Чем кончится «дело летчиков»?

Никого уже, кажется, не удивляет то, с какой легкостью высокие должностные лица, обвиняемые во взятках и казнокрадстве, уходят от наказания. Все слова о борьбе с коррупцией вянут и девальвируются на фоне истории экс-министра Сердюкова... Тем более странно выглядит сегодня «дело летчиков» — профсоюзных лидеров «Аэрофлота», обвиненных в вымогательстве взятки у работодателя.

В отличие от вдрызг проворовавшихся чиновников Минобороны, активистов Шереметьевского профсоюза летного состава (ШПЛС) Алексея Шляпникова, Валерия Пимошенко и Сергея Кнышова без разговоров заключают под стражу и клеймят как взяточников и даже саботажников. Между тем из «дела летчиков» так и выпирают странности. Арестованных обвиняют в вымогательстве взятки у руководства «Аэрофлота» в обмен на снижение издержек авиакомпании на выплаты летному составу. Но в жизни нижестоящие инстанции «заносят» вышестоящим, а здесь, если верить обвинителям, все наоборот. В обычной жизни вымогатели действуют тайно, в данном же случае вся страна знала, что профсоюз летчиков требует повышения зарплаты. Даже если бы корпорация смогла отказать работникам, тайно откупившись от их лидеров, это не погасило бы конфликт — члены профсоюза продолжали бы добиваться своего. Что, собственно, и происходит сейчас.

Профсоюз назвал произошедшее спланированной провокацией руководства «Аэрофлота», а рядовые члены организации не только не отшатнулись от арестованных, но и демонстрируют завидную солидарность с ними. Репрессии против летчиков дали обратный эффект: в организацию вступили новые члены, для помощи арестованным и их семьям поступают пожертвования, им оказывается юридическая поддержка.

Генеральный секретарь Международной конфедерации профсоюзов Шаран Барроу обратилась к российским властям с письмом, в котором подчеркивала необходимость объективного расследования. Можно, конечно, и в этом разглядеть «руку Запада». Но тут возникает проблема: в МКП состоят оба ведущих российских профобъединения — не только постоянно дистанцирующаяся от властей Конфедерация труда России, но и Федерация независимых профсоюзов России. Нет никаких причин подозревать ФНПР в нелояльности: ее представители состоят в «Единой России» и заседают в Госдуме, она является коллективным членом Общероссийского народного фронта. И если агентами иностранного влияния являются лидеры ФНПР, то, как говорится, кому же верить?

Именно «дело летчиков» стало тем редким случаем, когда профсоюзная солидарность оказалась важнее, чем организационное соперничество.

Замечу, что ситуация с летчиками во многом повторяет дело якутского профсоюзного активиста Валентина Урусова, оказавшегося на несколько лет в тюрьме по сфабрикованному обвинению. Сейчас Урусов на свободе и удостоен Международной профсоюзной премии имени Артура Свенссона. Ситуация в «Аэрофлоте» показывает, что работодатели здесь готовы действовать теми же методами, которые были опробованы их коллегами в далеком якутском поселке. Хотя скандал грозит стать куда более масштабным и нанести серьезный ущерб «крыльям Родины».

Что же касается российской судебной системы, то для нее «дело летчиков» — еще один тест на состоятельность: сможет ли суд вынести обоснованное решение или выступит в роли инструмента в руках сильных мира сего?