По сюжету, который разворачивается в недалеком будущем, США охвачены гражданской войной
Снял эту жесткую, провокативную ленту британский писатель, сценарист и режиссер Алекс Гарленд, причастный к созданию таких громких картин, как «Пляж», «Пекло», «28 дней спустя», «Из машины», «Аннигиляция», «Род мужской». У него давно репутация «плохого парня», который легко нарушает самые строгие табу в кино. Но в фильме «Падение империи» (в оригинале «Гражданская война») он, похоже, превзошел самого себя.
По сюжету, который разворачивается в недалеком будущем, Бог больше не хранит Америку. Здесь уже не первый месяц идет кровавая гражданская война. Несколько штатов соблюдают нейтралитет, но Калифорния, Флорида, Техас восстали против федерального центра и при поддержке танков, авиации готовятся штурмовать столицу. Группа журналистов пытается окольными путями добраться из Нью-Йорка до Вашингтона, чтобы взять последнее интервью у президента некогда могущественных, а нынче пылающих в огне гражданской междоусобицы Соединенных Штатов.
Президент (Ник Офферман), который ненадолго появляется в первых и последних кадрах «Падения империи», внешне не похож на Байдена или Трампа. Мы так и не узнаем, республиканец он или демократ. Как и не поймем, почему его так ненавидят мятежники, обещая прикончить, подобно Чаушеску или Каддафи. Предыстория конфликта осталась за кадром, и это умолчание вряд ли идет на пользу фильму. Хотя американцам, возможно, и не надо ничего объяснять, они, что называется, в теме.
Их четверо в машине с надписью «PRESSA»: легенда фотожурналистики Ли Смит (Кирстен Данс, известная хотя бы по «Меланхолии» Ларса фон Триера), репортер Джоэл (Вагнер Моура из «Элитного отряда»), пожилой публицист Сэм (Стивен МакКинли Хендерсон) и увязавшаяся за ними девушка-фотограф Джесси (обладательница Кубка Вольпи Венецианского кинофестиваля Кэйли Спэни), которая мечтает о такой же звездной карьере, как у Ли. Поначалу свист пуль и взрывы снарядов ввергают ее в панику, но чем ближе к столице, тем смелее она ведет себя под огнем и тем эффектнее получаются у нее кадры. Такая вот ускоренная школа молодого бойца.
Нельзя сказать, чтобы характеры этой великолепной четверки были всесторонне разработаны в фильме. Каждый персонаж обрисован, по сути, одной краской. Разве что образ Ли претерпевает некоторую эволюцию: Кирстен Данс легким пунктиром прочерчивает постепенное эмоциональное выгорание своей много повидавшей, пережившей и к концу фильма полностью опустошенной героини, которой незачем больше жить. Но фильм и не пытается прикидываться серьезной психологической драмой. Это, скорее, динамичное и страшное, пронизанное адреналиновым драйвом роуд-муви, таящее за каждым поворотом дороги (и за каждым поворотом сюжета) кошмары и ужасы, которые щедро подбрасывает военным журналистам их смертельно опасная работа.
Вот вроде обычная автозаправка. Но канистра бензина здесь может оказаться дороже человеческой жизни. Во всяком случае, на задворках бензоколонки Ли и Джесси обнаруживают живодерню с подвешенными, истекающими кровью телами. Вот зеленая поляна в ста метрах от хайвея, где, казалось бы, можно сделать остановку, съесть сэндвич. Но и тут репортеров ждет западня: некие люди в камуфляже утрамбовывают в яму десятки трупов мирных жителей. Тяжело ворочая мозгами, один из отморозков (Джесси Племонс) застывает в нерешительности: а не закопать ли в яму еще и лишних свидетелей в лице журналистов?
А уж в самом Вашингтоне, где разворачивается финальная битва между повстанцами и остатками правительственных войск, жертвы с обеих сторон не поддаются учету. Не отводя камеру в сторону, режиссер с невероятным постановочным размахом (бюджет фильма потянул на 75 миллионов долларов) и визуальной мощью показывает жестокую, страшную, тошнотворную реальность войны, которую иные деятели кино и ТВ (и не только они) так любят героизировать на экране. Но никакой божественной красоты в разлагающихся трупах, в разбитых городских кварталах, в тотальном расчеловечивании воюющих сторон нет и быть не может, утверждает своим фильмом режиссер. Братоубийственная бойня — это всегда зло, в какие бы красивые словесные одежды оно ни рядилось.
Алекс Гарленд задумал свой фильм летом 2020 года, когда возникли серьезные противоречия между Трампом и Байденом. Мыслилось, что это будет фильм-предупреждение, адресованный, прежде всего, американцам: вот, мол, чем может закончиться раскол между политическими элитами. Зашитый в ткань фильма неутешительный прогноз остается в силе и сегодня: новые выборы президента США с участием тех же фигурантов пройдут уже осенью этого года. И, независимо от того, кто на них победит, расколотая надвое и поголовно вооруженная страна (в каждом доме есть ствол) может пойти в разнос по сценарию, написанному и снятому режиссером.
Но пока шла работа над «Падением империи», фильм приобрел еще и злободневное международное звучание. Кровавые конфликты в разных частях планеты — от Украины до Ближнего Востока, Африки, далее везде — чрезвычайно актуализировали яростный антивоенный посыл фильма. Но услышат ли его политики? Они ведь сегодня по большей части слепоглухонемые...
Не берусь гадать, как примут наши зрители этот фильм, заставляющий по ходу действия раз за разом вжиматься в кресло. С одной стороны, войну у нас каждый день в режиме нон-стоп показывают по ТВ, от этих сюжетов хочется найти убежище хотя бы в кинотеатре. Не случайно прокатные рекорды бьют утешительные сказки типа «Чебурашки». С другой стороны, гражданская война в «Падении империи» идет не где-нибудь, а в США, что может подогреть интерес к фильму у той части аудитории, которая спит и видит в своих влажных снах, что Америке придет-таки настоящий, а не киношный кирдык.