МАКСИМ ДУНАЕВСКИЙ: МЭРИ ПОППИНС ВОЗВРАЩАЕТСЯ. С ПРИПЛОДОМ

Главная Жизнь 01:01 20 Июля 2002 144

Максим Дунаевский - живое отрицание известной присказки, будто природа отдыхает на детях великих людей. Если подойти с чисто арифметической стороны, то сын знаменитого Исаака Дунаевского по числу кинофильмов, к которым написал музыку, - их более 60 - даже

Путренко Марина

Напечатать

- Отец практической поддержки мне оказать не успел, поскольку умер, когда мне было десять лет - рассказывает Максим Исаакович. - Музыкальными занятиями он меня не обременял, сидеть часами за пианино не заставлял, полагая, что сын прежде всего должен вырасти здоровым, спортивным парнем. Какие-то способности я проявлял, но всерьез занялся музыкой только после папиной смерти. Дело пошло на удивление быстро: музыкальную школу я окончил за два года вместо семи. В таком быстром прогрессе очень велика заслуга моей учительницы по фортепиано Милицы Давыдовны Штерн. Многие из бывших студентов Мерзляковского училища и Московской консерватории знают этого замечательного педагога. В числе профессоров, оказавших на меня сильное влияние, не могу не назвать композиторов Романа Леденева, Дмитрия Кабалевского, а особенно - Тихона Николаевича Хренникова, гениального музыканта и широчайшей души человека.
- Итак, вы получили крепкую консерваторскую выучку?
- Именно. Среди моих первых кумиров - столпы авангарда Берг, Веберн, Штокхаузен... Я и сам тогда сочинял достаточно "левую" музыку. Но постепенно этот крен начал выравниваться, вкусы переместились в область демократических жанров. Я стал мечтать о синтезе классики, джаза, рока...
- С какого произведения вы ведете отсчет своих зрелых работ?
- Вести архив - не из моих любимых занятий. Меня интересует процесс творчества и его непосредственный результат - то, что происходит сегодня. А систематизировать, раскладывать по полочкам... Пусть этим занимаются музыковеды, биографы. Могу только сказать, что массу своих сочинений я попросту выбросил. В том числе большинство "серьезных" работ консерваторской поры, хотя многие из них исполнялись известными коллективами - например оркестром Дударовой.
- Когда вы обнаружили, что мюзикл - ваш жанр?
- В 18 лет я попал в один из лучших театров Москвы - эстрадную студию МГУ "Наш дом" под руководством Марка Розовского и Альберта Аксельрода. Там с головой окунулся в атмосферу мюзикла, эстрады.
- Чем руководствуетесь, выбирая тот или иной сюжет? "Д'Артаньян и три мушкетера", "Мэри Поппинс, до свиданья!" - тут все понятно, но вот, скажем, "Ах, водевиль, водевиль..." Песни и в этой вещи замечательные, но сама-то пьеска допотопная, на три персонажа...
- Тут важна личность постановщика фильма, киношная команда. Предпочитаю тех, кого уже знаю, кому доверяю. "Водевиль" ставил Георгий Юнгвальд-Хилькевич, с которым мне работается особенно хорошо.
- Наверное, хорошо работалось и с Натальей Андрейченко - вашей тогдашней женой. Песни Мэри Поппинс так здорово подошли к ее типажу...
- Но поет-то их не она. Наталью утвердили на роль в последний момент, когда все песни были написаны и даже записаны. Потом она сама говорила, что никогда не спела бы так хорошо, как это сделала Татьяна Воронина.
- До какой степени распространяется ваше влияние на режиссера?
- Если фильм музыкальный, то это влияние довольно существенно. Кино - искусство коллективное, каждый вносит что-то свое. Например, в той же "Мэри Поппинс" я придумал героя, которого нет в книге, - мистера Эй. Это такой рокер-бунтарь деревенского масштаба. Я предложил надеть на него круглые очки - и получился местечковый Джон Леннон.
- Ну а самому выступить полноправным постановщиком шоу, автором и музыки, и либретто не хотелось?
