- Вячеслав, недавно вы приняли участие в фестивале звезд "Ретро-FM". Вы ощущаете себя ретро-звездой?
- Я впервые принимаю участие в подобном фестивале, хотя зовут постоянно, так как многие мои песни звучат на радио "Ретро-FM". Я их давно сочинил, значит, это ретро. Но сам я, надеюсь, пока не ретро.
- Вы очень востребованный, а значит, счастливый композитор и артист...
- Я счастлив во всем. Кроме того, что я уже старый.
- 59 - для такого красавца-мужчины, романтического певца - разве возраст?
- Дело не в той или иной цифре, а в том, что возраст напоминает: ты должен думать не только о музыке и о концертах, а еще и о том, как эти концерты провести, чтобы хватило сил.
- Многие композиторы вашего поколения давно живут на золотом запасе своих шлягеров, написанных 20 - 30 лет назад. И прекрасно себя чувствуют...
- У меня за последние три года вышло несколько альбомов: "Сколько я в жизни видал", "Ты разбила мне сердце"... В каждом - по четырнадцать песен. За три года я написал, наверное, песен сто. А может, и больше.
- Интересно, вы как-то равняетесь на таких хит-мейкеров нового поколения, как Макс Фадеев, Виктор Дробыш?
- Они и их подопечные артисты связаны контрактами с мощными продюсерскими компаниями. Это совсем другая история - коммерческая. А здесь творческий процесс. Мне присылают стихи какие-то люди, которых я совсем не знаю, встречаются интересные тексты.
- И вы соглашаетесь писать музыку на тексты поэтов с улицы?
- Почему бы нет? До сих пор не знаю в лицо многих своих соавторов.
- Они потом не приходят, не требуют гонорар?
- Они счастливы оттого, что на их стихи родилась песня. Многие мечтали о том, чтобы написал именно Добрынин. Некоторые интеллигентно спрашивают: "А будет ли какое-то вознаграждение?" Я говорю, что если песня попадает в альбом, который выпускает какая-то рекорд-компания, то она с авторами рассчитывается, как положено.
- Скажите, Слава, за какую сумму певец может купить у вас новую песню?
- Есть люди, которые давно уже работают как на рынке: помидор стоит столько-то, песня - столько-то. Я к ним не отношусь. Хотя коллег не упрекаю: время такое - рыночное...
- В одном журнале недавно мое внимание привлекла статья про Пугачеву, там была редкая фотография из 70-х, где снята Алла в эпоху "Веселых ребят" с молодым композитором Добрыниным...
- Да, это год примерно 75-й. Алла только-только из Сопота приехала, а я такой худенький, с усиками. Мы сидим в студии записи фирмы "Мелодия" у рояля, где Алла готовится к записи моих песен "22+28" и "Я прощаюсь с тобой у последней черты" (на стихи Вероники Тушновой). Пугачева была тогда солисткой ансамбля "Веселые ребята".
- Вы были близки в те "веселые" времена?
- Мы дружили, и Алла охотно пела мои песни. Но потом что-то не срослось... Вскоре у нее начался период, когда она сама начала писать песни (под псевдонимом Борис Горбонос. - М. С.), потом появился в ее жизни Илья Резник, а там уж и маэстро Раймонд Паулс...
- Почему все же не случился в жизни Пугачевой добрынинский период?
- Потому, что у меня тогда был период ВИА (вокально-инструментальных ансамблей. - М. С.). Все знают, что я был самым востребованным и плодовитым автором для ВИА. Можно сказать, что я фактически создал репертуар отечественных ВИА. Не было такого ансамбля, который бы не пел по 5 - 7 моих мелодий. "Самоцветы", "Веселые ребята", "Акварели", "Поющие юнги" и другие. Когда они сдавали авторские рапортички, начальство негодовало: "Почему у вас один Добрынин?!" Ну, а Пугачева тогда ушла из "Веселых" и стала солисткой...
- Не случается, что вы пересекаетесь и говорите: "Эх, Алла! Эх, Слава! А ведь могли мы тогда друг с другом что-нибудь этакое замутить!"
- Буквально на днях мы виделись. Обнялись, поздоровались, сказали друг другу несколько добрых слов, коснулись нескольких пикантных тем, витающих в воздухе, и пожелали друг другу радостей и благ. У меня на следующий год грядет 60-летие, думаю, Алла придет меня поздравить.
- Несколько лет назад вы рассказывали, что начали добавлять лимон в пищу - не только в чай, но и в борщ, в картошку-фри, в кока-колу... И после этого почувствовали себя намного лучше, стали реже болеть. И сейчас этот рецепт срабатывает?
- До сих пор добавляю, хотя и не так часто, как прежде. Наверное, мне не хватает кислоты. Знаете, у кого-то повышенная кислотность, у других наоборот. Кто-то любит подсолить, подсластить, а мне хочется во все добавлять лимон.
- Кроме лимона, у вас есть свои секреты здорового образа жизни?
- К сожалению, у меня нет ни секретов, ни здорового образа жизни. Не занимаюсь спортом, не занимаюсь ничем таким, чтобы здоровье приумножить, да хоть просто сохранить. Не потому, что не хочу, а потому что не получается. Нет силы воли. Есть люди, с молодых лет относящиеся к здоровью с полным пониманием, что нужно и чего не стоит делать. Например, мой товарищ Витя Мережко, известный драматург, телеведущий. Ему за шестьдесят, он крепкий, подходит, начинает тебя обнимать, кости трещат. Он сам доволен, что он такой, что у него все нормально, как у мужчины.
