Заимствования, слова-паразиты, «вирусные» новообразования и мат стали чуть ли не нормой родного языка для миллионов россиян
В понедельник, 21 февраля, в мире отмечается Международный день родного языка, учрежденный ООН «с целью защиты языкового и культурного многообразия». Самое время поговорить о том, что происходит с нашим родным — русским языком. Собеседник «Труда» — Марина ПРИЕМЫШЕВА, доктор филологии, ведущий научный сотрудник Института лингвистических исследований РАН. Но для начала новость из разряда неожиданных в нынешнюю эпоху конфронтации Запада с Россией — в Европарламенте вступились за русский язык! Поводом стало заявление президента Латвии, призвавшего исключить русский язык из школьной программы, где его изучают как второй иностранный. А ведь в этой прибалтийской стране 40% граждан — русскоязычные. Какие еще угрозы нависают над «великим и могучим»?
— Марина Николаевна, вам не кажется, что русский язык меняется слишком быстро и не в лучшую сторону? Сколько новых словечек из новояза появилось в нем без спроса и сколько своих исконных слов забыто и утеряно! Впору спасать его или поздно спохватились?
— С чем я абсолютно согласна, так это с тем, что современный язык меняется быстро. Как и сама жизнь, отставать от которой язык не привык. И сетования на сей счет всегда были и будут. Скажем, слово «надо». Произнося его век назад, можно было навлечь на себя гнев ревнителей отечественной словесности. Правильным было «надобно». С новыми поколениями всегда что-то теряется, приходит и что-то новое — и слова тут не исключение. Одни остаются, закрепляясь в языке. Другие перестают употребляться и забываются.
Вспомните недавние 1990-е в России с их ваучерами, прихватизацией, рэкетирами, видео-двойкой, челноками, УЕ (условная денежная единица)... Тогда они звучали повсюду, но ушли события, их породившие, — ушли и они. Как за 70 лет до этого, в п-остреволюционные годы, исчезли продразверстка, продналог, Реввоенсовет. А еще раньше — картуз или конка... Это естественный процесс, характерный для любого языка, который сам по себе — явление природное, данное человеку от рождения, развивающееся по своим законам. А как справляться с его обеднением? Больше говорить, писать, учить, запоминать.
— Как-то вы очень спокойно воспринимаете нашу сегодняшнюю языковую действительность. Все эти дедлайны, френдленты, спиннеры, майнинги, каршеринги, паблики, слаймы, хайпы, шоперы и многие другие откровенно раздражают. По данным соцопросов, 47% россиян от них «буквально в бешенстве». Так и хочется, извините, отфидбечить (ответная реакция на что-то) их носителям «по самое не могу»!
— В ХVIII веке, во времена Михаила Ломоносова, действовали не подлежащие пересмотру нормы и правила написания и произношения русских слов. Притом что иноземные не являлись тогда проблемой. Были споры, продолжавшиеся не одно десятилетие, сторонников исконно русских слов с теми, кто считал, что иностранные обогащают язык. Жизнь показала правоту вторых. Начиная с Пушкина ни одно произведение русской литературы не обходилось без модных тогда французских слов и словосочетаний. Они могли занимать в романах и повестях целые страницы. Достаточно вспомнить «Войну и мир» Льва Толстого.
Сейчас же главный язык общения в мире — английский, чему во многом поспособствовала «цифра». А использовать существующее чужое слово нередко проще, чем искать аналогичное свое. Язык имеет свойство адаптироваться, и на базе чужого слова появляются новые, с родными нам приставками и суффиксами. Скажем, от пришедшего недавно «хайпа» уже есть куча своих слов — «хайпануть», «нахайпить».
— То есть слухи о том, что русский язык вот-вот умрет, сильно преувеличены?
— На мой взгляд, говорить о возможной его потере не приходится. В своей базовой основе он не меняется. И общеупотребительная лексика никуда не делась. Безусловно, случаются периоды, когда жаргонная речь начинает доминировать, когда слух режет использование неправильных слов...
— Вот как сейчас: постоянно слышу «ложить» вместо «класть», «поняла», вместо «поняла»... И это в Петербурге — культурной столице России!
— Проблема серьезная. Но не языка как такового, а образования и культуры людей. Выпускники о-течественных школ и вузов 2000-х зачастую не умеют правильно общаться, неграмотно пишут, не владеют словом, предпочитая жаргонную речь и обсценную лексику. Но с языком литературным пока все в порядке. Он в основе большинства книг, журналистских статей, театральных спектаклей, кинофильмов. В новом издании нашего «Большого академического словаря литературного русского языка» порядка 150 тысяч слов. В серии словарей новых слов, среди которых и «ковидный», еще 125 тысяч. Есть также «Словарь русских народных говоров» — 300 тысяч. В словаре Ожегова, который считается у-средненным для образованных людей, около 80 тысяч. Редкий язык может похвастать таким богатством! Другое дело, что мало кто даже из образованных людей использует в повседневной жизни более 5 тысяч слов.
— Обсценная лексика, иначе говоря, нецензурная, всегда считалась у нас недопустимой в публичных местах. Но в последние годы от нее даже в театре не спрятаться, не говоря о магазинах, учреждениях, улице. А молодежь, школьники теперь только матом, кажется, и изъясняются. Или мода теперь такая?
— Нет, тут другое. Официально такая эмоционально окрашенная лексика никогда не находилась под запретом, но была табуирована. Люди в СССР знали, где и когда ее можно использовать. Современное поколение общепринятыми правилами, к сожалению, пренебрегает. Опять же проблема воспитания, образования и культуры. Как писал Максим Горький, «слово — это одежда всех фактов и мыслей. Через него мы показываем свою душу». Действительно, внешне мы в большинстве своем научились соответствовать определенному уровню, а вот внутренне можем показать себя только через слова, интонацию. Выбор каждого, как ему говорить.
— В конце прошлого года Министерство просвещения РФ заявило о грядущей реформе русского языка. Какая в этом необходимость? И каких конкретно правил могут коснуться изменения?
— В новой реформе (предыдущая была в 1956 году) предполагается уточнить некоторые правила правописания, а также формулировки. Там много нюансов. Но будет это еще не скоро. В данный момент есть только проект.
— К слову, в СССР очень важен был статус грамотности. Умение писать без орфографических ошибок было чуть ли не главным признаком культурного человека. Выпускников школ с отличными оценками, скажем, по физике, химии, математике, допустивших в сочинении на вступительных экзаменах три-четыре ошибки, в вуз не принимали. А как сейчас — грамотным быть уже необязательно?
— О статусе как таковом говорить не приходится. Но и считать, что в современном российском обществе это не имеет значения, тоже нельзя. Грамотность и культура речи по-прежнему востребованы и являются показателями человека образованного. Готовить таких людей призвана школа. К сожалению, не везде и не всегда это получается.