Арест председателю Москомрекламы Владимиру Макарову продлен еще на месяц — до 18 февраля. Такое решение принял на прошлой неделе Замоскворецкий райсуд Москвы. Шесть месяцев в камере — под следствием, но без суда — увы, бывает и такое в российском правосудии. Возникает вопрос, в чем истинная цель процесса: посадить человека или все-таки установить истину? Ответ на него, увы, не настраивает на оптимистичный лад.
Как будет выглядеть уголовное дело, скажем, о краже — если якобы украденный кошелек лежит себе в целости и сохранности, а якобы обкраденный потерпевший таковым себя не считает? Такое дело будет выглядеть как минимум странно, если не сказать подозрительно. Именно такая ситуация складывается вокруг уголовного дела о превышении служебных полномочий, по которому вот уже почти полгода находится под арестом глава Москомрекламы Владимир Макаров. Следствие утверждает, что он незаконно раздал льготы по аренде рекламных щитов трем столичным компаниям, чем нанес городскому бюджету ущерб на сумму в 131 млн рублей. Заодно оно уверено, что на свободе Макаров будет давить на свидетелей, заметать следы и вообще попытается скрыться за границей.
На первый взгляд, обвинения боле чем серьезные, да и ущерб впечатляет. Вот только есть он на самом деле? Проблема в том, что мэрия Москвы не признает себя потерпевшей и не подтверждает сам факт наличия многомиллионных убытков от преступлений Макарова. «Недостачу» выявила не сама мэрия, не ее контрольные подразделения, а Генпрокуратура. Причем исследовали не результаты исполнения бюджета — единственное, что может доподлинно свидетельствовать о существовании бреши в казне. И компромат они искали не в комитете по финансам, где это было бы логичнее всего, коль скоро речь идет об ущербе бюджету. Правоохранители удовольствовались документами, обнаруженными в ходе проверки Москомрекламы.
Эти бумаги говорят о том, что несколько компаний, занимающихся наружной рекламой, должны правительству Москвы более 120 млн рублей: с пенями и штрафами набегает как раз та сумма, о которой говорит следствие. Впрочем, логика могла быть чуть иной: следователи могли взять те самые «скидочные» контракты (кстати, совершенно открытые и прозрачные), заключенные арендаторами с Москомрекламы. Их сумма составляет 130 млн рублей, размер скидки — 50%. Таким нехитрым способом оценить ущерб от «незаконных» скидок можно... да, вы догадались — в 130 млн рублей. Но какими бы незамысловатыми путями ни блуждала мысль следствия, факт остается фактом: правительство Москвы настаивает, что убытка не было. А компании утверждают, что давно расплатились с городом. Более того, некоторые из них даже заплатили арендную плату за носители на месяцы вперед.
Да и сама «незаконность» предоставления скидок компаниям-арендаторам — «Единый город-1», «Мосгорреклама» и «Столица-М» — не подтверждается. Факты говорят о том, что на документе стоит резолюция Валерия Шанцева. В далеком 2004 году, в котором разворачивались расследуемые СКП события, Шанцев был вице-мэром Москвы и прямым начальником Владимира Макарова. И именно его, а не Макарова подпись вершила судьбы на рекламном рынке. К слову, эта подпись определила и позицию самой Генпрокуратуры. Если до недавних пор ее мнение совпадало с мнением следствия, то в декабре ее позиция круто изменилась. Коль скоро злосчастная бумага была подписана Шанцевым, то действия Макарова не могли нанести ущерб городу — с такой формулировкой Генпрокуратура отказалась поддерживать следствие. Тем более, что льгота давалась взамен на размещение на этих местах городом социальной рекламы.
Тем не менее, СКП не успокоился. В деле Макарова появляются новые свидетели, но ответить на вопрос «а был ли мальчик?» следствие по-прежнему не может. Откровенно говоря, дело Макарова меняется самым странным и непредсказуемым образом. Новые детали означают, что объем дела может только расти — однако на январском заседании суда адвокаты с удивлением узнали, что оно «усохло» со 194 томов до 173. Внятных объяснений они, само собой не получили. Для ознакомления с показаниями четырех новых свидетелей Макарову и его защите прямо в зале суда было выделено сорок минут — по десять на каждого свидетеля. И, разумеется, адвокаты ничего не знали о допросах этих свидетелей и потому могли задать им собственные вопросы.
Ради чего устраивалась вся эта спешка, очевидно: чтобы оставить Макарова в камере СИЗО. Если бы защите было дано время на ознакомление с делом и опрос новых свидетелей, срок ареста Макарова истек бы, и у него были бы все шансы выйти на свободу. Но кому-то и по какой-то причине этого явно не хочется. Этот «кто-то» — явно не коллеги по правительству Москвы. Столичные чиновники как могли защищали Макарова. А председатель Мосгордумы Владимир Платонов лично предложил свое поручительство за него. И это явно не федеральные правоохранители. В январе стало известно, что дело Макарова отобрали у главного следственного управления СКП и передали нижестоящему подразделению — управлению по Москве. Чаще всего это означает, что дело хотят «спустить на тормозах», хотя следствие объясняет это законченностью и проработанностью собранной информации.
Желание держать Макарова в клетке может объясняться переменами на рекламном рынке Москвы. За те пять лет, что Макаров возглавляет Москомрекламы, этот рынок значительно сузился. Если раньше Москва была похожа на Таймс-Сквер, то с 2004 года число щитов, растяжек и прочих рекламных конструкций планомерно сокращалось. Новый «секвестр» был запланирован на 2010 год: город должен был избавиться почти от тысячи рекламных носителей, причем их львиная доля расположена в центре города. На очереди еще одна волна сокращений, и тоже в самом центре. По предложению главного архитектора Москвы Александра Кузьмина будут убраны растяжки на Садовом кольце, а количество перетяжек будет сокращено в разы.
Так что если смотреть на дело Макарова через призму происходящего на московском рынке «наружки» — становится ясно, что Макаров мешал и был неугоден очень многим. В первую очередь тем, чьи доходы таяли и сокращались вместе с рекламными площадями.
Впрочем, увы, заказные процессы в нашей стране и в наше время далеко не редкость. Но каким бы грязным ни было дело Макарова, оно ничем не поможет тем, кто хочет превратить Москву в сплошной рекламный носитель. Ведь решение о наведении порядка на этом рынке было политическим, и принято на уровне высшего руководства города. А оно мелким коммерсантам не по зубам.
