"У ВАС В РОССИИ ВСЕ НАСТОЯЩЕЕ"

Главная Жизнь 01:01 26 Июля 2007 2100

Этот уголок Италии в селе Медном (в 200 километрах от Москвы и в 20 от Твери) называется Fattoria del sole. По-русски - Солнечная ферма. Хозяин - итальянец Пьетро Мацца - обосновался тут 10 лет назад, и так жизнь припахала, что ни разу не выбирался на род

Владимирова Елена

Напечатать

УМНЫЙ БИЗНЕС
Ухабистый отрезок дороги от центра села до бетонного забора, прямо по курсу - железные ворота. Жму на кнопку звонка - и через минуту я уже за границей. Чистота, итальянские флаги, изящный деревянный дом. Коренастый брюнет в кепке жестом приглашает в уютный зал, где уже накрыт стол: на тарелках - сыр, рядом - бокалы для красного итальянского вина. А уж за столом, когда вино было налито, мы с Пьетро и его женой Жанной честь по чести друг другу представились.
В отличие от экранного мачо Челентано синьор Пьетро Мацца выглядит, как наш человек - ни дать ни взять врач или агроном. Между прочим, он и оказался агрономом, что к нашей истории имеет непосредственное отношение. Иностранца в нем выдавала разве что сигара во рту да ломаный язык. Пьетро все понимает, но сам говорит мало. Впрочем, это не мешает: у него блестящий переводчик - русская жена Жанна. Познакомились в Италии 17 лет назад. Сейчас Жанне 36 лет, Пьетро - 57, а их дочке Джессике - 13. Удивительно гармоничная семья.
Чего, спрашивается, им не жилось в сытой и солнечной Италии? Ответ синьора меня озадачил: "Россия - единственная страна, где еще можно работать и жить прилично". А Жанна добавила: "Тут подоходный налог - 13 процентов, а там - 49. Есть разница?"
Бизнес, задуманный Пьетро, поначалу вызывал у друзей усмешки. Но, как говорит Жанна, фамилия Мацца в переводе означает "дубина". В общем, если что решил, то не прошибешь. И замахнулась их семейная "дубина" на совершенно новое для России дело: решили создать не простую, а агротуристическую ферму. Это когда коровы дают молоко, из него тут же готовят сыры и другие блюда, туристы эти яства на месте дегустируют и платят деньги. Скептики говорили, что никакая ворона даже ради итальянского сыра в глушь не полетит и вообще сыр - еда нерусская. Даже Жанна сомневалась, что это дело выгорит.
Но Пьетро знал, чего не знали другие: итальянское село после войны поднялось именно за счет агротуризма. Ведь это действительно умный бизнес. Ты кормишь людей хорошей едой и зарабатываешь на этом деньги. А люди (клиенты) попутно знакомятся с тем, из чего и как сыр делается, убеждаются, что их не дурят, а кормят натуральным продуктом. Это в наш замусоренный подделками век покупателю знать очень важно.
Позже Жанна мне призналась: если бы ориентировались на торговлю, то давно бы прогорели. Супермаркет запросто может две тонны сыров продать, а центнер вернуть. Такие убытки не выдержит ни одно хозяйство. А туристы, которых они принимают у себя, с удовольствием дегустируют сыры в их ресторанчике, да еще с собой каждый по кило-два увозит.
Начинали Пьетро с Жанной скромно: молоко покупали в колхозе, сыр продавали магазину и ресторану. Мечтали развернуться, принимать у себя хотя бы по 300-400 туристов в месяц. А теперь к ним едут по полторы тысячи - и это не предел. Жанна об одном просит: чтобы заранее предупреждали, иначе им за всем не поспеть. Недавно Пьетро показывали по итальянскому телевидению, именовали уважительно - пионером агротуризма в России. А могли бы еще и образцовым фермером назвать, потому как показатели вполне итальянские. Маленькая ферма выдает в сутки по 300 литров молока, они с Жанной делают по 40 кило отличного сыра, выпекают по 150 буханок хлеба и готовят уйму десертов. Еще есть своя лесопилка и скоро будут комфортабельные мини-гостиницы. А для детей -живой уголок. Помимо коров, овец и коз, на ферме имеются еще и лошади, пони, осел, верблюд, дикий кабан. Какой же туризм без экзотики?
