- Нина Александровна, говорят, что Светланов постоянно думал о смерти - даже во вполне благополучные периоды...
- Как это ни покажется кому-то странным, но Евгений Федорович в любом городе мира первым делом шел на кладбище и искал там знаменитые могилы, навевавшие ему философские мысли. Помню историю, которая произошла с нами в итальянской Болонье, где мы искали надгробие знаменитого дирижера Артуро Тосканини. Пошел сильный дождь, а мы все петляли между памятниками, и вдруг Светланов говорит: "Нина, ты же стоишь около могилы замечательного итальянского композитора Отторино Респиги". Искали одно, нашли другое... У каждого захоронения, независимо от того, кто в нем покоился - президент США Джон Кеннеди или композитор Сергей Рахманинов, маэстро фотографировался. Кстати, себя Евгений Федорович просил похоронить не на Новодевичьем кладбище, как бы причитающемся ему по регалиям, а на более демократичном Ваганьковском, где к нему могли бы свободнее приходить люди.
- Кто бы мог подумать, что музыкант с такой жизнеутверждающей фамилией интересуется загробным миром!
- Фамилия ему очень соответствовала - от него всегда исходил некий творческий свет. Сама эта фамилия - редкая, пожалуй, единственная. Мама Евгения Федоровича была дворянкой и принадлежала к знатному роду Кругликовых. Ее первый муж владел заводом, выпускающим паровозы. Но она без памяти влюбилась в отца Евгения Федоровича - певца Большого театра Федора Светланова и ушла от богача к нищему артисту. Потом сама стала певицей Большого театра.
- Евгений Федорович тоже оставил первую семью, встретив вас. Как зародилась ваша любовь?
- О нашем романе ходили пересуды: ах, обыкновенная журналистка окрутила прославленного человека... Я работала на радио "Маяк" в редакции музыкальных программ и по долгу службы часто посещала концерты Светланова. А в конце 1974 года пошла домой к маэстро брать интервью. Дверь квартиры открыла его жена - солистка Большого театра Лариса Авдеева, женщина суровая и неприветливая. И вдруг следом выходит Евгений Федорович. Как только я его увидела, сразу же влюбилась - смертельно и на всю свою жизнь. Мы стали беседовать, и каким-то образом речь зашла о рыбалке: он, как и я, оказался страстным рыбаком. Когда я собралась уходить, Евгений Федорович полез под свой знаменитый рояль, вытащил оттуда японскую телескопическую удочку и подарил ее мне.
- Можно сказать, поймали вы Светланова на удочку...
- Знали бы вы характер Светланова - не шутили бы на сей счет... Одно время маэстро решил прекратить наши встречи, стараясь сохранить брак. Год я прожила без него как в кошмарном сне. Потом мы встретились и больше не расставались ни на один день.
- И маэстро вот так запросто решился начать новую жизнь с нуля?
- Прежней своей семье он оставил практически все - квартиру, машину, деньги. Взял только рояль, книги, пластинки и ноты. Настоящий мужчина никогда не будет мелочно делить с женой имущество. Но и отношений с бывшей женой, а также с сыном Евгений Федорович не поддерживал - этого не хотела Лариса Ивановна. А вот с самой первой женой Евгения Федоровича, кстати, тоже Ниной (она известная пианистка, давно живет в Америке), мы были дружны. Евгений Федорович очень не любил ссориться, конфликтовать. Если ему кто-то не нравился, он с ним просто не общался.
- Кажется, таким же характером обладал и великий композитор Дмитрий Шостакович. С одной стороны, расположенный и добрый, а с другой - страстный и взрывной...
- Дмитрия Дмитриевича я имела счастье знать, но он мне казался человеком немножко другого склада, чем Евгений Федорович, - более закрытым для окружающих. Но их роднило равнодушие к внешним признакам успеха - почету, деньгам, славе. Светланов не терпел всякого рода торжественных собраний, президиумов, официальных приемов...
- Как при таком "антиобщественном" нраве ему доверили руководство двумя главными музыкальными коллективами СССР - Большим театром и Государственным оркестром?
- С точки зрения деловых качеств Евгений Федорович был очень четким человеком: пообещал - значит сделал. При этом не отличался практичностью, умением строить "полезные отношения". Светланов был вынужден постоянно ходить к чиновникам, чтобы выпрашивать у них подачки для оркестра. Так вот, если Евгения Федоровича что-то возмущало или раздражало, он прямо говорил об этом чиновникам, после чего рассчитывать на помощь уже не приходилось. Но до конца жизни он так и не научился угождать начальству.
