У меня на книжной полке лежит довольно тяжелая металлическая пластина, часть старомодного бронежилета, предназначенная для защиты области сердца. Артем Боровик привез мне ее из Афганистана. Это был подарок со смыслом - мол, в минуты опасности сердце должно быть всегда прикрыто.
Он лихо начал у нас в журнале и с первых же шагов в тогдашнем, конца восьмидесятых годов, "Огоньке", понравился не только умением хорошо писать, но и умением стратегического расчета. Он брался за самые сложные темы совершенно бесстрашно, и я добивался ему разрешения для поездки на передовую в воюющем Афганистане. Так же непросто было добиться разрешения послужить в американской армии - пусть ненадолго, но по-настоящему, с полной выкладкой.
Поскольку он никогда не искал легкой работы, ему почти не завидовали. Кстати, после Афганистана он и получил медаль "За отвагу" - одну из самых честных солдатских медалей. Артем был незауряден во всем, за что брался, и с этим быстро смирились даже самые капризные редакторы. Он хотел попробовать себя в большом деле. Когда бедняга Юлиан Семенов тяжело заболел, Боровик естественно занял его редакторское место в "Совершенно секретно", и еженедельник вскоре стал одним из заметнейших в нашей журналистике. Причем стиль Артема был и здесь узнаваем: он не суетился, расследования его были капитальны, аргументы убедительны. Телевизионная программа, созданная Боровиком, до сих пор остается одной из самых принципиальных на наших мельтешащих телеэкранах. Путь его был убедителен и последователен, и, полагаю, именно из Артема Боровика мог бы получиться настоящий министр информации. Он был самым ярким в своем поколении, во всяком случае, по количеству сделанного. При этом никто не смог обвинить Артема в конъюнктурщине или неискренности. Он очень любил свою Родину, но любовь эта была действенной, честной и немногословной. Очень обидно, что он так рано и так нелепо погиб.
Одной из главных версий его гибели было предположение о заговоре против него. Не знаю. Но всегда обидно, когда из жизни уходят те, кто мог бы изменить ее к лучшему. Я не уверен, что Артем получил от нас все положенные ему почтение и любовь при жизни. Но сделал он для нас поучительно много.