КАК ПОТОПАЕШЬ, ТАК И ПОЛОПАЕШЬ
В то утро у Пьетро на уме было сено. 800 тонн надо было перевезти с поля в надежное место, чтобы дожди не испортили. Но дискуссия о жизни, в которую я втянула, взяла за живое. После глотка красного вина и кусочка моццареллы я пожаловалась Пьетро, что Россия сильно зависит от заграничной еды: на прилавках почти все чужое - от картошки до сыра. Он попыхтел сигарой, покивал и сообщил, что в Италии до вступления в ЕС на прилавках были исключительно свои вина, колбасы, сыры, хлеб, а теперь, как пришла глобализация, ассортимент тоже сильно разбавлен привозными продуктами. В маленьких городках еще проводят праздники черешни, сыров, но традиции потихонечку уходят. И вообще с вступлением Италии в Евросоюз цены чуть ли не вдвое выросли, а доходы соответственно уменьшились.
К разговорам о российском пьянстве он относится по-философски: "А где не пьют?" Дескать, везде есть те, кто не просыхает. В новостях итальянского телевидения они с Жанной слушают про 16-летних алкоголиков и наркоманов.
Даже наши пустеющие села итальянца не особенно смущают. По словам Пьетро, 40 лет назад у них было то же самое. Из сел его родной провинции Калабрия почти все крестьяне уехали на фабрики в Милан и Турин. Зато сейчас - обратный процесс. В деревне, конечно, нет столько денег, как в городе, зато сельский образ жизни спокойнее и здоровее.
Тем не менее кое-что в России Пьетро решительно понимать отказывается. Например, как можно призывать к подъему сельского хозяйства и при этом периодически вырубать в деревне свет? Вся дойка насмарку, молоко скисает, а виноватых нет. Или как может директор совхоза жить в городе, а не в селе? Итальянец точно подметил: у нас и впрямь пошла такая мода - начальники руководят наездом. Как свадебные генералы.
Синьор Мацца морщится и добавляет: мол, не хотел говорить, но еще почему-то платят деньги за выход на работу, а не за работу. И это было тоже в самую точку.
А еще Пьетро чудно, что полно начальников, но при этом не хватает рабочих. По пословице: один с сошкой, а семеро - с ложкой. То ли дело Пьетро с Жанной - сами себе начальники, хозяева, работяги. Да, нанимают помощников, но и сами ложатся за полночь - ни выходных, ни проходных. В деревне иначе нельзя: как потопаешь, так и полопаешь.
КЛАССИКА - НА ТАРЕЛКЕ, ХАЛТУРА - НА ПРИЛАВКЕ?
За разговорами я незаметно прикончила тарелку с сырами. И нашла, что они все замечательные - моццарелла, провола, качиотта, бурратта (это который со сливками внутри), бутирро (с маслом), а также твердый пармизанино и мягкий рикотта. Я по большей части и названий таких не слышала. Запомнить, как делается моццарелла, сходу не удалось. Хотя Жанна пыталась доходчиво объяснить: нагревается молоко, добавляется специальный фермент, образуется казеин, затем эта масса тянется... Я дилетант, а она, между прочим, по профессии технолог общепита, что тоже важно для их бизнеса.
Попутно выяснилось, что прибалтийский "пармезан" на столичных прилавках ненастоящий. Настоящий, по словам Жанны, надо год выдерживать, и он не режется ножом, а крошится. Немецкая моццарелла 40-процентной жирности - тоже не то. Жирность не может быть выше 25 процентов, а если больше, то продукт изготовлялся с помощью искусственного казеина, а не из натурального молока.
