Так, видимо, человек устроен: провожая уходящий год, он стремится мыслями вырваться за круг обыденных хлопот, вспоминает самых любимых
Так, видимо, человек устроен, что всякий раз, отмечая светлый праздник Рождества и провожая уходящий год, он стремится мыслями вырваться за круг обыденных хлопот, вспоминает самых любимых. Перед вами несколько выдержек из писем, хроник и дневников, написанных в разных декабрях. Мы расположили их не в хронологическом, а в алфавитном порядке.
Вот и прожили еще один год и избыли еще один век, самый, наверное, жестокий в истории человечества. Откровенно говоря, я не думал, что доживу до конца столетия. Ведь выжить и прожить жизнь в нашей доблестной стране — большое везение иль несчастье, не знаешь, как и сказать. Но коли Бог сподобил нас жить и не только страдать, но иной раз и радоваться, будем ему благодарны за это и не станем уподобляться тому стаду, которое ни любви, ни благодарности не умеет испытывать.
(Из письма, 20 декабря 1999 года)
В конце концов, что есть Рождество? День рождения Богочеловека. И человеку не менее естественно его справлять, чем свой собственный... Каждый год к Рождеству я стараюсь написать стихотворение для того, чтобы: поздравить Иисуса Христа с днем рождения. Это самый старый день рождения, который наш мир празднует.
(Из интервью Петру Вайлю)
P.S. Последнее рождественское стихотворение Бродский написал в декабре 1995 года, за месяц до своей смерти.
— Могущество страны — это не танки, а компьютеры.
— Вы нас не учите, мы лучше знаем.
— А разве я не прав?
— Я бы вам сказал, но это секретные сведения.
(Из разговора с очень важным лицом. «Человек не отсюда», декабрь 2013 года)
Душенька. Завтра мы отправляемся в Тейран, до которого отсюда четыре дни езды: Бесценный друг мой, жаль мне тебя, грустно без тебя как нельзя больше. Теперь я истинно чувствую, что значит любить. Потерпим еще несколько, Ангел мой, и будем молиться Богу, чтобы нам после того никогда боле не разлучаться...
Давеча я осматривал здешний город, богатые мечети, базар, караван-сарай. Но все в развалинах, как вообще здешнее государство. На будущий год, вероятно, мы эти места вместе будем проезжать, и тогда все мне покажется в лучшем виде.
Прощай, Ниночка моя, Ангелочек мой. Теперь 9 часов вечера, ты, верно, спать ложишься, а у меня уже как пятая ночь вовсе бессонница. Доктор говорит, от кофею. А я думаю, совсем от другой причины: Целую тебя в губки, в грудку, ручки, ножки и всю тебя от головы до ног.
Грустно весь твой А. Гр.
Завтра Рождество, поздравляю тебя, миленькая моя, душка.
(Из письма жене Нине Чавчавадзе, 24 декабря 1828 года)
P.S. Через месяц Александр Грибоедов, автор бессмертной поэмы «Горе от ума», был убит в Тегеране разъяренной персидской чернью.
В послеполуденной декабрьской тьме вылежал: нельзя сдаваться, нельзя сдаваться, нельзя! В Год-то Собаки сдаваться совсем не годится. Я все же — собака, верный пес, не уклонимый от своего собачьего служения: Нам хотят сказать, что все, чем мы руководствовались в жизни, чему следовали в поступках, — ничто. А вот они нас превзошли. Они — откровенно богатые, откровенные приобретатели, банкиры, дельцы, собственники: Меня воспитывали — все, особенно книги, — что есть другие и о них надо помнить. С этим чувством — необходимости соучастия и помощи — я ездил в колхоз (в университете), потом поехал по распределению, и так до конца, всегда держа в голове и душе верность долгу.
Некая дама, выше средней упитанности, охотно рассказывает с экрана, что у нее три квартиры, два дома и т. п. Разумеется, рядом с такими достойными людьми наше поколение — глупцы. Но пусть нас рассудит Бог и время.
(Москва, больница. Из дневников, 24-25 декабря 1993 года)
Все без исключений работники центрального аппарата Минсредмаша ежемесячно и на праздники имели возможность «получить» (то есть купить по госценам) продовольственные заказы. Вот, к примеру, заказ к встрече Нового, 1977 года, выданный по линии ОРСа Новосибирского куста предприятий Среднемаша СССР.
Говядина 2 кг, свинина 2 кг, язык говяжий 1,2 кг, куры 2,75 кг, пелядь малосольная 0,82 кг, севрюга свежемороженая 0,58 кг, икра красная 140 г, масло кукурузное 2 бут., консервы (лосось, шпроты, печень трески, мясной паштет и тушенка, всего 6 банок), кофе растворимый 1 банка, огурцы маринованные 3 банки, водка «Посольская», водка «Сибирская», водка «Пшеничная», коньяк армянский 4 зв., бальзам «Сибирский», вино сухое, вино «Дербент», шампанское. К оплате 98 руб. 96 коп.
(Из «Хроник русского быта», декабрь 1976 года)
Долгое чтение «Библейского словаря» с опять неожиданным чувством тесноты истории: эти Неемии и Ассуры, эти Ниневии и Вавилоны, как начнешь отсчитывать от Рождества Христова, которое уже навсегда сняло время, сократило его на две тысячи лет, то все сразу кажется так недалеко.
(«Бегущая строка», дневник провинциального литературного критика 16 декабря 2004 года)
Наше время характерно небывалой, неслыханной ранее концентрацией единоличной власти над огромным количеством людей. Рука судьбы возносит этих вчера еще совершенно безвестных и ничтожных людей на вершину человеческой пирамиды. Дети бакалейных торговцев, секретари райкомов партии и им подобные вертят миром как им угодно. В их руках целые страны и континенты, повинующиеся чудовищной силе этих властелинов... Недиктаторской власти теперь вообще нет. Она отличается лишь внешним театральным механизмом — выборами, свободой абсолютно несвободной печати и пр.
(Из тетрадей, 7 декабря 1989 года)