- Таких амбиций нет. Мне нужен солидный соавтор, я зажигаюсь от других людей. Например, с моим большим другом Сергеем Прохановым мы собирались делать для его Театра Луны мюзикл по "Собору Парижской Богоматери". Но мы слишком долго раскачивались, и сейчас в Москве с шумом идет "Нотр-Дам" - увы, не наш.
- А не страшно отдавать свои песни драматическим актерам? Они ведь непрофессиональные певцы.
- Очень люблю поющих актеров. Посмотрите, как на концертах Николая Караченцова публика ждет песен - не меньше, чем на концертах, скажем, Михаила Боярского. Надо признать, что ни Жак Брель, ни Адриано Челентано не поражают большим вокалом - они сильны именно драматической выразительностью... Но, конечно, очень люблю и профессиональных вокалистов, с которыми меня связала судьба, - и Жанну Рождественскую, и Иру Понаровскую, и Лару Долину...
- А сами пробовали петь?
- На концертах, которых даю достаточно много, исполняю свои песни под фортепиано. Но это особый жанр - "композиторское пение". А на лавры эстрадного исполнителя не претендую. Например, почти не пользуюсь "минусовой" фонограммой. Со мной всегда выступают профессиональные певцы, и я понимаю, что публика приходит в первую очередь из-за них. Тем более не помышляю о выпуске дисков со своим голосом.
- Как относитесь к современным "перепевам" ваших старых песен?
- Нормально отношусь. Песня не может раз и навсегда застыть в одной интерпретации. У нее своя судьба. Например, "Городские цветы" первым спел Миша Боярский, но шлягером они стали благодаря Льву Лещенко. Если через много лет вещь помнят, особенно если ее включают в репертуар исполнители нового поколения, то это комплимент автору. Конечно, мне важно, чтобы исполнитель был одарен и высокопрофессионален. Когда за мои песни взялась Алсу, я даже не ожидал, что она окажется столь даровитой.
- Сейчас в моде ретро-проекты: возрождаются и даже "клонируются" вокально-инструментальные ансамбли, гремевшие лет 20 назад. Вот уже странствуют по городам и весям два "Ариэля", двое "Самоцветов", "Песняров"...
- Не вижу ничего плохого в том, что возвращается качественная эстрада, прошедшая проверку временем. А кто из "двойников" настоящий, публика сама быстро разберется.
- Вы долгое время работали с "Фестивалем" - тоже небезызвестным ВИА 80-х. Не желаете вернуться к старому сотрудничеству?
- Едва ли это нужно. Да и давно разъехались все эти музыканты по разным странам.
- Кстати, и вы довольно долго жили в Америке. Но почему-то вернулись...
- Боюсь, лишь повторю вслед за многими: чтобы чего-то добиться в Америке, надо врасти в ту почву. Авторитет, связи - все надо нарабатывать практически с нуля, на это уходят годы и годы. В России я кое-чего достиг, захотелось попробовать себя в новой обстановке. Впрочем, человек я не слишком тщеславный, наполеоновских планов не строил. Так и вышло: в миллионеры не выбился, мир не покорил. Написал музыку к одному голливудскому фильму, но поворотным событием в моей жизни он не стал. Сочинял для телевидения. Пытался поставить на Бродвее "Саломею" - считаю, что это мой лучший мюзикл, своего рода поп-опера. Либретто - англоязычное, так как рассчитывал я не на эмигрантов, а на коренную американскую публику. Но в тамошний менталитет это тоже не вписалось. Так что лучше всего я чувствую себя здесь и остаток жизни намерен провести в России.
- Что составляет содержание вашей жизни, помимо музыки?
- Если говорить об увлечениях, то это прежде всего спорт. Тут отцовское воспитание действительно сказалось самым благотворным образом. В детстве гонял в футбол, затем имел разряды по волейболу, легкой атлетике. Сейчас больше всего люблю теннис, часто выступаю в любительских соревнованиях. Сам определяю свой уровень не ниже первого разряда.
- Вернемся к музыке. Вы поддерживаете молодых коллег?
