Я СПРОСИЛ У ЯСЕНЯ
Вот и создатели завершающейся сегодня "Ликвидации" не удержались от того, чтобы не сопроводить напряженное действо легкомысленным закадровым текстом в том духе, что, мол, показанное происходило очень давно. И где правда, а где вымысел, теперь точно уже никто и не знает. Кроме каштанов на Французском бульваре и Черного моря.
Что называется, взятки гладки. Мы-то, наивные, думали, что раз в сериале действует вполне конкретное историческое лицо - маршал Жуков, и не только он, то и к происходящему в нем стоит относиться как к некой художественной интерпретации, но - интерпретации истории. И вот надо ж! Оказывается, где правда, где вымысел, даже авторы сценария толком не знают. А у каштанов поди спроси.
Хотя, по-своему и авторы сериала правы. Вот когда снимался легендарный фильм "Место встречи изменить нельзя", с которым часто сравнивают "Ликвидацию", то подстраховаться, таким образом, Говорухин и его команда не могли. И он, и большинство исполнителей главных ролей, включая Высоцкого, Белявского, Джигарханяна, росли в послевоенное время, хорошо помнили его. Они не могли ссылаться на московские тополя. Нынче выросло другое поколение, имеющее право на современный взгляд на далекое для них прошлое, на его мифологизацию - даже в ущерб исторической достоверности.
И потом, если фильм явно удался, если он нравится зрителю, то зачем непременно ловить в нем "блох"? При желании их и в том же "Месте..." можно обнаружить. Даже в "Семнадцати мгновениях", в классике жанра, любители рассматривать все сквозь лупу обнаруживают ляпы. Так, например, в знаменитой сцене, где Штирлиц перед возвращением в Берлин засыпает в машине, в черном автомобиле, проскакивающем на заднем плане, дотошные зрители узнали честный советский ЗИЛ.
ВСЕ ЭТО БЫЛО БЫ СМЕШНО...
Хотя кое-что в "Ликвидации" не может не вызвать усмешки. Иногда - ехидной. Когда, например, в первых сериях несколько раз возникает разговор о "лесных братьях" - повстанцах, скрывающихся в лесах под Одессой. Беда в том, что под Одессой - степь да степь кругом. А в небольших перелесках, которые все же имеются, не то что полчища повстанцев - горстка малолеток-беспризорников не чувствовала бы себя в безопасности.
Забавно выглядит и "мачистая" щетина Машкова. Ну, ладно, промолчим, что офицер, в отличие от своих подчиненных, не бреется, и никто из вышестоящих товарищей, включая того же Жукова, не делает ему замечания. Но по законам физиологии за время действия сюжета щетина должна была бы превратиться во вполне приличную бородку! Но она остается неизменной, словно каждое утро начальник УГРО Давид Гоцман пользуется электробритвой со специальной насадкой.
Но усмешка может быть и горькой. Например, по отношению к еврейско-одесскому жаргону, на котором во многом построена атмосфера сериала. Он полностью позаимствован из "Одесских рассказов" Исаака Бабеля: "Передайте тете Хане, Беня знает за облаву". Увы, от той колоритной Одессы, что описал Бабель, в послевоенные годы уже мало что осталось. Тысячи и тысячи евреев, не успевших покинуть город у моря до оккупации или уйти в катакомбы, были угнаны или уничтожены. И после освобождения национальный состав Одессы оказался совершенно иным.
Характерно, что сразу после завершения показа сериала "Россия" покажет фильм "Маршал Жуков против бандитов Одессы. Правда о "Ликвидации". Документальный фильм, призванный расставить все точки над "i". Обычно под словосочетанием "правда о..." подразумевается, что последует разоблачение того, что было написано (сказано, показано) перед тем. В данном случае этого, конечно, не будет. А если зритель и увидит, что все было немного не так, то на этот случай и существуют спасительные оговорки (см. выше).
БЕСЫ, СОСЛАННЫЕ В СТОЛИЦУ
Обидно, что вполне приличный сериал "Преступление и наказание" с хорошей игрой и знаменитых, и молодых актеров не получил достойного резонанса. Нельзя же считать таковым 68-е место в TOP-100 недели по Москве с рейтингом 4,2% (для сравнения: у лидирующей в этом списке "Ликвидации" рейтинг 14,7%, а с теми же 4,2% Раскольникову предшествует одиозная программа "Ты не поверишь").
Но если в данном случае обидно за зрителя, которому экранизацию самого известного романа Достоевского из-за пресловутого контрпрограммирования преподнесли в заведомо невыигрышное время, то в случае с "Бесами" обидно и за зрителя, и за самого Федора Михайловича.
Когда в программе передач я обнаружил этот сериал на канале "Столица", который доступен только москвичам и по доле аудитории находится на 15-м месте, собирая чуть более 1% зрителей, то сразу предположил, что это будет нечто.
В самом деле, вряд ли "Бесы" были специально сделаны по заказу небогатого и некрупного канала, не являющимся серьезным игроком на телевизионном рынке. И если они оказались в его эфире, значит, продюсеры обошли со своим продуктом все крупные каналы и везде получили отказ. А уж коли на "Столице" под экранизацию самого противоречивого, самого пророческого романа Достоевского, который в сталинские годы был запрещен, под экранизацию с участием Купченко, Стычкина, Мозгового, сверхмодных Вдовиченкова и Колокольникова не захотели перекраивать эфир, а поставили ее на обычную сериальную линейку позднего вечера, значит, ничего другого она и не заслуживала.
Результат превзошел ожидания. Это было похоже на дурной провинциальный театр. Точнее, нет, - на пародию на него. Утрированные жесты и интонации, комикование даже в самых драматических моментах, неожиданные - с пританцовыванием - выскакивания за кадр. Плюс нарочито странные ракурсы съемки, режущий глаз монтаж, страшноватые крупные планы. Все снято в павильоне. Никакой натуры. Никакого намека на атмосферу, на психологизм. Гротеск. "Сюр" какой-то.
Помилуйте, да можно ли так снимать Достоевского? Еще как можно! Именно в такой сюрреалистической манере в 1964 году Аловым и Наумовым был сделан "Скверный анекдот", знаменитый фильм, несколько десятилетий пролежавший на полке. Но то был манифест! "Анекдотом" шестидесятники прощались с оттепелью, не оправдавшей надежды. Так же, как одноименным рассказом за сто лет до них Достоевский прощался с иллюзиями свободы, возникшими вместе с отменой крепостного права. Тот фильм производит сильное впечатление и сегодня. Несомненно, постановщик сериала, живущий в России немец, недавний выпускник ВГИКа Феликс Шультесс его видел. Фильм входит в вузовскую программу. Но если в "Скверном анекдоте", начинавшемся как вполне реалистическая комедия, гротесковый бред возникал постепенно, по мере опьянения героев, то в сериале он присутствует с первых кадров, вызывая поначалу раздражение, а потом лишь скуку.
И ЕСЛИ ЭТО МАНИФЕСТ Г-НА ШУЛЬТЕССА, ТО ЧТО ОН ПРОВОЗГЛАШАЕТ?
Во время съемок в интервью режиссер подчеркивал, что не изменил ни единой строчки Достоевского, и даже включили эпизод, которого не было в первой публикации романа. Зачем же тогда эта оговорка "по мотивам"?..