- Но закалка в духе советской идеологии Светланову была необходима, иначе бы его просто не выпустили из страны...
- У нас политикой интересовалась только моя мама, которая проводила на кухне политинформации. Евгений Федорович просил меня повлиять на тещу, приговаривая при этом: "У меня и так достаточно проблем, а тут еще слушать все эти глупости из газет..."
- Будучи на гастролях, Светланов мог сравнивать капиталистический образ жизни с социалистическим...
- Во время краткой поездки трудно понять образ жизни другой страны. Музыкантов встречали на шикарных автобусах, везли их в хорошую гостиницу. Но Светланову хватало мудрости понять, что за роскошным фасадом скрывается немало проблем, и жизнь на Западе - отнюдь не рай. Тем более он не одобрял моду хаять все советское, которая установилась у нас в последние годы. Кстати, он неоднократно говорил, что для нашей культуры "железный занавес" сыграл в чем-то и положительную роль. Стране удалось сохранить мощные артистические силы, традиции. Он вообще считал, что западная культура, особенно музыкальная, на 90 процентов обязана своими достижениями русской культуре. Ведь самые талантливые композиторы и исполнители XX века - родом из России.
- Но в своей книге "Неожиданный Светланов" вы описываете, как маэстро с азартом покупал за границей модные пиджаки, красивые вещи...
- Муж был очень увлекающимся человеком. Правда, в бытовом смысле ему очень мало что было нужно. На следующий же день он забывал о покупке, ради которой еще вчера готов был перевернуть весь мир. Так произошло и с желтым пиджаком, который мы купили в Токио. Забрели как-то в шикарный супермаркет, где Светланов увидел продавца в ярко-желтом пиджаке и стал требовать себе такой же. Как ни убеждал маэстро японский импресарио, что это униформа продавцов, Евгений Федорович стоял на своем. Дело кончилось тем, что в супермаркет вызвали местного портного, который снял мерки с Евгения Федоровича и через неделю сшил ему такой пиджак. Если мой муж чего-то хотел, то его желание не обсуждалось. Встречая сопротивление, он шел на таран, как носорог, сокрушая все на своем пути.
- А с кем дружил Евгений Федорович?
- С Василием Лановым и Ирой Купченко мы долгие годы дружили семьями. Мало кто знает, что драматический актер Лановой хорошо поет классику и многие партитуры великих композиторов знает наизусть. Что же касается Ирины, то ее Евгений Федорович выделял среди наших актрис. Его привлекала реалистичная манера игры Купченко, ее естественность и ненавязчивость. К тому же Ирина - редкая умница. Когда мы с Евгением Федоровичем ссорились, он направлял меня к ней, как выражался Светланов, "вправить мне мозги". Еще маэстро очень ценил Леонида Дербенева за его одаренность, хотя жизненная философия популярного поэта-песенника, сосредоточенного на материальных благах, была ему глубоко чужда. Кстати, Дербенев тоже был страстным рыбаком, мы каждое лето отдыхали в Доме творчества композиторов в Карелии, так как очень любили северную природу.
- А что делали с пойманной рыбой?
- Сам Евгений Федорович опасался ее есть из-за мелких костей - у него в свое время были проблемы с пищеводом, перенес нелегкую операцию... Для него был важен сам процесс ловли. Но в пору, когда с продуктами были трудности, наша рыба, конечно, не пропадала - Светланов отдавал ее коллегам-музыкантам.
- Кроме рыбалки, чем еще увлекался Евгений Федорович?
- Когда маэстро в очередной раз гастролировал с оркестром в Японии, то страстно увлекся древней борьбой сумо и даже вник во все тонкости этого восточного вида спорта. В Испании не пропускал ни одной корриды, хотя я не разделяла его интереса. Светланов был заядлым бильярдистом, страстным футбольным болельщиком. Еще он обожал животных - побывал, кажется, во всех главных зоопарках мира. Мечтал о своей собаке, но из-за гастролей не мог себе ее позволить.
- Вы не думали родить ребенка Евгению Федоровичу?
- Поначалу мы с ним не задумывались об этом. А потом сам Евгений Федорович по сути стал моим ребенком.
Беседу вела