- Сергей, как возник замысел "Блеф-клуба"?
- Знаешь, уже трудно и вспомнить, как и с чего все началось. Дело в том, что я больше 15 лет вел в Питере КВН и только недавно "завязал" с этим делом. То, чем Александр Масляков занимается сегодня по всей России и уже, похоже, по всему миру, я делал в масштабах своего родного города. Мне КВН всегда нравился, чуть ли не с ползунков. Помню, когда в 1964 году наша семья купила телевизор, то первое, что я увидел, был уморительно смешной фильм "Посторонним вход воспрещен", а затем КВН. Даже не знаю, почему мне, ребенку, так нравилась эта передача.
КВН сопровождал меня в школе, армии, институте. Как-то раз ребята-кавээнщики придумали телеигру, которая называлась "Верю - не верю", и предложили мне быть ее ведущим. Мы как умели шутили, резвились, но на восьмой передаче программу закрыли и сказали: "Хватит художественной самодеятельностью заниматься, берите тайм-аут, приглашайте профессионального режиссера и делайте настоящую передачу, а не блеф-клуб какой-то". Слово было сказано. Так родился нынешний "Блеф-клуб", в котором сходятся известные люди и начинают травить байки, слегка подкалывать друг друга, вставлять легкие шпилечки... В лучших выпусках получается, на мой вкус, легко, остроумно, весело.
В Питере программа идет уже десять лет, а три года назад ею заинтересовались на канале "Культура", где мы делаем московскую версию передачи. Я, конечно, благодарен "Культуре", что мое лицо стало известно и в других регионах России, но питерский вариант "Блеф-клуба" мне все-таки нравится больше. Может, потому, что дома я делаю передачу сам от начала и до конца, а в Москве ее монтируют без моего участия и какая-то часть обаяния, на мой вкус, из нее уходит, испаряется.
- В питерском "Блеф-клубе", как я понимаю, блефуют питерские знаменитости?
- Ну да. До дефолта у нас была возможность привозить актеров из Москвы: мы оплачивали им дорогу, гостиницу, они уезжали от нас с подарками. А теперь наши спонсоры обеднели. Отныне полагаемся только на своих актеров. Их, конечно, меньше, чем в Москве. Поэтому подчас мелькают одни и те же лица. Например, "менты" побывали у нас за последние два года раз пять, популярный питерский комик и остроумец Семен Фурман отметился уже раз десять. Но надо отдать ребятам должное: они не повторяются, рассказывают все новые истории. Оно и понятно: на съемочной площадке, за кулисами театра каждый день происходит что-то забавное, необычное, смешное. Так что дефицит сюжетов и тем нашей программе не грозит.
- А почему, собственно, передача зациклена на людях искусства? Не было соблазна пригласить в "Блеф-клуб", скажем, известных политиков, общественных деятелей?
- Меня жутко вдохновляет эта идея. Я устал повторять: давайте позовем на передачу Жириновского, Марычева, Шандыбина, других веселых ребят, которые могут и умеют за себя постоять. Не думаю, что каждая передача будет заканчиваться плесканием сока в лицо или, хуже того, членовредительством, но тем не менее идея моя пока не проходит. Хотя недавно у нас играли космонавты, в Питере в свое время участвовал в передаче первый российский миллионер Артем Тарасов, не считал зазорным появиться в "Блеф-клубе" Анатолий Собчак. Обращался я с этим предложением и к нынешнему губернатору города Владимиру Яковлеву, но он ответил, что ему блефовать еще рано...
- Забавными историями пробавляются и другие передачи, тот же "Аншлаг" Регины Дубовицкой, "С легким паром" Михаила Евдокимова. А вот твое "ноу-хау" - это остроумные финальные вопросы...
- О, это моя постоянная головная боль. В месяц я записываю как минимум четыре передачи, значит, мне надо сочинить порядка 60 желательно остроумных, или хотя бы забавных, или хотя бы дурацких вопросов. Типа: "Верите ли вы, что стиральная машина "Вятка" была открыта в средние века и состояла из реки Вятки и 50 баб, каждая из которых выполняла определенную операцию?". Или "Верите ли вы, что хренотень - это тень, отбрасываемая листьями хрена на соседние растения?". Или "Верите ли вы, что если комар-самец выпьет крови у пьяного человека, то он, опьянев, начнет приставать к бабочкам?" Но на эти вопросы любой нормальный человек, слегка посмеявшись, ответит правильно. А моя задача - не только рассмешить, но и вызвать, как говорил Остап Бендер, панику в стане противника, ошеломить его. Для этого я чередую вопросы простые и заковыристые, с подвохом и без.
Вот тут у меня недавно драматург Виктор Мережко сидел. Я у него спрашиваю: верите ли вы, что 17 процентов аварий происходит по вине пьяных водителей? Он говорит: верю. А раз так, продолжаю я, то, выходит, что 83 процента аварий происходит по вине водителей трезвых? Виктор Иванович быстро так отвечает: не верю. А зря, поскольку правильный ответ в данном случае - дело чистой арифметики.
- Где ты откапываешь эти курьезы?
