Алексей Заривный попал служить в Самарскую область, в зенитную часть, откуда ребят направляют в командировки в Чечню.
Полк, в котором оказался Алексей, располагался в Шали. Сопровождали колонны, стояли в оцеплении, когда ОМОН проводил зачистки. Убитых и раненых в подразделении, к счастью, не было.
Из Чечни от сына домой пришли лишь два письма. А потом известий от Алеши не было 98 дней. Родители ходили в военкомат, пытались связаться с частью, обращались в Союз офицеров запаса, но так ничего и не выяснили. Наконец 24 октября к ним неожиданно приехал гость. Взводный Алексея, старший лейтенант, заявил, что их сын самовольно оставил часть и исчез бесследно.
Но вот 26 октября в квартире Нины и Николая Заривных в городе Энгельс раздался телефонный звонок: "Ваш сын был в плену, но вы не волнуйтесь, он уже освобожден, его сейчас везут к нам". Звонил руководитель миротворческой группы на Северном Кавказе Александр Мукомолов.
Николай Заривный сразу поехал в Пятигорск к сыну.
- До того как я его увидел, не мог поверить в случившееся, а успокоился, лишь когда привез его домой, - волнуясь, говорит Николай.
Сам Алексей рассказывает об обстоятельствах своего пленения неохотно. Их подразделение стояло тогда под Бамутом, с кормежкой было плохо, сидели на сухпайке. Вот командир отделения и отправил их с товарищем-однопризывником Женей Гончаровым в деревню за продуктами. Оружие оставили на блокпосту. Дорога шла лесочком, и они не заметили подкравшихся людей. От удара по голове Алексей потерял сознание. Очнулся, когда его тащили под руки по тропинке. На голову натянули мешок. Убедившись, что парень очнулся, похитители пинками и прикладами заставили его идти самостоятельно. Шли долго, поднимаясь в горы.
Захваченных российских солдат привели в какой-то лесной лагерь. Там загнали в выкопанные в земле ямы - каждая глубиной метра в полтора. Выкупа с солдат не требовали, адресами родных не интересовались, только спросили номер войсковой части.
В первые дни Алексей потерял счет времени и потом никак не мог сосчитать, сколько суток находится в чеченской яме. Время от времени ему бросали пластиковую бутылку с водой, консервы, все ту же перловку из сухих пайков российской армии, выводили по нужде. Иногда о пленнике забывали, и он сутками сидел голодный. От дождя яму закрывали листом жести. Но все равно текла вода.
Поначалу парня несколько раз избивали, потом оставили в покое.
Освобождение пришло неожиданно. Однажды Алексея вытащили, натянули мешок на голову и куда-то повели. Когда мешок сняли, Алексей увидел, что с ним рядом друг-приятель Женька. Двое мужчин-чеченцев в гражданской одежде, чисто выбритые, посадили пленников в "Ниву" и привезли на окраину какого-то села, где передали российским миротворцам.
Ребят переодели, дали гражданскую одежду: футболки, спортивные костюмы и кроссовки. Отвезли сначала в Минводы, затем в Пятигорск. Кто его освободил, как и почему, Алексей до сих пор не знает.
Месяц, проведенный в чеченской яме, похоже, не прошел для энгельсского парня бесследно. У него болят почки, да и вообще в саратовском военном госпитале, куда обратились родители Заривного, считают, что парня нужно как следует обследовать.
* * *
Я связался с руководителем миротворческой миссии на Северном Кавказе Мукомоловым.
- Как все-таки удалось освободить Алексея?
- В окрестностях Бамута, где ребят взяли в плен, есть и "местное" бандформирование. Но процентов на 80 мы убеждены, что Заривного и Гончарова удерживали гелаевцы, части бандитов после боя в Галашках удалось просочиться в Чечню. Видимо, они и прихватили солдат с собой, может, для обмена. Для нас главное было - вытащить ребят. Начали вести переговоры. Сначала за них потребовали деньги: жизнь каждого солдата бандиты обычно оценивают в 2-5 тысяч долларов. Потом передали списки людей, задержанных во время зачисток, - тех, на кого они хотели бы обменять военнослужащих. В общем, обычный ход событий. А потом бандиты дали слабину. Может, старейшины настояли. Не исключено, что это было связано со штурмом Театрального центра на Дубровке в Москве. Ну а наши люди, они работают в Чечне давно, быстро сориентировались в ситуации и вытащили ребят. Для нас это тоже счастливый случай: редко удается освободить пленных без всяких условий и выкупа.