Оглашен список самых ценных памятников России, находящихся в зоне риска
Перечень этот недавно огласил в Москве на фестивале «Архитектурное наследие» Союз архитекторов России совместно с Всероссийским обществом охраны памятников истории и культуры. Список включил как признанные объекты культурного наследия, так и ждущие присвоения такого статуса монастыри и храмы, дворцы и промышленные здания: Диапазон — от XVII века до начала ХXI, от Архангельской области до Хакасии. Как же мы с вами можем обеднеть!
Если бы на любой из этих 25 объектов привезти хоть своих, хоть иноземных туристов, гости могли бы прийти в восторг. А такой восторг, между прочим, дорогого стоит. Доходы от туризма кормят целые страны, а здесь: Здесь вместо славных достопримечательностей во многих местах — развалины, будто после бомбежки.
Начнем с церковных зданий, с храмов давно намоленных, нередко уникальных. Такова церковь Всемилостивого Спаса в селе Волышево Псковской области, где одноименная усадьба — редчайший на Псковщине ансамбль классицизма. В 2014 году исследования для проекта реставрации выявили: это не просто домовая церковь, а храм-усыпальница семьи бывшего владельца усадьбы А. С. Строганова.
В Великом Новгороде нуждаются в реставрации здания Деревяницкого монастыря начала XVIII века. Воскресенский собор — редкий тип храма с «чистым двустолпием». В тончайшем декоре использовано 50 типов профилированного кирпича. Строители Успенского храма применяли уникальные архитектурные приемы XVI века. Но в XX столетии в монастыре устроили склад завода «Стекловолокно», а рядом поселили наркодиспансер «Катарсис».
Еще старше шатровая церковь Николая Чудотворца в Архангельской области: ее построили в 1667 году. В 1980-м ветхий шатер заменили временной кровлей, вскоре она обрушилась, и с тех пор храм открыт всем ветрам и дождям. Два года его пытаются спасти местные жители и фонд «Вереница», однако на реставрацию нужны деньги, для энтузиастов неподъемные. В Липецкой области разрушается колокольня храма св. Иоанна Предтечи в селе Ивановка. Необычное, похожее на маяк творение выдающегося зодчего XVIII века Николая Львова имеет лишь один аналог — в Тверской области, в родовой усадьбе самого Львова.
Деревянное зодчество — гордость России. Почему же не могут, например, в Пензе сохранить три купеческие дачи на Спартаковской улице — то немногое, что осталось от 44 деревянных домов с резьбой, некогда составлявших целый район? На этом месте мог бы возникнуть музей деревянного зодчества рубежа XIX-XX веков, но власти даже не находят сил и желания на капремонт. Республика Хакасия могла бы гордиться усадьбой Иваницкого в селе Чебаки — единственным деревянным памятником в регионе. Дом-терем с богатым декором принадлежал золотопромышленнику Захарию Цибульскому, основателю курорта на озере Шира, а затем управляющему Константину Иваницкому. Советская власть превратила терем в школу, позже там обосновался детский лагерь — ему здание нужно только летом, зимой же оно лишено всякой заботы. А вокруг редчайшего для Сибири памятника федерального значения — нищая деревня, где живут 50 человек...
Огромный пласт бесхозного, по сути, наследия — усадьбы, не так давно переданные в собственность людей, не проявляющих никакого интереса к их судьбе. Это не редкость даже в Москве! Хотя как можно спокойно взирать на разрушение федерального памятника — допустим, палат фаворитки Петра I Анны Монс? Ведь это древнейший частный жилой дом в Немецкой слободе, который сохранился целиком. Однако владелец, НИИ точных приборов, еще в 1980-х начал строить новый корпус и наглухо перекрыл доступ к палатам XVII века. Отсутствие нормальных водостоков губит нарядный фасад в стиле московского барокко. Режимный статус НИИ ограничивает возможности развития территории — ни музея, ни туристов.
Недавно обрушилась часть кровли и фасада у здания, которое именитый зодчий Матвей Казаков выстроил в собственной усадьбе для Дворцовой архитектурной школы. У мэрии Москвы были планы отреставрировать дом и создать музей, но: Памятник находится в федеральной собственности. Та же проблема возникла в усадьбе Кузьминки, несмотря на ее музейный статус. Возведенные в начале XIX века Египетский павильон и Померанцевая оранжерея пустуют, так как до сих пор не выполнено принятое в 2007 году решение передать их городу.
А что же остается памятникам глубинки? В Иркутской области разбирают на дрова и превращают в помойку бесхозную усадьбу Рассушина — некогда главного архитектора Иркутска. А в Курской — «добывают» кирпич, превращая в руины усадьбу князей Долгоруковых. В начале XX века главный дом в ее ансамбле строил Владимир Щуко, известный как автор Библиотеки имени Ленина в Москве. Теперь здание принадлежит Гуевскому спиртзаводу, которому памятник без надобности, как крепко пьющему — телескоп.
С именем маршала Георгия Жукова связан конный завод фон Дервизов в Рязанской области. Эта семья построила железные дороги из Рязани в Тамбов и из Курска в Киев. В конце ХIХ века Федор Шехтель возвел псевдоготический комплекс: усадебный дом, конный завод, манеж и кузницу, водонапорную башню, дом для рабочих, каретный сарай, даже маслозавод. Владелец усадьбы Павел фон Дервиз после революции преподавал на Рязанских кавалерийских командных курсах, открытых на базе бывшего конного завода. Именно там учился будущий полководец, что не спасло от разрушения усадьбу. А ведь пять ее строений ныне числятся памятниками.
Под ударом и индустриальное наследие. Недавно «Труд» уже писал о печальной судьбе исторического вагонозавода в Мытищах: собственник снес его без колебаний, а Управление культуры Московской области спокойно наблюдало за разрушением. Участь вокзала Покровское-Стрешнево в Москве (1908) казалась не столь трагичной: в 2011 году здание получило статус памятника архитектуры регионального значения. Строил его автор Рижского вокзала в Москве и Витебского в Петербурге Станислав Бржозовский, зодчий стиля модерн. Фасад станции он украсил майоликой, возвел над путями изящный деревянный навес, а рядом — телеграфный пост и жилой дом для железнодорожников. Однако, прекратив с 1970-х использование вокзала, МПС разобрало пути и навес, а майолику закрасило. В 2014-м, несмотря на статус памятника архитектуры, компания «РЖД» продала здание, а новый хозяин пожелал перепродать его «под сауну или байк-клуб». Хотя пока этого не случилось, судьба вокзала повисла на волоске.
Снос угрожает старейшему городу-заводу — поселку Билимбай в Свердловской области, с которого началось промышленное развитие Урала. В 1734 году династия Строгановых основала там первый завод. Металлургическое предприятие вплоть до революции не меняло владельца, что было редкостью. И теперь там сохранились все ключевые элементы образцового уральского города-завода. Однако ни статус, ни красота не гарантируют сохранности. В SOS-список попали «город-сад» в Перми — возведенный в 1920-е район со всей инфраструктурой, включая рабочую поликлинику по проекту немецкого архитектора Ханнеса Мейера. И знаменитый Академгородок в Новосибирске...
Тут поневоле в известном выражении «в России надо жить долго» появляется оттенок иронии. Ведь, получается, чем дольше живем, тем больше теряем?