Начинается все, как это принято, с разговоров. Минтруд совещается: кого переводим, когда, как? Хотя еще недавно министр Максим Топилин уверял, что переход если и состоится, то «через 40-50 лет». Но теперь ветры переменились: до конца сентября ведомству велено «тщательно изучить влияние четырехдневки на экономику и сотрудников». Ну что, давайте и мы поизучаем.
Глава Минэкономразвития Максим Орешкин буквально на днях заявлял, что для перехода на четырехдневку нужно выполнить два условия: «достичь более высокого дохода населения и высокого уровня производительности труда». Учтем, что за предыдущие два десятка лет это нам не удалось. Но теперь замминистра Петр Засельский вносит поправку: делать окончательный вывод о сокращении рабочей недели можно только после того, как «схема будет опробована на большом количестве компаний». И внес свой вклад в научную мысль: «На предприятиях люди 30-40% времени ничего не делают. Наша задача не в том, чтобы сократить рабочий день, а в том, чтобы они смогли делать его полезным...»
Хотя в Европе поступают наоборот — сокращают именно продолжительность рабочего дня: большинство стран уже работают 37 часов при пятидневной рабочей неделе, Швеция — 33 часа, Голландия — 29, и думают о снижении до 21...
В России разговор идет именно о сокращении количества рабочих дней. В Госдуме член комитета по труду, социальной политике и делам ветеранов Сергей Вострецов (по образованию — политработник) заявил: «Для этого общество и существует: освобождать свое время для занятий более приятных — здоровьем, спортом, культурой, саморазвитием».
И даже глава крупнейшей в России профсоюзной организации, председатель ФНПР Михаил Шмаков готов поддержать премьера, глубокомысленно заявив: «Безусловно, мы видим: рост производительности труда, внедрение новых технологий, цифровизация, роботизация — это все уменьшает количество человеческого труда и увеличивает количество машинного труда, на который не распространяется трудовое законодательство. Но люди при этом должны как минимум получать не меньше, чем они получают...»
Но получают-то они чаще всего ничтожно мало! По большинству мировых рейтингов средних зарплат наша страна находится в четвертом десятке, по медианной зарплате — значительно ниже (в Европе и США разница в зарплатах начальников и подчиненных в среднем составляет 3-5 раз, в России — 10-15 раз).
А теперь послушаем одного из тех, кого власть собралась облагодетельствовать.
«Я анестезиолог-реаниматолог, работаю в Сибири и получаю 60-70 тысяч в месяц. Бросайте свой нищебродский Урал — и айда к нам, в Сибирь! А теперь немного конкретики. Чтобы получить такую зарплату, мне нужно работать на 2,75-3 ставки. Это около 420-450 часов в месяц. У меня остается 300 часов на проезд до работы и обратно, сон, семью и попытки найти дополнительный источник заработка. Я уже почти ничего не хочу, кроме как сдохнуть, но мне нельзя — у меня семья...»
Автор добавляет, что в медицине работает больше 10 лет, начинал санитаром, медбратом, больше восьми лет врач. Еще пару лет назад, чтобы заработать те же деньги, ему требовались две ставки. А теперь три. И заметьте: «пытаюсь найти дополнительный источник заработка...». А вы ему — про саморазвитие. И предлагаете дополнительный выходной. Вы его, врача, спросили?
Побеседуйте с рядовым школьным учителем — услышите такую же исповедь. Про загрузки не только в классе, но и проверку тетрадей, подготовку к новому уроку, обязательное время на саморазвитие (кстати, врачам тоже надо быть в курсе новаций).
Идем дальше. В стране 4,7 млн продавцов — второе место среди профессий по занятости. На первом месте водители — 6,6 млн. Большинство тех и других перерабатывают — иначе не прожить. Дайте им дополнительный выходной — они найдут дополнительную «халтуру». То есть вместо 40-часовой рабочей пятидневки у них будет такая же четырехдневка плюс дополнительный рабочий день в «подаренный выходной».