Что тут сказать? В сырах наши люди пока разбираются плохо. Так ведь до недавнего времени только и знали, что сыр колбасный, российский, пошехонский. Вот при теперешнем разнообразии и теряемся. Но, будем надеяться, с помощью таких вот фермеров научимся отличать настоящий сыр от подделки.
Супруги Мацца предлагали попробовать пасту, итальянские десерты, но сырной тарелки мне хватило за глаза. На прощание мы с Пьетро хлопнули по чашечке сваренного им кофе, который потом бодрил меня всю дорогу до Москвы. Кстати, в столицу моих знакомых итальянцев совсем не тянет. По словам Жанны, куда интереснее иностранцам наша глубинка. Как, например, село Медное. Где все настоящее и в прямом смысле непаханые просторы.
АВТОРИТЕТНОЕ МНЕНИЕ
Андрей БУНИЧ, президент Союза предпринимателей и арендаторов:
- Иностранцам у нас проще в тех сферах, где четкие правила и задачи, где особо не надо вступать во взаимоотношения с внешним миром. Например в банковской сфере. А частным предпринимателям, в том числе фермерам, интегрироваться куда сложнее. Потому что Россия коррумпирована, у нас вообще половина экономики в тени. Для сравнения: в большинстве европейских государств на долю теневой экономики приходится только 5 процентов, в Италии - 10-15. К тому же у нас очень сильно бюрократическое влияние на бизнес. Если тебя не знают, если ты не знаешь и не можешь ни на кого опереться, то иностранный паспорт не поможет и считаться с тобой никто не будет.
Нередко им трудно понять и нашу психологию. У нас начальник может глумиться над подчиненным сколько угодно, а тот будет терпеть. И отношение к работе разное. В европейских компаниях начальник и подчиненный - одна команда, все чувствуют причастность к общему делу. А у нас работа часто рассматривается всего лишь как место получения денег. Поэтому и действуют только жесткие иерархические методы управления. Равняйсь! Смирно! И далее в таком же духе.
ЧТО ОСОБЕННОГО ИНОСТРАНЦЫ НАХОДЯТ В РОССИИ?
Палестинец Рами Аль Шаер, конезаводчик:
- Самых красивых женщин. Лично у меня очень красивая русская жена. И самые умные, талантливые дети. А еще иностранец может организовать здесь неплохой бизнес, если, конечно, изначально поставит дело на правильные рельсы и будет соблюдать закон. Заметьте, лет 10 назад про закон никто не говорил, а теперь с ним обязательно надо сверяться, когда строишь бизнес.
Люк Хардинг, корреспондент газеты "Гардиан":
- Все-таки главный мотив приезда в Россию - деньги. Я знаю, что английские, американские бизнесмены здесь больше зарабатывают, чем дома. Причем не только те, кто связан с нефтью и газом. В России открыто много филиалов крупных западных компаний. И еще здесь очень интересно, не скучно.
Серб Велимир Бульяньчевич, пасечник села Дивеево:
- Я, как верующий человек, с детских лет хотел попасть в Россию и жить в местах, которые связаны с именем святого Серафима Саровского. Жалею, не приехал сюда раньше. Теперь вот хочу организовать при Дивеевском монастыре пасеку.

Напечатать

Жизнь 00:15 / 07 Ноября 2025 14713

«С чувством гордости вышли 7 ноября советские люди на улицы Кенигсберга»

80 лет назад на нынешней площади Победы состоялся первый советский парад

Владислав Ржевский, Калининград

Труд

По площади чеканят шаг летчики, участвовавшие в Восточно-Прусской операции. Фото из открытых источников

«Поверженная прусская столица — Кенигсберг — 7 ноября 1945 года впервые за всю свою семивековую историю увидела великий Октябрьский праздник советского народа» — так 80 лет назад написала...