- Где придется. Я уже десять лет не читаю беллетристику, а только штудирую "Науку и жизнь", "Науку и религию", "Химию и жизнь", "Вокруг света", юмористические журналы, сборники анекдотов, мемуары знаменитостей, пролистываю множество газет. Очень люблю "Последнюю колонку" в "Труде" - там бывает полно забавной информации, которую, что называется, при всем желании не придумаешь. Недавно у вас в разделе "Здоровье" прочитал одну пикантную статью и сразу сформулировал вопрос: "Верите ли вы, что женщинам с маленькой грудью спать намного удобнее, чем женщинам с большой грудью?" Честно сказать, я сам на него не знал ответа. Задал вопрос в женской аудитории, и дамы чуть ли не хором закричали: "Верим!". Пришлось, в свою очередь, поверить им: они-то знают предмет лучше...
- Как возникли в передаче красные шарфы? Надеюсь, не в знак подражания белым шарфам "Одесских джентльменов"?
- Обижаешь, мы были первыми. А родилось это так: поначалу "Блеф-клуб" не имел своего постоянного "угла", мы переезжали из студии в студию, у нас постоянно менялся антураж, и возникла реальная опасность, что зритель за нами просто не сможет уследить в эфире. Так появились красные шарфы - "позывные", что ли, "Блеф-клуба". А потом, знаешь, актрисы зачастую приходят на передачу в открытых платьях, с глубоким декольте, и бывает, не за что даже микрофон прицепить. Шарф и тут выручает...
- После успеха программы на канале "Культура" не хочется сменить прописку и перебраться в Москву, тем более что в первопрестольной сегодня полно питерских людей, причем на командных должностях...
- Да нет, не хочется. Я ведь родился в Питере, в Питере, надо думать, и пригожусь. Когда я приезжаю в столицу, то немного завидую бурной, стремительной жизни москвичей. У вас даже ночью не утихает движение, в большом количестве ходят по улицам люди. А у нас, в Питере, ночью люди все-таки спят, что мне по большому счету нравится больше. Видимо, сам по себе я человек спокойный, тихий, с изрядной примесью обломовщины. Люблю вечером неспешно побродить в районе Летнего сада, Михайловского дворца, люблю выйти к Неве, вглядеться в ее то голубовато-серую, то стальную воду. Питер - все-таки уникальный, редкой красоты город. В нем есть европейское великолепие, и в то же время - вот эта русская ширь, простор. Можно стать у Ростральных колонн, крикнуть что-то - и долго слушать эхо. Где-нибудь в Амстердаме или Париже не покричишь...
- Неужели тебе, человеку из "ящика", удается так вот запросто гулять по питерским улицам?
- А у нас в Питере не фанатеют от примелькавшихся лиц. И правильно, между нами, делают. Подходят, конечно, люди, говорят какие-то приятные слова, но фалды пиджака при этом, слава Богу, не отрывают. Я сам к своей так называемой популярности с большой долей самоиронии отношусь. Прав Владимир Познер, который говорит, что если каждый день в прайм-тайм показывать круп лошади, то и он в скором времени станет популярен. Подлинная популярность - она у Вячеслава Тихонова, Натальи Гундаревой, Валентина Гафта, Людмилы Гурченко, а нас, телевизионных обезьянок, как метко выразился Леонид Якубович, забудут на следующий день, как мы исчезнем с экрана.
- Не страшишься такой перспективы?
- Нисколько. Ведь телевизионный "Блеф-клуб", КВН - это мое, так сказать, увлечение, хобби. А главная моя работа - только не удивляйся - Дом ученых в Лесном, где я начинал двадцать лет назад массовиком-затейником и где уже десять лет как директорствую. Нынче на моем попечении - огромное здание в полторы тысячи квадратных метров, старинная мебель, картины, 60 человек персонала, и я каждый день приезжаю на работу, ломаю голову, где взять денег на коммунальные платежи, на зарплату, на ремонт. Мне говорят: бросай эту обузу, ты же никакой не директор, а по большому счету просто завхоз, но я не могу так поступить - слишком много сил и времени отдано этому месту. Например, здесь еще в советское время я проводил вечера отдыха "Для тех, кому за тридцать". И, представь, ко мне еще и сегодня подходят люди и со слезами на глазах рассказывают, как они познакомились у меня на вечере, поженились, а недавно отпраздновали очередной юбилей свадьбы. Эти слова тихой человеческой признательности для меня дороже всей моей телевизионной популярности.
- Давай напоследок сыграем в твою любимую игру "Верю - не верю". Расскажи мне какую-нибудь забавную историю из своей жизни, а я попробую угадать, правдива она или не очень.
- Решил бить меня моим же оружием? Что ж, слушай. Но сразу предупреждаю, что история абсолютно реальная и тебе отгадывать ничего не придется. Блефовать я по жизни не люблю. Итак, раннее утро, слегка помятый после вчерашнего, приезжаю я на рынок - жена попросила помидорчиков купить. Подхожу к продавщице, торгуюсь. Тут к нам подваливает женщина с фингалом под глазом, с папиросиной "Беломора" в углу рта и говорит: "Ты че, мать, не видишь, с кем разговариваешь, это же ведущий "Блеф-клуба". "Ой, извините, - восклицает продавщица. - Я вас не узнала". "Да, - резюмирует женщина с "Беломором", - в жизни они всегда хуже, чем на телеэкране".
Это еще раз к вопросу о подлинной цене телевизионной популярности.