И Золушка бывает кусачей

Главная Культура 23:51 11 Июля 2015 1802

Знаменитая сказка в трактовке Балета Нюрнберга повествует о жизни собачьей

Напечатать

Тем, кто устал от лакированной классики — явно сюда, на спектакль «Золушка» испанского хореографа Гойо Монтеро в Балете Нюрнберга, привезшем свою постановку на музыку Прокофьева на Чеховский фестиваль. Вместо сусальной сказки и дежурного «ножкой ножку бьет» тут рассказывают жесткую историю об унижении и наказании, изложенную языком, внятным до брутальности, а порой шаржа и плаката.

На сцене минимум деталей, важнейшая — камин в угольно-черной стене: центр пространства и ход в другие пространства, открывающиеся в течение действия. Прожектор высвечивает фигуру растерянного мужчины. Другой прожектор «находит» скромную женщину в чепце. Третий «дарит» им маленькую девочку. Так буквально за несколько секунд нам показывают историю семьи «в кадрах»: вот их трое, вот женщина исчезла, вот явилась жгучая брюнетка гренадерского сложения, две неуклюжие девки в панталонах ... Знакомый пунктир хрестоматийной сказки, но прием молниеносных скриншотов сразу задает рубленый ритм этого скупого и жесткого рассказа-конспекта.

В нем многое предсказуемо. Мачеха (ее танцует мужчина) — карикатурный вариант Ротбарта и ему подобных классических злодеев-тиранов. Дочки (тоже танцовщики) — глупые неуклюжие кривляки. Золушка...

Вот Золушка в исполнении очень колоритной японки Саяки Кадо — пожалуй, главное открытие спектакля. Она не милая рукастая паинька, а настоящий дикий зверек, среднее между собакой-найденышем и Маугли: не столько ходит, сколько сидит испуганно в своем камине-конуре, сося лапу (в буквальном смысле, т.е.собственную ногу), или катается по полу, обезьяньи крюча необычайно длинные пальцы рук и стоп. Мы не увидим ее ни с веником, ни с ухватом — эта сторона жизни вовсе не интересует постановщика. Основное, чем отличается Золушка от своих хозяев — те могут только унижать и унижаться, а она способна на нежность: ластится к своему отцу — паралитику на каталке — ну и мечтает, не столько о Принце, сколько об избавлении от гнета.

Никакой феи тоже нет: Монтеро поставил спектакль не по благодушному французу Перро, а по мрачным немцам братьям Гримм, у которых все куда суровей. Просто когда издевательства мачехи и сестер становятся уже невыносимыми (в том числе для зрителя — все эти пихания и швыряния оземь при своей длительности довольно однообразны), вдруг является подобие дерева с гигантской гроздью странных птиц замшелой зеленовато-черной масти — танцовщиц и танцовщиков, «слетающих» затем к Золушке, утешающих ее и приносящих серебристое платье. Это голуби, которые у Гриммов выполняют роль судьбы, доброй к Золушке и жестокой к ее обидчицам (им в конце выклевывают глаза).

Второе действие — практически в той же декорации, только камин становится местом обитания уже не Золушки, а Принца, который, в отличие от нее, все же сидит не внутри очага-конуры, а на его верхней полке. Но так же одинок и бесприютен. И грезит именно о Золушке, чья гигантски увеличенная и размытая компьютером проекция, подобная звездной туманности, выделывает космические па на заднике. Каминное отверстие расширяется, открывает ход в бальную залу — эта часть спектакля в наибольшей степени напоминает классическую сюиту танцев и чаще всего, как в заправских балетах, награждается аплодисментами публики. Здесь главный сюрприз — подмена Золушки: когда наступает полночь и прогнозируемый стоп-кадр всех участников, выясняется, что красавица, на которую устремлены все восхищенные взгляды, — другая исполнительница, а «наша» собакоподобная Золушка под бой курантов выползает откуда-то из угла и крадется под ногами в противоположный угол. Знатоки балета, возможно, увидят в этом пародийное отражение сюжета «Лебединого озера» с подменой бедной обиженной героини на ее роскошного двойника. Но иллюзия недолговечна, и обратное превращение женщины в зверька неминуемо.

Дальше, как положено, Принц отправляется в поиск, но обходится без туфельки (зачем она, если не пригодились ни фея, ни карета). Ему все подсказывает сердце, в том числе и то, что надо копнуть сажу в камине, откопать в ней Золушку, самому перемазаться вместе с ней, затем станцевать действительно красивый дуэт, полный изобретательных поддержек на грани акробатических трюков — и многозначительно удалиться с обретенной подружкой навстречу яркому лучу бокового света, оставив с разинутыми ртами мужиковатых Мачеху и сестер.

Вот так, без романтических иллюзий и даже пародируя их (тот самый намек на «Лебединое озеро»), зато очень в духе сегодняшних дискуссий о домашнем насилии, достоинстве личности в семье, вплоть до темы гуманного обращения с животными. А кто-то, возможно, увидит здесь и популярный в нынешней поп-культуре мотив оборотничества, и хичкоковских «Птиц».

Ассоциаций, как видим, масса. Но отчего-то автору этой заметки было интереснее в свое время смотреть, например, авангардно-сюрреалистическую «Золушку» Маги Марен или сюжет Перро, перенесенный в военный Лондон начала 1940-х Мэтью Боурном. Может быть, у Монтеро слишком много шаржа и плаката? Там же было больше загадок и шифров.

Впрочем, тайна есть и в нынешнем спектакле. Ведь совершенно непонятно, будут ли счастливы ТАКИЕ Золушка и Принц. В конце концов влюбился-то он в другую, в девушку, а не в зверька, пусть трогательного на вид. Говорят же, что реальные Маугли, которые сызмальства привыкли к звериному обращению, в отличие от киплинговского не могут потом встроиться в человеческую и человечную систему отношений. Так что еще неизвестно, кто в этом балете-перевертыше (или балете-оборотне) несчастнее — ослепленные мстительными птицами растерянные Мачеха с дочерьми или довольно улыбающаяся, будто съела запретную тефтельку с хозяйского стола, Золушка со своим рохлей Принцом.

Напечатать

Культура 19:52 / 18 Ноября 2025 14913

Интрига с любовными письмами подвела Фальстафа

В спектакле Малого театра «Виндзорские женушки», кажется, есть все, что привлекает зрителей

Любовь Лебедина

Роль пьяницы и дебошира Джона Фальстафа креативно исполнил Александр Клюев

В шекспировской комедии, где героини стремятся отстоять свое эго и быть наравне с мужчинами, лихо закручен сюжет, запутаны отношения, а лабиринт коридоров и комнат, созданных воображением сценографа Максим Обрезкова, не позволяет действию застыть. Оказывается,...