Знакомьтесь: типичный «понаехавший», питерский дворник. Работает Расул в Шушарах. Когда-то это был богатый совхоз, кормивший Северную столицу, а нынче — всего лишь часть 5-миллионного мегаполиса. Некогда плодородные поля и пашни застроены многоквартирными домами. Но и здесь Шеранов ухитряется радовать соседей урожаем овощей, выращенных на клочке земли между панельными многоэтажками, прямо под окнами горожан.
Микрорайон, где пятый год трудится Расул Шеранов, карабкается вверх, подальше от грешной земли. А вот и типичный дом на улице Первомайской, 20: 24 этажа, 360 квартир. Вокруг него, как положено, небольшие зеленые участки. Чаще ничего, кроме пыльной травы да неприхотливых кустарников, на таких придомовых клумбах не растет. А тут невысокий бордюрчик, за ним цветы-многолетники, сирень и: целый огород.
Смотрю и глазам не верю: теснятся аккуратные грядки, на грядках — поспевшие кочаны капусты, в том числе цветной, морковная и свекольная ботва, перья репчатого лука, картошка. Чуть дальше этого овощного изобилия среди каменных джунглей высажены молоденькие деревца вишни и яблонь. Несмотря на осень, листочки у деревьев крепкие и сочные, и никакого намека на сезонное увядание. Вспоминаю свои вишни на загородной даче, где все, казалось бы, располагает к тому, чтобы деревья росли здоровыми, но без тли, плодожорки и других вредителей, увы, не обходится. И не могу скрыть удивления: чем же таким особенным удобряет и опрыскивает свой импровизированный сад-огород узбек Шеранов, что все у него тут цветет и пахнет?
— Ничем не опрыскиваю, нет, — Расул протестующе машет рукой. — И удобрений тут никаких, я против. Надо просто много поливать, сорняк выдергивать — и все будет хорошо. Здесь хоть и севернее, чем у нас, но земля, если к ней с уважением, откликается на труды.
В наши края Шеранов в поисках хоть какого-то заработка приехал впервые восемь лет назад. Подвизался на уборке овощей в одном из действующих хозяйств Ленинградской области. Условия, признается, были жесткие. Жил вместе с другими мигрантами в бараке, работая по шесть дней в неделю за месячную зарплату, не превышавшую 10 тысяч рублей. На зиму возвращался домой, в кишлак Ургут близ Самарканда, где его ждали старенькая мать и младший брат.
О том, что требуются дворники в новом жилом квартале, Шушар узнал случайно пять лет назад. Поехал, нашел начальника участка, стал упрашивать: мол, все умею и могу, только возьмите на работу! Дали ему для пробы сначала один дом. Уж как он старался, как вокруг него убирал до последней соринки! У местного народа непросто вызвать к «понаехавшим» симпатию, но Расул, пожалуй, каждого в округе покорил своим старанием и трудолюбием. Настолько приучил жильцов к чистоте, что те вдруг в массовом порядке стали отказываться от дурных привычек. Например, перестали бросать окурки с балконов. Говорят, неудобно как-то. А еще не тащат с грядок урожай, как это не раз случалось поначалу. Зачем воровать, если Расул и так даст, по-хорошему, пучок моркови, травы или свеклы на борщ? Многие заядлые дачники идут к Шеранову за советом, а взамен делятся с авторитетным огородником семенами и рассадой. А одна даже пожертвовала на общественное благо прекрасные саженцы яблони.
— В этом доме много социальных квартир, приобретенных городскими властями специально для ветеранов Великой Отечественной войны, блокадников, — говорит Олег Белоусов, инженер по благоустройству управляющей компании «Технопарк № 1». — Люди это пожилые, со своими устоявшимися привычками, а порой и обидами, и капризами, так что им не так просто угодить. Но в нашем дворнике Расуле Шеранове они просто души не чают. Тем более что он охотно делится урожаем.
— Конечно, делюсь, — подтверждает Расул, — не для себя же одного выращивал!
— Ну как не для себя, а для кого же? У вас же тут семья, а зарплата наверняка не как у топ-менеджера, — уточняю у него я.
— Мне еще один участок дали, немаленький, там что многим хватит побаловать себя свежими, с земли, овощами. А насчет зарплаты... Мне и так многие завидуют: работа есть, огород есть, весной приехала жена с маленьким сыном, устроилась уборщицей. Что еще надо? Все хорошо!
Жена Расула с красивым именем Руксола первое время не разделяла огородного энтузиазма мужа. Даже корила: «Тебе что, работы не хватает? Подмети — и домой». Но пожила немного и тоже к огороду потянулась. Помогает пропалывать и поливать. Он берет в руки инструменты, чтобы вырезать и установить на газоне близ парадной симпатичных лебедей из старых шин, она — краску и кисть, раскрашивать птиц.
И огород, и симпатичные фигурки у домов появились два года назад. К этому времени дворник Шеранов знал уже почти всех жильцов своего немаленького квартала. А те знают его. И всегда рады встрече.
Спрашиваю Расула, о чем он сейчас мечтает. Думала, скажет что-нибудь про заработки, про то, что неплохо бы своим жильем обзавестись, чтобы не мыкаться по съемным квартирам. А он в ответ улыбается своей по-детски открытой улыбкой:
— Хочу вырастить здесь, в Шушарах, настоящий узбекский арбуз. Вот съезжу в отпуск домой, привезу оттуда хорошие семена. Как думаете, получится?
У него-то? Не сомневаюсь!
Голос
Бахтияр Худойназаров, кинорежиссер
— Я был воспитан в мультикультурной стране — СССР, и в этом был свой кайф. После развала империи мультикультурализм тоже развалился, и теперь людей, которые приезжают сюда на заработки из Средней Азии, называют гастарбайтерами. Случай с питерским дворником — скорее исключение. Чаще приезжие настроены враждебно. Вот моя история из Петербурга: я видел там приезжего в майке с надписью «Или вы с нами, или вы под нами». В Германии или Франции такого не встретишь. Хотя там эмигрантов больше, чем у нас. Но все они говорят на местных языках. Я считаю, что если приезжаешь в чужой дом, то сначала нужно принять и понять его уставы и только потом привносить в него что-то из своей национальной культуры. Например, можно разбить абрикосовый сад. Вот это будет здорово!
Но у меня есть и положительный пример. На съемках фильма мы работали с сербами — они приехали в Петербург на несколько месяцев, но сразу стали учить русский язык — чтобы понимать нас, чтобы лучше работать, добиться результата. Это было невероятное уважение, которое с нашей стороны отозвалось тем же.
