Почему награбленное имущество, конфискованное у преступника-мэра, обнаружилось у экс-сенатора
В Московском городском суде при завершении слушания уголовного дела бывшего сенатора от Карачаево-Черкесской Республики Рауфа Арашукова и его отца, экс-советника компании «Газпром межрегионгаз» Рауля Арашукова, обвиняемых в создании преступного сообщества, присяжным удалось подержать в руках то из немногого, ради чего подсудимые грабили и убивали.
Судебное заседание шло размеренно, монотонно и даже скучно, пока прокурор Гульчехра Ибрагимова не попросила продемонстрировать присяжным заседателям вещественные доказательства, изъятые у подсудимых в ходе обысков в январе 2019 года в квартирах в Санкт-Петербурге, Ессентуках и в трехэтажном отеле «Адиюх-Пэлас», построенном в родовом селе Арашуковых Хабез. Судья не возражала, и в зал вкатили довольно объемистую тележку — из тех, которые используются в магазинах, и она была наполнена доверху. Зал очнулся и оживился. А государственный обвинитель Мария Семененко принялась доставать из цветных коробок дорогие браслеты, женские украшения, увесистые золотые слитки, бриллианты и инкрустированные бриллиантами часы, сундучок с золотыми монетами, на половине которых был изображен действующий президент России, а на другой — первый глава Чечни Ахмат Кадыров...
Присяжные женского пола с неподдельным интересом рассматривали украшения, а их коллеги-мужчины продержались ровно до того момента, когда им дали подержать два слитка золота общей стоимостью свыше 6 млн рублей. Подержали, покрутили, вернули в тележку. После чего бывший хозяин демонстрируемого добра, ныне находившийся в «аквариуме» Рауль Арашуков попробовал даже пошутить: «Чего вы все у присяжных отбираете? Чем это будет просто валяться в прокуратуре, пусть люди пользуются!» Добрый человек, милая шутка...
Впрочем, что там тележка с золотом и бриллиантами. Так, мелочи. Чуть раньше в суде был оглашен список из конфискованных у подсудимых 19 объектов недвижимости — земельных участков и личных домов, оцененных в общей сложности в 380,74 млн рублей. Теоретически в конце концов все это имущество, включая бриллианты, должно быть продано с аукциона и перейти в «пользование людям». Но перейдет ли и каким именно людям — тот еще вопрос на засыпку. На эту тему возникают самые причудливые сюжеты.
Например, в числе продемонстрированных присяжным ценностей, изъятых у Арашуковых, фигурировали золотые часы стоимостью 3,5 млн рублей, ранее принадлежавшие бывшему мэру Махачкалы Саиду Амирову, несколько лет назад приговоренному к пожизненному заключению за особо тяжкие преступления. Та громкая история напоминала боевик. Чтобы арестовать экс-мэра, спецслужбам пришлось использовать десятки бойцов, бронетехнику и вертолет. У Амирова был батальон личной охраны, снайперское прикрытие, бронированный джип, куча оружия и боеприпасов. Но в конце концов Саид Амиров отправился за решетку, а его имущество — 329 объектов недвижимости и различные ценности, найденные при обысках, потянувшие на сумму почти 20 млрд рублей, — было арестовано судом. Случилось это еще в 2019 году. А теперь, как видим, кое-что из изъятого у преступника имущества всплывает в не менее грязных руках.
Тут я бы обратил внимание вот на что: лишь сейчас Генеральная прокуратура России обратилась в суд с просьбой «конфисковать в пользу государства недвижимость бывшего мэра Махачкалы Саида Амирова». Список объектов и предприятий, в том числе и жизненно важных для республики, предложенных к конфискации, поражает: ОАО «Махачкала теплоэнерго», ОАО «Махачкалаводоканал», ОАО «Махачкалагор-электросети», ООО «Дагестан-энерго», ООО «КС», ООО «МГЭСК», ООО «Теплостройсбыт»... И неизвестно, кто нынче является бенефициарием этих организаций, получает доходы от их деятельности, кому они перейдут в дальнейшем. Коммерческая тайна?
Здесь в очередной раз возникает интересный вопрос: куда и как переходит имущество, изъятое у чиновной преступности? В прошлом году российские суды удовлетворили иски о конфискации незаконно нажитого имущества у чиновников на рекордные почти 75 млрд рублей. Однако, по данным Генеральной прокуратуры, до бюджета дошла лишь десятая часть этой суммы — 7,8 млрд. А где остальное, кому служит? Отследить, что именно происходит с конфискованными драгоценностями, машинами и недвижимостью в процессе их реализации, крайне затруднительно, а порой и невозможно.
Вот лишь несколько примеров. Иномарки, изъятые у экс-губернатора Сахалинской области Александра Хорошавина, который был приговорен к 13 годам лишения свободы за коррупцию, выставлялись на торги в три раза ниже стоимости, озвученной в суде. Так, автомобиль Bentley Continental GT пошел за 4,4 млн рублей при судебной оценке в 13,3 млн. Откуда вдруг такая щед-рость? В описании к аукционному лоту говорилось, что автомобиль «имеет дефекты, длительное время находился на хранении, подвергался негативным воздействиям внешней среды». Но любой автомобилист вам скажет, что подобные «негативные воздействия» — вовсе не повод втрое сбавлять цену на престижнейшее авто. Да и помним мы еще, каким любителем и знатоком красивой жизни был губернатор Хорошавин. Представить, что он ездил на развалюхе, никак не получается. Чтобы развеять мои сомнения, сообщите, господа, кто именно купил этот резко подешевевший Bentley. Такого рода информация должна быть открыта. Иначе у одних коррупционеров забираем — другим передаем, и разорвать этот круг не получится.
В Росимуществе уверяют, что на общедоступные аукционные торги поступает фактически все имущество, конфискованное у коррупционеров, включая автомобили, наручные часы, предметы роскоши и искусства. Но... «Продажа конфискованного имущества сейчас — это источник огромного заработка для электронных площадок, которые проводят торги, и компаний, которые занимаются оценкой стоимости товаров», — говорит председатель Национального антикоррупционного комитета (НАК) Кирилл Кабанов. По его мнению, работа Росимущества по реализации конфискованных накоплений слишком непрозрачна. «Сейчас такими площадками выступают как сайт самого Росимущества, так и другие электронные ресурсы, которые получили у государства соответствующую лицензию, — поясняет эксперт. — В результате даже специалистам непросто отследить, что произошло с той или иной конфискованной ценностью, где, кому и когда она была продана».
Вместо послесловия
Многие эксперты утверждают, что серые схемы начинаются именно с электронных торгов конфискованным имуществом. Во всяком случае продажа многомиллиардного «криминального наследства» должна проводиться на открытых аукционах с показом по телевидению. И моральный эффект был бы налицо (горит земля у жуликов, подумает обыватель у телевизора), и, глядишь, начинающий взяточник раздумает брать мзду, и казне больше достанется.