Литературный обзор
Люди, о которых пойдет речь, стали символами своей эпохи и даже товарными знаками. Чтобы такое случилось, должны совпасть линии в судьбе и обстоятельства во многом случайные. И потому люди с интересом всматриваются в эти биографии в поисках ответа: почему именно их жизнь назначила в герои? Что в них было такого необычного?
Стивен Уокер «Первый: Новая история Гагарина и космической гонки»
Из дымки времени выплывают события космической гонки конца 1950-х — начала 1960-х годов. Тогда за пределы земного притяжения устремились две сверхдержавы — СССР и США. Старт выиграла, как мы еще помним, наша страна. А Юрий Гагарин с его «Поехали!» в один день стал знаковой фигурой ХХ века. Книга британского ученого Стивена Уокера не оспаривает наш космический приоритет. Просто и у нас, и на Западе время от времени вылезают из-под грифа секретности некоторые подробности. Вот и здесь, например, рассказывается о том, как зимой 1961-го отправили в космос манекен с собаками и магнитофоном, транслировавшим с орбиты записи хора Советской армии...
Королев в 1961 году очень торопился. Ведь самой идее освоения космоса Кремль поначалу большого значения не придавал, а набиравший силу Брежнев вообще предлагал космическую программу прикрыть. Тогда в первую очередь стране требовались межконтинентальные ракеты. Впрочем, что здесь нового? Времена, конечно, изменились, но, судя по всему, не очень.
Марина Тарковская «Тарковские: Осколки зеркала»
Герои этой книги также в представлении не нуждаются. Арсений Тарковский — известный поэт-шестидесятник. Его сын Андрей — культовый кинорежиссер, прогремевший на весь мир. Безусловный классик мирового кинематографа. Автор книги — дочь Арсения и сестра Андрея — рассказывает о своей семье. Не похожей на звездную, со своими скелетами в шкафу.
Как выясняется, отец с сыном постоянно конфликтовали. Тарковский-старший не то чтобы считал, что сын занимается ерундой, но был близок к этому. Ну а младший стремился доказать обратное. История, в общем-то, жесткая, мужская, но написана по-женски чувственно, образно, многословно. В отличие от, скажем, воспоминаний Екатерины Рождественской, отец которой Роберт также был знаменитым поэтом, в этих мемуарах нет той атмосферы зажиточности, благополучия. Что и неудивительно: власть не особо жаловала ни отца, ни сына Тарковских. Может, оно и к лучшему? Оба теперь классики.
Игорь Курукин «Фавориты Екатерины Великой»
Императрица Екатерина II без устали мелькает в телесериалах, соревнуясь в популярности у зрителей разве что с ментами и хирургами из «Склифосовского». И сегодня даже троечники знают, что при ней Россия выбилась в великие державы. А еще именно в ее царствование расцвело такое явление, как фаворитизм. Впрочем, это явление автор предлагает оценивать не в будуарном, а в государственном масштабе. Императрица-то была не так проста: возвышаемый ею деятель должен был не только явить Екатерине свои мужские доблести, но и принести благо государству. К примеру, присоединить к империи еще одну-другую провинцию, утихомирить дворянство на новых территориях, заманить в Россию дерзкую самозванку...
Самым успешным фаворитом стал Григорий Потемкин, но его биографии под этой обложкой нет — видимо, слишком масштабна. Зато присутствуют Григорий Орлов и Платон Зубов. А встречаются еще и такие деятели, от которых пользы государству было как от козла молока. Да при этом норовили урвать из казны. К таким императрица была строга, никакие будуарные подвиги не спасали. В общем, увлекательное и поучительное чтение — фаворитизм ведь никуда не делся.