- Мережко ведь еще тот Казанова!
- Не сомневаюсь, что интерес к женщинам у Вити сохранился. У меня он тоже сохраняется. Но главное - совместить теорию с практикой... Хотя на фоне бурного развития сегодняшней фармацевтики, всяких виагр (я имею в виду не ансамбль "ВИАгра") мужчина вполне может чувствовать себя "ничего еще" до преклонных лет. Я этим не пользуюсь, потому что, мне кажется, это последнее, к чему мужчине нужно прибегать в этой жизни. Но главное, конечно, в творчестве не быть импотентом! Слава Богу, песни у меня пишутся.
- Вы уже трижды дедушка. А выглядите по-прежнему импозантно, имеете армию поклонниц.
- Вообще, считаю, что мужчина должен быть привлекателен не только грудой мышц и упругостью кожи, а какой-то внутренней энергией...
- Несколько лет назад вы открыли новый жанр, обратившись со страниц одной из московских газет с открытым письмом к своей... жене!
- Тогда, на фестивале "Кинотавр", рядом со мной появилась юная певица Лена Смоленская. На тусовки она ходила со мной. Фотографы щелкали вспышками... Тогда еще жанр светской хроники только начинался. Это сейчас все знают, кто от кого забеременел, а тогда вполне невинные снимки топлес попали в прессу. Ну и начали какую-то чушь писать. Вот и появилась такая необычная идея открытого письма к жене. Извини, мол, но ничего не было!
- Как впоследствии сложилась ваша семейная жизнь?
- Я с женой не развелся. Писем больше ей не писал. Писал только песни с большим чувством...
- В чем сейчас черпаете вдохновение?
- Вдохновение - в состоянии души. Если чувствую себя хорошо, то хочется сесть к роялю и играть старые и новые песни. Одна из новых называется "Ты, моя Россия" на стихи Михаила Шаброва, мы ее с Львом Лещенко поем дуэтом на многих концертах. Эта работа продолжит тему моей известной песни "Родная земля". Народ принимает очень душевно.
- Не многие знают, что вы в свое время взяли себе псевдоним Добрынин, потому что на эстраде уже был известный артист по фамилии Антонов...
- Знаете, а по армянской линии моя фамилия - Петросян (смеется).
- Так это правда, что вы имеете глубинные армянские корни?
- В послевоенные годы со многими семьями происходили невероятные метаморфозы. Я родился после войны, отец остался на Дальнем Востоке продолжать войну с японцами, затем он вернулся в Армению. В общем, с отцом мы не были знакомы. В течение многих лет многие люди кавказской национальности пытались уверить меня в родстве с собой, но я не воспринимал эти намеки всерьез, пока несколько лет назад наконец не увидел своего двоюродного дядю. Тут уж всякие сомнения отпали: мы с ним внешне невероятно похожи, в свои за семьдесят он энергичный, живой мужчина, женат на молоденькой, у них маленький ребенок. Он-то и поведал мне, что мой отец, окончив воевать полковником, сделал карьеру и на гражданке - был министром, членом ЦК компартии Армении. Думаю, он был бы доволен своим сыном, узнав, что меня не так давно даже занесли в книгу знаменитых представителей армянского народа.
- Существует легенда, что Добрынин запел случайно...
- Как композитор я всегда писал для очень большого числа исполнителей. Но сам не пел долгие годы. И вот однажды для ТВ-программы "Шире круг" снимали песню "Спасатель" на стихи Симона Осиашвили. Написана она была для Миши Боярского, но он по каким-то причинам не приехал на съемку. И тогда редактор и продюсер Ольга Молчанова тоном, не терпящим возражений, сказала: "Слава, будешь петь сам!" "Не сыпь мне соль на рану" должен был исполнять Коля Расторгуев, когда они только-только создавали группу (она даже еще не называлась "Любэ"). Но Коля приболел. Чтобы не терять студийного времени, за которое были уплачены деньги, я сам записал эту песню. Разумеется, я никаких ставок на эту песню на стихи Симона Осиашвили, да еще в своем исполнении, не делал. Но в дальнейшем ситуация вышла из-под контроля, еще раз подтвердив истину, что настоящий шлягер практически невозможно просчитать, предсказать. Его выбирает народ.
Многие авторы исполняют свои песни не хуже меня, но здесь нужно попасть в точку, и у меня это получилось совершенно естественным путем. Критики пытались понять "феномен Добрынина". Почему вдруг после трех-четырех песен я сразу стал собирать стадионы, дворцы спорта? Для меня самого это было неожиданно, все случилось в одночасье. Кто-то говорит, что большую роль сыграла моя внешность: не хватало тогда на эстраде мужчины такой фактуры, зрелого, с сединой. Кстати, в то время очень популярным был телесериал про Будулая, где у главного героя тот же тип внешности...
- Еще про вас говорят, что Добрынин - "застольный композитор"...
- Ну, это я воспринимаю как комплимент. Ни у американцев, ни у западноевропейцев нет такого явления, как застольная песня. А у нас люди по-прежнему затягивают за праздничным столом те мелодии и слова, которые просит их душа.