Фестиваль «Вдохновение» на ВДНХ открылся действом-расследованием
Мы привыкли к тому, что на ВДНХ проходят фестивали веселые, развлекательные, феерические. Достанет феерий и на фестивале «Вдохновение» — он лишь на днях открылся здесь, а продлится больше двух недель. Вот только старт этот — совсем не развлекательный и не веселый: вплоть до 29 июля будет идти спектакль знаменитой немецко-швейцарской группы Rimini Protokoll «Комнаты ситуаций» (Situation Rooms) — о полярных столкновениях равнодушия и гуманизма, жестокости и сочувствия, хрупкой жизни и убивающего железа.
Rimini Protokoll, уже неоднократно привозивший свои работы в Россию — это всегда не просто представление, а социальное исследование, даже расследование. И это всегда документальная история. И это всегда (ну, почти всегда) виртуозный мультимедийный эксперимент, в который активно вовлекается сам зритель. По крайней мере таковы показанные у нас в прошлые годы «Комнаты без людей» (воссозданные жилища с сохраненными голосами тех, кто недавно ушел из жизни) или бродилки «Удаленный город», вживленные в уличную ткань Москвы, Петербурга, Перми...
"Комнаты ситуаций«— тоже бродилка, притом особенно виртуозная. Но прежде чем описать ее технику, расскажу о содержании. Это истории 20 реальных людей, так или иначе имеющих дело с оружием и последствиями его применения. Позиции (в том числе моральные) — самые разные. Здесь и жертвы насилия — например, ждущий натурализации в Германии беженец из Южного Судана или искалеченный полицейской пулей участник митинга в Сирии. Здесь и те, кто борется со злом — это волонтер движения «Врачи без границ» в Сьерра-Леоне, пришивающий людям руки, которые им в месиве гражданской войны обрубили обкуренные дети-солдаты. Это и немецкая журналистка, вскрывающая незаконную поддержку Дойче Банком испанской компании, производящей запрещенные кассетные бомбы.
А рядом — те, кто это оружие производит, продает, пускает в ход. Кто-то из них по-своему честен, как пакистанский офицер, противостоящий индийским террористам и объясняющий, что ему некогда думать о врагах как о людях, иначе он не сможет выполнять свою работу: нажал на кнопку — и «чик», дрон превратил укрытие партизан в гору трупов. Кто-то демонстративно циничен, как латиноамериканский наркоторговец, для которого не проблема снести башку подведшим его компаньонам. Но, пожалуй, еще циничнее начальник протокола немецкой армии, рекламирующий потенциальному чилийскому покупателю танк «Леопард-2», изумительная пушка которого умеет и стрелять, и подавать шампанское. Все-таки в конце рассказа наркодилера звучат слова о родившемся у него сыне и появившемся новом смысле жизни, побудившем уйти из прежнего бизнеса. А в глянцевой речи чиновника, уверенного в совершенстве и «большой практической пользе» своего оружия, нет ни проблеска человечности.
А теперь — как это сделано. Каждому из 20 зрителей раздается по планшету и наушникам, и, руководимый этим видимым и слышимым гидом, он идет по лабиринту комнат, воссоздающих операционную в Сьерра-Леоне, пункт оператора дронов в Пакистане, приемную директора Дойче Банка... Что на экране, то и в «реале», даже фигуры действующих лиц — допустим, партнера по переговорам или убийцы за углом — появляются перед тобой вживую: так дотошно, до секунды, рассчитано авторами движение зрителей, они же участники. Эффект вовлечения временами сногсшибательный. Правда, его снижает необходимость внимательнейшим образом следить за маршрутом: отвлечешься на мгновение — и ты потерялся в лабиринте, а тогда все дальнейшее теряет смысл, и это напряжение заметно мешает воспринимать сами истории.
Но завершу не этой критикой, а неожиданным (впрочем, может быть, и такая реакция запрограммирована авторами спектакля?) выходом ассоциаций в жизнь. Среди героев — русская женщина Ирина, работающая на одном из заводов Перми. Здесь, говорит она, делают снаряды, женщины вдыхают ацетон и порох, а однажды взрыв погубил десятки людей... Заинтересовываюсь, нахожу сайт «нехорошего» завода, читаю его историю. Создан подвижническим трудом инженеров и строителей в 1934 году, выдвинул ряд революционных разработок, в войну поставил сотни тысяч снарядов...
В жизни добро и зло тесно переплетены. Совсем как театр и жизнь — особенно если это театр Rimini Protokoll. Чтобы не запутаться ни в том ни в другом, ни на секунду не теряй бдительности. Тогда, может быть, сохранишь себя — тело и душу.