Кшиштоф Занусси в 72 года решил снять фильм об оголтелом феминизме
Сегодня в Екатеринбурге завершается фестиваль «В кругу семьи», одним из главных событий которого стал первый показ спектак-ля «Воспитание Риты» в постановке знаменитого польского кинорежиссера Кшиштофа Занусси. Под занавес года премьера этого спектакля состоится сразу на двух столичных площадках. Обозревателю «Труда» удалось перехватить пана Кшиштофа в Москве между перелетами из Польши в Сибирь и обратно. Наша встреча состоялась в ИТАР-ТАСС, где мы провели полчаса в оживленной беседе, совмещая разговор о высоком с прозаическим поеданием сырников в местной столовой.
Пан Кшиштоф, расскажите для начала о новом спектакле.
— Я эту пьесу, навеянную сюжетом «Пигмалиона», хотел поставить еще лет десять назад. Но сбылось только сейчас. В современном искусстве есть тенденция: поощрять призами произведения, которые со всем пылом таланта и страсти утверждают, что человек ничтожен, жизнь безнадежна, а благие порывы обречены на поражение. Но тогда, извините, не стоит жить. Поэтому я искренне увлекаюсь, когда автор пьесы пытается подарить надежду. Как раз этим и зацепило меня «Воспитание Риты». В пьесе Уилли Рассела есть важная мысль о том, что человек обязан работать над собой, бороться за свое нравственное развитие, а не обреченно соглашаться с тем, что он таков, каков есть.
— А вам самому приходилось в корне менять свою жизнь?
— Неоднократно. Ведь я начинал свой путь как физик. Потом учился на философском факультете. А заканчиваю жизнь киношником. А еще меня тянули на дипломатическую службу, в политику: после того как рухнул коммунизм, разные силы хотели видеть меня в парламенте. И то, что я сижу сейчас перед вами не как дипломат, политик или чиновник, а как, извините, художник, — это для меня был непростой выбор. Но теперь думаю, правильный. Я говорю своим студентам: ваше достоинство — не только те роли, которые вы сыграли, но и те, от которых вы отказались, те рек-ламные ролики, в которых вы не снялись, те халтуры, которые вы проигнорировали.
— Работать сегодня в театре вам интереснее, чем в кино?
— Я всегда ставил спектакли параллельно с фильмами. В нашей профессии, как в хирургии, нельзя делать большие перерывы — надо постоянно быть в форме. Если я не находил денег на кино, работал в театре, писал сценарии и пьесы, читал лекции. Не знаю, откуда это, но во мне живет страх перед безработицей. В свои 72 года я спокойно могу уйти на пенсию, но я хотел бы вести активную жизнь и дальше.
— И когда все успеваете?
— Говорят, сутки имеют 24 часа. Но еще в юности я работал над тем, чтобы уплотнить время. С годами научился не терять ни минуты зря, прислушиваясь к биоритмам организма. Например, я знаю, когда есть тупое время, а когда творческое. В тупое бесполезно корпеть над белым листом бумаги — все равно ничего не высидишь, и тогда я делаю техническую работу. А в творческое время, да если еще подстегнуть себя чашечкой кофе, можно горы своротить. Я никогда не теряю время в самолетах, поездах — у меня всегда с собой сценарии на читку или нужная для работы книга. Вот и сейчас мы с вами продуктивно совмещаем приятный разговор с трапезой.
— А можете, скажем, поваляться день-другой на диване?
— На диване не валяюсь. Но иногда уезжаю в монастырь, чтобы посидеть в тишине среди молящихся людей, помолчать два-три дня, посмотреть на себя со стороны. Поскольку я не пользуюсь сотовым телефоном, мне это удается. Возвращаюсь в Варшаву готовым к новой работе.
— И каким будет ваш новый фильм?
— Это будет совместный проект с участием Польши, России, Италии. Мы уже отработали модель взаимодействия трех стран на фильме «Персона нон грата», где студия Никиты Михалкова «ТРИТ-Э» участвовала в производстве картины, а сам Михалков исполнил одну из главных ролей. Сейчас с российской стороны продюсировать картину «Чужое тело» будут Андрей Разумовский и его студия «Фора-фильм», а в одной из главных ролей снимется, надеюсь, одна ваша знаменитая актриса — к сожалению, не могу пока назвать ее имя.
— О чем будет кино?
— О таком сравнительно новом для наших стран явлении, как феминизм. Он, подобно холестерину, бывает плохим и хорошим. Так вот, я — за хороший феминизм, который дает женщинам все права наравне с мужчинами. Но я против феминизма, который требует, чтобы женщина стала еще более жесткой, эгоистичной, властной, мускулистой, чем мужчина. К сожалению, представительницы этого оголтелого феминизма имеют вес и влияние в Польше, и они целых полгода мешали мне запуститься с картиной.
— Чем вы им так насолили?
— Думаю, самим сюжетом. В нем действует одна такая вот фанатичная феминистка, лишенная семейных связей, зацикленная на карьере и деньгах. Возглавляя международную корпорацию, она подавляет подчиненных ей мужчин, потому что они ей мешают. О преследовании женщин было снято много картин, но о заговорах женщин против мужчин, по-моему, еще не было. И я хочу предупредить людей об этом отвратительном явлении. По планам уже в феврале мы запустимся с фильмом. Съемки пройдут в итальянском городке Аскона, Варшаве и Москве.
— В последнее время вы много работаете в России. Что вы находите здесь — деньги или вдохновение?
— Я просто чувствую здесь огромную энергию. У вас есть публика, которой интересно то, что происходит сегодня в стране и мире. Я вижу это на встречах, чувствую на премьерах. И у ваших людей есть интерес к диалогу. Во многих странах, где мне удается бывать, главенствует, увы, апатия. Люди равнодушны ко всему на свете: покажи им обезьяну — им это неинтересно, расскажи им про полет на Марс — тоже неинтересно, расскажи о теории Маркса — совсем неинтересно. Сидят, уткнувшись носом в свои дела. Я только что вернулся из Австралии — и там, увы, столкнулся с этим печальным феноменом. Россия сегодня напрочь лишена этого. У молодежи есть огромное желание найти свое место в жизни, вырваться из потока обыденности. Это уже признак живого общества. А живому интересно среди живых.