Известный экономист, ведущий специалист по проблемам трудовой занятости Евгений Гонтмахер говорит: «Идущая в мире роботизация производства и цифровизация управления высвобождают живых людей, которым надо обеспечить занятость. Но эффективным механизмом этого во всем мире уже давно является не сокращение рабочей недели, а уменьшение часов работы. А четырехдневной рабочей недели, установленной на общенациональном уровне, нет нигде».
Сторонники сокращенной рабочей недели предполагают, что переход будет способствовать повышению производительности труда. И действительно, по данным ОЭСР, работающие россияне создают за один час около 23,8 доллара ВВП. Среди стран — членов ОЭСР более низкий показатель только у Мексики (21), а среднее значение по ОЭСР составляет 52 доллара в час. При этом общее время, проводимое россиянами на работе, — одно из максимальных: 1974 часа в год. Среди государств ОЭСР этот показатель выше только в Мексике, Южной Корее, Греции и Коста-Рике.
Но причина простая: при крайне низкой зарплате и помесячном учете труда российский работодатель не слишком заинтересован не только в роботизациии и механизации производства, но даже в улучшении организации труда. Как показало совместное исследование портала HeadHunter и «Ведомостей», российские компании не горят желанием сокращать рабочую неделю, хотя Трудовой кодекс это уже позволяет. Опрос 200 российских работодателей показал, что только 12% рассматривают переход на четырехдневку в ближайшие год-два, 8% — в долгосрочной перспективе. Подавляющее большинство работодателей (76%) считают, что ради сокращенной недели придется снижать зарплату и нанимать новых людей.
То есть работникам четырехдневка не очень нужна, а для работодателей убыточна. Так для чего ее вводить?
А переведите страну на почасовую оплату труда и регулярно поднимайте минимум «почасовки» — появятся и роботизация, и научная организация труда. Зато исчезнут 5 млн работников с зарплатой в 1 (один) МРОТ. То есть польза всем. И страна скажет: давно пора!
Рассмотрим переход на четырехдневку с другого ракурса. Нам с вами — не как работникам, а как потребителям товаров и услуг — она нужна? Представьте города с магазинами, закрытыми два дня в неделю, как это уже происходит во многих странах Европы. Понравятся ли вам больницы с полным штатом врачей лишь четыре дня в неделю, а по выходным — лишь с дежурной бригадой? А что скажете о «присутственных местах» госучреждений, запертых на замки с вечера четверга по утро понедельника?
Кстати, именно чиновникам сокращение рабочих дней недели с пяти до четырех дней принесет несказанную радость и облегчение. Это мы уже видели два десятка лет назад, когда страна получила двухнедельные зимние каникулы: начальство разъехалось по курортам, а подчиненные вглухую запили.
В скором времени нечто подобное повторится в 30 российских регионах на 266 предприятиях малого и среднего бизнеса, зачисленных в нацпроект «Производительность труда и поддержка занятости». Среди них компании из сфер обрабатывающего производства, сельского хозяйства, научной и технической деятельности, строительства. Именно там Минтруд с Минэкономразвития предполагают проэкспериментировать с переводом страны на четырехдневку.
Впрочем, один из этих регионов уже отказался: «Мы пока не планируем проводить эксперимент с четырехдневной рабочей неделей», — сказал руководитель Министерства семьи и труда Башкирии Юрий Мельников.
Кстати
Пару месяцев назад в Минтруде рассматривалась возможность не сокращения, а увеличения продолжительности рабочего дня для женщин, работающих в сельской местности (их в стране — более 12 млн). Против выступил профсоюз работников АПК, заявив, что сельским жительницам нужно дополнительное время, чтобы справляться с домашним хозяйством. Ведь во многих селах и деревнях до сих пор приходится носить воду из колодца и растапливать печь. К тому же уровень зарплат на селе совсем низкий, и сокращенный рабочий день позволяет женщинам выращивать продукты на личных участках, так сказать, для прокорма.
