Его герой обреченно влюблен в девушку своего лучшего друга. «Труду-7» Аристарх впервые рассказал о том, какое оно, молодое поколение, названное режиссером Соловьевым «дети войны».
— Это правда, что Сергей Соловьев встретил тебя случайно в кафе и сразу пригласил в свою картину?
— Сериал «Кадетство» был номинирован на одну из кинопремий канала MTV, и я пришел туда в джинсах-галифе и в тельняшке (потом в этом своем прикиде появляюсь в одной из сцен «Одноклассников»). Но перед церемонией мы зашли с ребятами в кафе напротив театра «Ленком», где меня и увидел Сергей Александрович. Он подошел к нашему столику и спросил, кто я такой, даже не догадываясь о том, что я актер. Когда стал объяснять, что я из «Кадетства», он подумал, что не из кино, а из жизни. Пригласил сделать фотопробы. Когда я прочитал первую часть сценария, где мой герой как раз появляется в широких брюках, в тельняшке и с взлохмаченной прической, то сразу понял: эту встречу уготовил мне Господь Бог.
— Чем-то личностным наделил своего героя, если он был послан тебе свыше?
— Чем-то я его наделил, а чем-то он меня. Я абсолютно безбашенный человек, тогда как Степан более разумен. Он — ведомый, тогда как я по своей натуре лидер. Хотя я бы не сказал, что Степан — второй номер после героя Константина Крюкова или, как его называют в фильме, «третий лишний». Просто он совсем другой человек. Степа любит эту девочку — главную героиню, и любит один — из всех героев, а любовь делает каждого более беззащитным, ранимым, трогательным. Любовь заставляет Степу бросаться в крайности: то он друг Феди, то недруг, то он пытается помочь им наладить отношения, то уходит от них. К тому же Степа живет с неадекватной бабушкой, которая по ночам в кафе читает романы на французском, а родители его неизвестно где. Поэтому Степа — неприкаянный и довольно одинокий человек.
— Возникает ощущение, что твоего героя режиссер любит больше всех остальных и в нем ищет соломинку. Неспроста именно Степа отправляется на поиски главной героини.
— Сергей Александрович очень помогал в работе. Он много с нами разговаривал, ему был интересен наш мир. Поэтому я с огромным удовольствием каждый раз ехал на съемочную площадку, не очень хорошо зная, что там меня ждет. Сергей Александрович считает, что искусство должно рождаться из воздуха, невольно и невинно. Он видел меня насквозь и все про меня знал. Но при этом я не чув-ствовал себя дискомфортно, как будто ты голый, а на тебя пристально смотрят. Поэтому в сцене, когда мой герой совсем голый в душе, мне не было ни стыдно, ни боязно. В этой сцене видно, что мой герой — еще совсем ребенок, я имею в виду не его физиологию, а в душе, по отношению к жизни. К тому же каждый, общаясь с Сергеем Соловьевым, начинает умнеть, а для меня, как заметил режиссер, «ребенка войны», это необходимо.