Китай развернул для россиян скатерть-самобранку. Опять будем надеяться на дядю?
Да, не тот пошел покупатель, не тот! Скоро неделя, как на границе опустили шлагбаум перед фурами с импортными продуктами, а в супермаркетах не видно очередей за «ножками Буша», польскими яблоками и рижскими шпротами. И дело совсем не в том, что холодильник не резиновый. Мы спокойны, как сытый удав: не успел вступить в силу запрет на импорт продовольствия из США и Евросоюза, как на других континентах образовалась очередь из желающих накормить россиян.
В первых рядах, как всегда, китайцы. Вчера информагентства сообщили, что компания «Баожун» открывает в уезде Дуннин специальную площадку для экспорта в Россию. Это будет огромный оптовый рынок, сравнимый по площади с приснопамятным «Черкизоном», только по торговле овощами и фруктами. Причем логистический центр создается непосредственно при пограничном КПП, дабы упростить таможенные процедуры и избавить поставщиков от бюрократической волокиты.
«Зона таможенного контроля «Баожун» – это проект по китайско-российской трансграничной электронной коммерции, – сообщил председатель Ассоциации прикладной экономики провинции Хэйлунцзян Чжан Чуньцзяо. – Это означает, что на КПП «Дуннин» введено в эксплуатацию прямое сообщение для экспорта овощей и фруктов компании в Россию».
Можно порадоваться за китайских аграриев, чью продукцию тамошние власти спешат продвигать, как только обнаруживают освободившуюся нишу или щелку в рядах конкурентов. Но спрашивается – разве в России фрукты и овощи уже не растут? Почему бы нам самим не попытаться использовать наши бескрайние поля и потенциал собственного сельского хозяйства, чтобы закрыть образовавшуюся из-за санкций брешь на продовольственном рынке? Но, похоже, так вопрос даже не ставится.
На брифинге после введения санкций министр сельского хозяйства РФ Николай Федоров порадовался, что наши крестьяне получили «прекрасный шанс упрочить свои позиции на внутреннем рынке, в разы нарастив объемы производства». Однако сам собой только сорняк растет. Для развития производства требуются деньги, а вложения в сельское хозяйство после вступления страны в ВТО стали невыгодными. Либерализация торговли подорвала экономику предприятий, чьи перспективы еще вчера выглядели безоблачными. Даже в Белгородской области, самой развитой в аграрном отношении, прибыль сократилась вдвое, и для того, чтобы рассчитаться с кредиторами, пришлось компенсировать потери из казны. А сейчас и вовсе вряд ли стоит рассчитывать на то, что найдутся вдруг деньги на вложения в сельское хозяйство.
Судя по всему, в Минсельхозе это понимают. Во всяком случае Николай Федоров обмолвился, что «в качестве подстраховки импортный транш безболезненно сменит свое направление». Среди потенциальных кандидатов на роль поставщиков овощей и фруктов были названы Азербайджан, страны Средней Азии и Латинской Америки, африканские Марокко и Египет, а также Турция, Иран и Сербия. Что касается норвежской свежей и мороженой рыбы, то эту брешь, как полагает министр, Россия в состоянии закрыть самостоятельно.
«Если послушать чиновников, то в Азии или Африке аграрники сидели и ждали, когда же наконец Россия введет антисанкции, чтобы продать нам свои яблоки, масло или сыр, – говорит Павел Грудинин, директор известного подмосковного совхоза имени Ленина. – На самом деле никто продукты впрок не производит и в подвалы не прячет. Излишки, конечно, есть, но их еще надо поискать, договориться о сроках поставок, сторговаться. Ведь за морем, как известно, телушка – полушка, да рубль перевоз...»
Как считает эксперт «Труда», найдутся желающие обойти санкции. В свое время запреты Россельхознадзора не сильно мешали молдавскому вину и «Боржоми» проникать на наш рынок через третьи страны. А по картошке или помидорам даже специалист не скажет, где они выросли – в Польше или в подмосковной теплице.
