А Мариинский театр отправился дальше по просторам России
В воскресенье исполнением оперы Вагнера «Гибель богов» Мариинский театр завершил исполнение самого грандиозного оперного цикла в мире – тетралогии «Кольцо нибелунга» в московском зале «Зарядье». А уже в понедельник отправился в тур традиционного Московского Пасхального фестиваля, торжественное открытие которого проведет в столице 24 апреля. Такой темп работы в России – а скорее всего и на всей планете – посилен только коллективу Валерия Гергиева.
Обозревателю «Труда», к сожалению, не удалось быть на всех четырех представлениях «Кольца нибелунга»: конкурентность событий на отечественном музыкальном горизонте, несмотря на все потрясения, разрывы связей и отмены, очень высокая. Послушать и посмотреть вышло только «Зигфрида» и «Гибель богов». В обоих случаях впечатление сильнейшее.
Прежде всего – после многолетних разговоров, что нет-де у нас настоящих вагнеровских певцов, мариинцы подтвердили, насколько устарело это клише. Давно уже востребованы на самых серьезных сценах планеты, и именно в вагнеровском репертуаре, например, бас-баритон Евгений Никитин, бас Михаил Петренко – в «Зигфриде» они спели соответственно верховного бога Вотана и дракона Фафнера, а в «Гибели богов» – сумрачных братьев Гунтера и Хагена, антагонистов Зигфрида. Не менее органичны в этой музыке тенор Андрей Попов и баритон Роман Бурденко – нибелунги Миме и Альберих. Что же касается тенора Михаила Векуа, то, по моему ощущению, он сейчас едва ли не лучший Зигфрид на свете, включая и немецких певцов, среди которых много «крепких лошадок», уверенно, но не без скрипа вывозящих на себе эту насыщеннейшую партию, Михаил же ведет ее с неизменным блеском и куражом.
Не менее искушена в вагнеровских образах меццо Злата Булычева – правда, у нее в «Зигфриде» лишь не очень большая партия Эрды. Зато отлично подошла к роли экзальтированно-наивной искусительницы Гутруны Евгения Муравьева, которую до сих пор мне приходилось слышать лишь в русских музыкальных драмах – «Пиковой даме», «Леди Макбет Мценского уезда»…
И точно так же я не представлял себе, что Татьяна Павловская, до сих пор слышанная мной только в русских и итальянских операх, сможет так смело войти в стихию сложнейшей и протяженнейшей партии Брунгильды. Как и у Михаила Векуа, разительный контраст с немецкими исполнительницами, у большинства из которых выносливость преобладает над красотой голоса – здесь же оба эти качества присутствовали в равной степени. Единственные, кого могу достойно сопоставить с Татьяной – это болгарские певицы, услышанные на гастролях Софийской оперы в Большом театре четыре года назад. Ну так болгарская вокальная школа славна на весь мир. По сравнению с ними Татьяне, пожалуй, еще есть куда наращивать именно вагнеровскую стать – пока ее героиня поет о немецких страстях чуточку в «итальянском» ключе.
Роскошен мариинский хор – и хоть в «Кольце нибелунга» его совсем немного, в отличие от таких «хоровых» опер, как, скажем, «Летучий голландец», «Тангейзер», «Лоэнгрин», «Нюрнбергские мейстерзингеры», – явление отплясывающего адский лендлер Хагенова воинства впечатлило своей варварской энергией.
Разумеется, респект и основе основ гигантского вагнеровского музыкального здания – оркестру с его тысячью красок от «глазуновски» вибрирующих скрипок и мурлычущих кларнетов в сцене с русалками до страшного «медного» до мажора в свадебном шествии Зигфрида и «пламенеющей» массы тутти в финале оперы. Разве что порой чувствовалось – у Валерия Абисаловича ну очень напряженный рабочий график, требующий все эти немыслимые красоты доносить до публики в чуть более экстренном режиме, чем привычно. Мне, например, хотелось, чтобы изумительная финальная тема вселенского очищения потянулась подольше, погружая зрителя в состояние полной гармонии, которого он так напряженно ждал все четыре с лишним часа этой сумрачной драмы.
Но даже эта стретта была произведена дирижером совсем не за счет качества донесения музыки. Которое, замечу, деликатно дополнила лапидарная, но выразительная театрализация (совместно придуманная Гергиевым и сценографом Георгием Цыпиным, художник по свету – Глеб Фильштинский), превратившая столкновение задиристого Зигфрида и враждебного ему племени Гибихов во встречу условно-европейского варвара-кроманьонца с мощно организованной условно-восточной военизированной машиной. Ничего доброго это столкновение, как большинство таких конфликтов, не принесло ни той стороне, ни другой. Хорошее напоминание нам всем – лучше не запускать коллизии до той крайности, когда остается надеяться только на всемирный пожар и потоп как средство примирения.
А уже на следующий день Валерий Гергиев и мариинский оркестр отправились в пасхальный тур по российским просторам – Мурманск, Беломорск, Петрозаводск, Тверь... Вернутся в Москву они 24 апреля, чтобы официально открыть в Большом зале консерватории XXI Московский Пасхальный фестиваль.