Хочется спросить: что происходит в области мировых финансов?
Согласно отчёту ESMA (European Security and Markets Authority), общая стоимость одного только европейского рынка деривативов – 453 триллиона евро, то есть 453 тысячи миллиардов. Подсчёт был сделан исходя из операций, реально произведённых на основе системы EMIR (European Market Infrastructure Regulation).
ESMA и EMIR – две относительно «молодые» структуры, созданные Европейской комиссией, чтобы постараться понять и сделать хоть немного более прозрачными операции на рынке, злоупотребления на котором сыграли решающую роль в возникновении финансового кризиса 2008 года. «Постараться понять» не значит контролировать и тем более не значит пресечь эти злоупотребления. Но этот отчёт, по крайней мере, позволяет понять – тому, кто хочет видеть, - сохраняется ли степень опасности на том же уровне, уменьшается или растёт. Ответ – растёт.
Но, что ещё важнее, остаются неизменными дурные привычки, усвоенные раньше. Из отчёта явствует, что те, кто производит финансовые операции мирового масштаба (на самом деле на европейском рынке присутствуют все, не только европейцы), используют, прежде всего, те каналы, которые никак и никем не регламентированы (и продолжают невозмутимо оставаться таковыми) – те каналы, которые принято определять как over the counter, то есть внебиржевые. Из 282 тысяч миллиардов евро, которые составляют номинальную стоимость процентных деривативов, целых 94% были внебиржевыми. Их доля в процентах возрастает до 99%, если анализировать валютные деривативы. А эти две статьи покрывают около 80% всех европейских деривативов.
Выражаясь грубее – мы имеем дело с Диким Западом в области мировых финансов, составляющим примерно 96% этой области, куда шерифы, если они есть, не смеют сунуть носа.
Но теперь попробуем прикинуть примерно, на глазок, какова вероятная ситуация в мире. Если общая стоимость рынка деривативов в Евросоюзе – с приведёнными здесь характеристиками – 453 триллиона евро, какова стоимость мирового рынка деривативов?
Для примера: возьмём в качестве точки отсчёта соответствующие цифры 2008 года. Мировой ВВП в то время исчислялся примерно 54-мя триллионами долларов. Мировой объём внебиржевых деривативов был 684 триллиона. Приблизительно, учитывая рост мирового ВВП и сумму европейских деривативов, приведённую здесь, по-видимому, можно сказать, что сумма мировых деривативов в 2016 году превышает 1000 триллионов (т.е. миллионов миллиардов) долларов. В 2008-м их сумма была в 14 раз больше мирового ВВП. Снова прикидывая на глазок, можно предположить, что сейчас она должна быть больше мирового ВВП не менее, чем в 20 раз.
Мы имеем дело с гигантским «теневым рынком», состоящим из договоров между частными лицами, и мы не можем не только установить их точное количество, но даже определить, какова роль так называемых институциональных инвесторов (общества финансовых посредников, собирающих частные вклады, чтобы инвестировать их преимущественно в предприятия, акции которых котируются на бирже). То есть мы имеем дело с рынком, о котором мы знаем мало или не знаем ничего, но который влияет на судьбу мировых финансов, при этом избегая практически всякого контроля.В особенности контроля государственного. Если даже Уоррен Баффет, один из самых крупных финансистов, в конце концов, определил деривативы как «финансовый эквивалент оружия массового поражения», нам придётся сделать вывод, что положение широких масс вкладчиков напоминает положение африканских беженцев, которые пускаются в открытое море в поисках счастья на залатанных резиновых лодках.
Очевидно, в отчёте ESMA эти и им подобные рассуждения напрочь отсутствуют. Не входит в число их задач – и даже наоборот – поднимать тревогу. Приходят на ум слова, которые произнёс Франклин Делано Рузвельт, выступая перед Конгрессом Соединённых Штатов 29-го апреля 1938 года: «Несомненная правда заключается в том, что свобода и демократия не крепки, если народ терпеливо наблюдает, как частная власть возрастает до такой степени, что становится сильнее демократического государства. Это, в сущности, и есть фашизм – когда управление страной присваивает отдельный человек, или группа, или какая бы то ни было другая частная власть, способная его контролировать».