С рыбой вроде бы проще. В прошлом году Россия импортировала 700 тысяч тонн рыбы, а отправила на экспорт 1,8 млн тонн. Это по официальным данным, а есть еще браконьерский промысел, и этот нелегальный улов тоже переправляется за кордон. То есть морепродуктов в наших прибрежных водах вылавливается более чем достаточно, но надо сильно постараться, чтобы направить этот улов в сторону российского берега. На Дальнем Востоке как минимум потребуется создать сеть портовых грузовых терминалов и рыбокомбинатов, способных дары моря принять, переработать и отправить покупателям в европейскую часть России.
Конечно, такие масштабные проекты требуют денег. Однако овчинка стоит выделки. По официальным данным, в 2013 году Россия ввезла продовольствия на 43 млрд долларов. Из этой продукции примерно пятая часть (8,5 млрд) пришлась на товары, попавшие под запрет. Сумма больше, чем инвестиции и дотации АПК вместе взятые. Причем для того, чтобы поддержать этими миллиардами свое сельское хозяйство, не понадобится спрашивать разрешения у ВТО. Достаточно помочь российским крестьянам поднять кошелек, который сам свалился под ноги.
Но деньги – только видимая часть айсберга. Замещение импорта продукцией собственного производства означает новые заказы для машиностроения, создание новых производств в переработке, транспортной и торговой сфере. Белгородский губернатор Евгений Савченко подсчитал, что 1 млрд долларов импортозамещения – это 8 тысяч дополнительных рабочих мест только в аграрной отрасли. Причем мест высокооплачиваемых и инновационных, потому что только внедрение передовых технологий в сельском хозяйстве позволит конкурировать с зарубежными поставщиками продовольствия, которых санкции не коснулись.
Остается напомнить, что после дефолта Россия на отечественном продовольственном рынке отступала по всему фронту. Если в 2000 году импорт сельхозпродуктов составлял 8 млрд долларов, то в 2013-м цифра перевалила за 43 млрд. Благодаря санкциям появились реальные возможности вернуть хотя бы часть этого рынка обратно. Будет обидно, если на освободившемся прилавке мы увидим не свои, а китайские яблоки или поменявшую гражданство польскую картошку.
Тем временем в Европе подсчитывают убытки от российских санкций. Поляки и норвежцы оценили потери примерно в миллиард евро. Для Финляндии Россия – третий по размеру экспортный рынок, на восточных соседей приходится около 10% от всего финского экспорта. Глава Финской федерации пищевой промышленности Хайки Ютинен заявил, что российские санкции могут стоить Финляндии около 400 млн евро. Правительство Латвии пока говорит о потерях в 33 млн, но независимые эксперты называют кратно большие цифры.
Все без исключения пострадавшие от санкций страны просят компенсировать потери, но половина бюджета Евросоюза и без того идет на поддержку фермеров, а новые расходы по этой статье не предусмотрены. Видимо, такой оборот не мог прийти в голову западным политикам, вполне искренне считающим Россию сырьевым придатком Запада. А если судить по нервной реакции на санкции, то это Евросоюз – придаток России, только аграрный.
– Мясо крупного рогатого скота свежее, охлажденное или замороженное
– Свинина свежая, охлажденная или замороженная
– Мясо и пищевые субпродукты домашней птицы, указанной в товарной позиции 0105, свежие, охлажденные или замороженные
– Мясо соленое, в рассоле, сушеное или копченое
– Рыба и ракообразные, моллюски и прочие водные производные
– Молоко и молочная продукция
– Овощи, съедобные корнеплоды и клубнеплоды
– Фрукты и орехи
– Колбасы и аналогичные продукты из мяса, мясных субпродуктов или крови; готовые пищевые продукты, изготовленные на их основе
– Готовые продукты, включая сыры и творог на основе растительных жиров
– Пищевые продукты (молокосодержащие продукты на основе растительных жиров)
Россия пока не может обеспечить себя мясом, фруктами, овощами и молочными продуктами. Однако в структуре российского импорта продовольствия 80% занимают страны, которые не попали под санкции.