейства профессора Киевской духовной академии Афанасия Ивановича Булгакова и как жилище Турбиных. Кстати, эта фамилия тоже булгаковская: ее носила бабушка писателя с материнской стороны.
Подлинных вещей, принадлежавших семье Булгаковых, сохранилось, увы, не очень много. Среди уцелевших реликвий — большие портреты родителей писателя, фамильная икона, перед которой в романе «Белая гвардия» молится Елена (она и висит там же — при реставрации был найден крюк), фотография одной из сестер, Варвары, с мужем Леонидом Карумом, с которого списан Тальберг...
Атаки на музей начались еще в 2015 году, когда украинская писательница Оксана Забужко опубликовала статью «Этот проклятый «квартирный вопрос». Главная мысль автора заключалась в том, что никакого «дома Турбиных», равно как и «дома Булгакова», в Киеве нет и быть не может, поскольку дома испокон веков обозначались по именам владельцев, а особнячок, второй этаж которого с 1906 по 1919 год снимала семья будущего классика, принадлежал архитектору и инженеру Василию Павловичу Листовничему.
И тут пани Забужко утверждала, что пленяющая читателей романа атмосфера дома Турбиных на самом деле царила в доме Листовничих — интеллигентных, культурных людей, которым отчаянно завидовал и у которых и подсмотрел ее юный Миша. А Булгаковы-де чуть ли не нищие побродяжки, «понаехавшие» в блистательный Киев из Орла («сумнiвнi орловськi приблуди»), у которых не то что приличной библиотеки, но и рояля никакого не было. И уж если кто музея и достоин, так именно Листовничие.
Тот факт, что на первом этаже, как раз в квартире, которую занимали почтенный Василий Павлович и его семья, об этом самом семействе рассказывается подробно и с большим уважением, пани Забужко ничуть не смущал. Грязи для фамилии Булгаковых, начиная с отца писателя Афанасия Ивановича, она не жалела. А статью приурочила к выходу масштабного альбома «Дом Булгакова», подготовленного сотрудниками музея. Тогда музей счел самым разумным не раздувать скандал, его ответом на статью было продолжение поиска новых сведений о Листовничих, пополнявших как экспозицию, так и фонды.
История затихла на несколько лет, чтобы с новой силой вспыхнуть нынешним летом. В середине августа мемориальная доска в честь Булгакова была снята со здания Александровской гимназии, где с 1959 года располагаются гуманитарные факультеты Киевского (ныне национального) университета имени Шевченко. И вот теперь Национальный союз писателей Украины требует закрыть музей русского писателя Михаила Булгакова и вместо него создать музей украинского композитора Александра Кошица, проживавшего в том же доме до 1906 года.
Александр Антонович Кошиц известен как собиратель украинского музыкального фольклора и руководитель хоров Киевского университета и филармонии. Увековечить его память — дело, безусловно, благое. Но зачем же для создания одного музея уничтожать другой? Между 1906 годом, когда Кошиц покинул дом на Андреевском спуске, и 1919-м, когда он эмигрировал в Канаду, Александр Антонович где-то жил, несомненно, исследователям его жизни и творчества эти адреса известны, а какие-то наверняка сохранились и до наших дней. Если учесть, что наиболее плодотворный период жизни композитора приходится как раз на последние 10 лет его пребывания в Киеве, то можно было бы основать музей в месте, непосредственно с этим периодом связанном. Однако сам факт, что такого музея нет, говорит об использовании музыканта в качестве разменной пешки при игре в «дерусификацию».
Те, кто ведет яростную борьбу с Михаилом Афанасьевичем Булгаковым, плохо знают не только его творческую биографию, но и собственную историю. «От закрытия музея, — считает писатель Арсений Замостьянов, заместитель главного редактора журнала „Историк“, — в первую очередь понесет урон не русская культура, а культура замечательного города Киева, который Михаил Афанасьевич любил безмерно и считал самым лучшим на свете. Он увековечил город своего детства: образ Киева, возникающий на страницах его произведений, стал отличительной чертой его авторского стиля. Киевляне задолго до открытия музея с удовольствием показывали приезжим булгаковские места, бережно хранили память об отце писателя, его родных и близких, много сделавших для города, несмотря на то что коренными киевлянами и исконными малороссами те не являлись».
Для правильного понимания натуры Булгакова, пишет дальше Арсений Замостьянов, важно понимать, насколько Михаил Афанасьевич был склонен к сарказму. Из-за этого на писателя обижались и при жизни, и годы спустя после его смерти. Владимира Басова в пору съемки его знаменитого фильма «Дни Турбиных» даже просили по возможности смягчить булгаковские «подколы», в том числе по отношению к украинскому языку. Но не стоит забывать, что это, собственно, ирония не автора, а персонажей, которых, кстати, Михаил Афанасьевич отнюдь не идеализировал — ни Шервинского, путавшегося в украинских спряжениях, ни тем более гетмана Скоропадского, которому уже по самому факту рождения в Германии был ближе немецкий: Михаил Афанасьевич, человек русской культуры, и глубоко родственную ей украинскую хорошо чувствовал и понимал. А карикатуру, если очень захотеть, можно и в «Собачьем сердце» усмотреть — на русский рабочий класс, как, кстати, и поступали в Советском Союзе, долгие десятилетия запрещая эту повесть.
Исследователь обращает внимание и на такой не слишком широко известный факт, как участие Булгакова в конкурсе на создание нового учебника истории СССР. Работа эта очень его увлекла, но, к сожалению, из-за нехватки времени он ее не завершил. Однако по оставшимся черновикам видно, насколько серьезно Михаил Афанасьевич собирался осветить прошлое народов, составивших костяк Советского Союза. Понятно, не могло обойтись и без сложной истории Украины — в составе польско-литовского государства, в Российской империи. С этой целью писатель детально изучал и феномен Запорожской Сечи, и роль Богдана Хмельницкого, других гетманов Украины.
«Труд Булгакова, — заключает Арсений Замостьянов, — в чем-то напоминает пушкинскую «Историю Петра Великого», которую выпускают и отдельными изданиями, и в собрания сочинений включают. А вот в собраниях Булгакова этой его работы, к сожалению, нет. Не так давно мы опубликовали ее вместе с романом «Белая гвардия», мне выпала удача стать автором комментариев. Думается, если бы те, кто собирается закрыть музей, ознакомились с этой работой Михаила Афанасьевича, они бы лишились последних доводов в пользу закрытия «Дома Турбиных».
Впрочем, кому нынче в раскаленной добела атмосфере требуются какие-то аргументы? Главное ведь теперь — уесть соседа...
P.S. А сегодня уже невозможно зайти на сайт музея как с российских, так и с украинских IP-адресов — только через VPN с выходом в другие страны. Обратный отсчет уже включен?