Госдума встала стеной на защиту русского языка от «иностранщины». Неужто косноязычных безграмотных чиновников будут карать рублем?
Госдума приняла в первом чтении правительственный законопроект о недопустимости использования иностранных слов, «за исключением не имеющих общеупотребительных аналогов в русском языке и содержащихся в нормативных словарях». Это касается случаев использования русского языка как государственного. Неужто косноязычных функционеров, губернаторов и министров, коверкающих словарь Даля и формулирующих простейшие мысли на чиновничьем суржике, накажут рублем и изживут как класс? Или всех заставят вместо «калош» говорить «мокроступы», а «смартфон» называть «говорильником»?
Полемика по проблемам развития русского литературного языка возникает в нашей истории не впервой и связана, как правило, с изменениями в геополитической обстановке. Особенно радикально нравы и язык менялись при великом преобразователе Руси в Россию — императоре Петре I, обогатившем страну массой иностранных слов. Старославянский остался в древнерусских текстах, но вернуть его в качестве нормы на законодательном уровне никогда серьезно и не пытались. Только спорили и радели, причем каждый по-своему.
Все развитые языки имеют большой процент заимствований в силу взаимодействия культур, миграции народов и глобализации науки и экономики. C Петра I львиная доля технической терминологии в русском имеет немецкие, голландские или английские корни, а куртуазность и лирика перетекли из французского или итальянского, которые, в свою очередь, менялись и взаимно обогащались в единой индоевропейской лексической среде. «Ассамблеи», «ордена», «коллегии», «табели о рангах», «кронштейны», «мачты», так же как и «мистерии», «корсеты», «мигрени», «декольте», прижились и стали новой нормой в культурном обороте и повседневном общении. Русский не потерял самобытность, а стал неотъемлемой частью европейской и мировой литературы и культуры в целом. Теперь пора спасать уже это наследие?
Битва между западниками и славянофилами — все это старо как мир. Она сводилась к попыткам затормозить интернационализацию старославянской основы языка и засорение его заимствованиями. Судьба языка увязывалась с будущим страны, народа и государства. Легковесности в полемике не допускалось, спорили специалисты и патриоты. В допушкинский период главная схватка в «защиту старого слога» велась между сторонниками Николая Карамзина и противника его реформ министра адмирала Александра Шишкова. Но велась она на страницах печати, а не во власти.
Тогда впервые общество обратило внимание на проблемы развития литературного языка, его эволюции, природы его источников. Карамзинисты по итогам стали бережнее подходить к письменному языку, ограничили надуманное введение заимствованных слов. Шишковисты донесли до писателей, ученых, общественности необходимость обогащать литературный язык общенациональными элементами, учить детей на родном языке, выражать свои мысли просто и понятно. Итоги эпической дуэли: русский должен развиваться на основе народной речи, не отрываясь от истоков, но и не может быть в отрыве от достижений языков Западной Европы.
Сегодня снова решено встать на защиту основ русского языка от «чрезмерного употребления иностранных слов». Если вслушаться в речи сановных мыслителей или вчитаться в соцсетях в вирши блогеров, тревога станет понятна. Попытка привести родной язык в публичном поле хоть к каким-то нормативам выглядит оправданной. Вот только кто будет следить за чистотой официального языка и его литературным уровнем? Те же чиновники, которые готовы штрафовать за «чрезмерность» СМИ, где владеют языком точно не хуже, чем они сами?
Закон «О государственном языке» предполагает «недопустимость использования иностранных слов, за исключением не имеющих общеупотребительных аналогов в русском языке». «Допустимые заимствования» пропишут в нормативных словарях. По замыслу авторов закона, порядок составления таких сборников и грамматик утвердит аж правительство на основании предложений спецкомиссии. Федеральные органы должны будут проводить лингвистическую экспертизу всех будущих нормативных актов на предмет соответствия утвержденным канонам современного русского языка. Образцовый русский язык заморозят в словарях. Надолго ли?
Ну с документами все же проще. А как с контролем за публичными заявлениями федеральных служащих и чиновников помельче? Им тогда лучше молчать либо говорить по бумажке. А это как у ребенка отобрать игрушку. Дело может дойти до опробованных на пространстве СНГ «языковых патрулей» — извиняйте, до «толмачных дозоров», если по-современному. И даже ругаться между собой в офисе, то есть, простите, в «приказе», придется с исключением иностранных слов. А мат-то у нас весь с тюркскими корнями! Целые службы на стройке, в жилконторах или, к примеру, в ГИБДД могут утратить коммуникативность, то есть «общительность».
Составители новых словарей обещают нас вернуть к языку Пушкина, но поэт сам грешил иноязычием. Слава богу, для литературы сделали оговорку — там можно экспериментировать с иноязычными вкраплениями. Согласно разъяснению председателя думского комитета по культуре Елены Ямпольской, ко второму чтению депутаты намерены разграничить сферы применения русского языка — со строгим соблюдением всех норм и с «особенностями». Во втором случае речь идет о произведениях литературы и искусства, показе фильмов в кинозалах. Но — сама журналистка — Ямпольская подчеркнула, что необходимы поправки, которые обяжут масс-медиа соблюдать нормы русского языка. Разве существующей законодательной базы мало, чтобы писать по-русски?
Во всех странах цивилизованного мира, и особенно старушки Европы, существует языковая государственная политика, нацеленная на сохранение национальных языков и поддержание внешней культурной экспансии. Показателен пример Франции, где существуют нормативы на вещание на языке Вольтера и ограничение для всех остальных. Но остановить проникновение англицизмов, а точнее, американизмов, на ТВ, в шоу-бизнес, киноиндустрию и даже в парламентские дебаты не удается. А иммигрантские кварталы в пригородах вообще предпочитают говорить, слушать и молиться на языке страны происхождения. Да и язык молодежи меняется, а Дидро с Бальзаком могут прочесть далеко не во всех школах Франции. Так что франкофонию отстоять законодательно пока не удается.
Защитить язык законом, силой государства очень трудно. Читать газеты с лупой, объять неусыпной прослушкой граждан, разговаривающих на новоязе? Нет, это не выход. Выход — в глубоком преподавании родной литературы и языков в школе. В распространении великой русской культуры в массах, а не в бесконечных декларациях на эту тему. В тщательном отборе публичных людей, для которых умение ясно, доходчиво и грамотно говорить по-русски должно стать непременным элементом квалификации.
В Думе заверяют, что «принятие закона позволит повысить общий уровень грамотности граждан, а также соблюдение всеми должностными лицами норм современного русского литературного языка». Карамзин, Шишков и Салтыков-Щедрин о таком даже не мечтали.