Каково приходится сейчас зарубежным театрам, где верны нашему «великому и могучему»?
Русские театры в бывших союзных советских республиках, ставших в 90-е самостоятельными государствами, не раз оказывались заложниками политики и политиканов, вытеснялись на обочину национальной культурной жизни. Конечно, существует ежегодный фестиваль русскоязычных театров зарубежья, традиционно поддерживаемый нашими Министерством культуры и МИДом, но этой нити связи с духовной родиной мало для поддержания каждодневного существования коллективов. Особенно ясно это сейчас, в эти мартовские дни, полные ожесточения и злой воли. «Труд» связался с друзьями в ближнем зарубежье.
Одними из первых всю остроту и тяжесть нынешнего весеннего обострения ощутили на себе русские театры в Прибалтике. Теперь уже ясно, что о приезде этих коллективов на традиционный фестиваль «Встречи в России» на сцене санкт-петербургского «Балтийского дома» (его открытие намечено на 11 апреля) и речи быть не может. Художественный руководитель Рижского русского драматического театра имени Михаила Чехова Сергей Голомазов, до которого мне удалось дозвониться, не скрывал своего смятения: «Мы бы и рады выступить в любимом Петербурге, но как нам туда добраться? Это же настоящая ловушка: мало того что поезда уже третий год не ходят, так теперь и самолеты не летают. А атмосфера, про которую вы спрашиваете: Сказать, что отношение к русским в Латвии плохое, — это ничего не сказать. В магазинах и в транспорте по-русски лучше не говорить — вас принципиально не поймут, безопаснее изъясняться на английском. Как творить на положении «врагов народа» и откуда ждать помощи? Сказать по правде, у меня ответов нет».
Как тут не вспомнить, что восемь лет назад противостояние Донбасса с Украиной тоже началось с запрета говорить на родном языке. И мы знаем, к чему это привело — к восьмилетней осаде, к постоянной жизни в ожидании обстрелов и массовой гибели людей. К чести деятелей русской сцены в Донецке и Луганске, они не сдались и продолжали играть спектакли, даже когда на улицах рвались снаряды и ракеты. Когда я спросила директора Луганского академического русского драматического театра имени Павла Луспекаева Галину Михайлюк-Филиппову, что дало решимость работать в таких условиях, она ответила: «Не сочтите за пафос, но мы должны были давать людям надежду на то, что жизнь продолжается и что она когда-нибудь все равно войдет в мирное, человеческое русло».
Про тяготы, с которыми столкнулись артисты (да и зрители тоже) Национального академического драматического театра имени Леси Украинки, существующего в Киеве с 1891 года, и говорить не приходится. Мне удалось дозвониться до своих знакомых из этого коллектива (имена по понятной причине не называю). На мой вопрос, как дела, мне ответили вопросом: «А вы сами-то как думаете? Вся наша жизнь теперь разбилась на две половины, которые не склеить: «до войны» и «сегодня, во время войны». Теперь нам остается только вспоминать те времена, когда на спектаклях были аншлаги и мы давали 30 представлений в месяц. Все это позади. В настоящее время большинство артистов сидят дома и не могут никуда выехать, поскольку все пути отрезаны, а мужчин мобилизовали».
В Молдавии, решившей присоединиться к нынешнему европейскому, то есть антироссийскому, курсу, Русский драматический театр имени Чехова, открытый в 1934 году, тоже находится в зоне турбулентности. Простой пример: еще три года назад во время празднования 85-летия театра ни один из чиновников Министерства культуры республики не посчитал нужным поздравить труппу из 30 участников, среди которых пять народных артистов Молдавии. Будучи в Кишиневе, я смотрела их спектакли. И была поражена: как при отсутствии средств на декорации и костюмы директору Константину Харету удается так высоко держать марку академического театра и ставить русскую классику: «Чайку», «Собачье сердце», «Ревизора», «Мещан»: Притом что других доходов, кроме продажи билетов по 300 рублей (если считать в нашей многострадальной валюте), нет. Поэтому была рада услышать в эти дни по телефону приятный баритон директора русского театра.
Хотя рассказывал Константин Харет о вещах не слишком радостных. Например, о том, как от него чиновники требуют написать заявление об увольнении «по собственному желанию». Всего лишь потому, что вывозил артистов на сцены Санкт-Петербурга и Ярославля. Понятно, что ни копейки из молдавского бюджета им не дали — те гастроли целиком оплатила принимающая сторона, но ведь поехали артисты «без письменного разрешения правительства Молдавии», а это уже чуть ли не измена национальным интересам! Иными словами, и здесь налицо стремление властей изолировать русский театр в Кишиневе от общения с коллегами и публикой в России. А теперь и вовсе прихлопнуть его под шумок международных санкций и официальной русофобии:
Впрочем, на этой грустной ноте наш разговор с Кишиневом не завершился. Вскоре последовал звонок от Константина Харета. Рассказав о намерении коллектива театра бесплатно показывать спектакли многочисленным беженцам с Украины, директор добавил, что кампания по его выдавливанию с поста вступила в следующую фазу. Министерством культуры назначен новый худрук, уже закрывший Малую сцену как якобы нерентабельную и оставивший часть труппы без работы. Актерам не остается ничего другого, как идти на митинг в знак поддержки Харета — настоящего патриота театра и русской культуры. Но услышат ли сегодня эти голоса там, где все русское объявляется неугодным и вражеским?