- Если ко мне обращаются за помощью, стараюсь не отказывать. Мы с Валерием Разумовским основали студию. Собственно, хозяином является Валера, он очень хороший звукорежиссер и аранжировщик, я же просто его творческий партнер. Записываем в том числе и молодых... Могу похвастаться, что несколько лет назад мы с Леней Дербеневым "открыли" Игоря Наджиева. Есть на примете еще два-три проекта. Я возглавляю Фонд Исаака Дунаевского, который занимается продюсированием и прокатом музыкальных шоу на Западе. К примеру, спектакль "Рашн стрин", который мы сделали с Алексеем Шенякиным, шел в Атлантик-Сити каждый день в течение полугода.
- Современный шоу-бизнес - это сложные, подчас конфликтные отношения сторон. Вам приходилось отстаивать свои интересы в суде?
- К сожалению, да. Сейчас, например, веду процесс против студии Никиты Михалкова "Тритэ": они использовали в "Утомленных солнцем" цитаты из моего отца. Сам Михалков, думаю, тут ни при чем, это вина продюсерской группы. Хотя на недавний кинофестиваль меня "на всякий случай" не пригласили... Бывали и другие инциденты - воровали мелодии, выпускали пластинки без спроса... "Пиратство" сейчас достигло таких масштабов, что многие просто махнули на него рукой. Но я с этим не согласен, считаю, что зло может и должно быть наказано. В том числе и с этой целью мы вместе с Дашкевичем, Рыбниковым, Журбиным и другими коллегами основали Гильдию профессиональных композиторов. Инициатором выступил Дашкевич, он стал председателем, я - заместителем. Еще одна наша цель - отстаивать интересы серьезных композиторов, работающих в кино. В прошлом режиссеры понимали, что музыка - не просто фон, но очень важная составляющая фильма, и подходили к выбору соавтора-композитора весьма ответственно. Сегодняшние наши режиссеры об этом, увы, редко задумываются. Преобладает вульгарный подход: кто дешевле "стоит", тот и получает заказ. Мы же хотим, чтобы в нашем деле не было демпинга. Ведь даже в малобюджетных американских фильмах музыка почти всегда на высоком уровне. Это один из незыблемых стандартов кино в Штатах.
- Вы - любвеобильный человек. Ходят самые невероятные слухи о количестве ваших романов и браков.
- Ничего невероятного: я женат в седьмой раз. Так сложилась жизнь. Но говорят, это число счастливое.
- И, наконец, нашли свой идеал?
- Похоже, да. Марина тоже музыкант, хотя и не "звезда", а "всего лишь" дирижер-хоровик. Быть может, моя ошибка в том и состояла, что я гонялся за "звездами". Полгода назад у нас родилась дочь Полина, чему я несказанно рад.
- Стало быть, о продолжении музыкальной династии говорить пока рано?
- Наверное. У нас с Натальей Андрейченко есть сын Дмитрий, ему 19 лет. Сейчас он живет у матери в Штатах. Одно время вроде бы увлекся музыкой - самой что ни на есть современной, но теперь охладел. Я на него тоже не давлю - пусть сам выбирает путь.
- А кого из коллег считаете наиболее опасным конкурентом?
- Вот уж никогда не задумывался. Да и по чему судить? Если по количеству известных песен, то тут многие впереди меня - тот же Тухманов, Паулс, Антонов, Зацепин... Ну и что? У каждого своя ниша, свои исполнители, своя публика, нам не тесно на этом свете.
- Традиционный вопрос: над чем работаете?
- Заканчиваю мюзикл "Мэри Поппинс" для питерского детского театра "Карамболь". В основе - музыка фильма, но значительно дополненная - ведь в картине было всего пять песен. В главной мужской роли предполагается Игорь Скляр. В Москве ближайшей осенью состоится премьера мюзикла "Веселые ребята" с музыкой отца и моей. Все это рассчитываю издать и на компакт-дисках. А вообще не очень люблю распространяться о своих планах. Не из суеверия, а из боязни оказаться болтуном. Ведь успех дела зависит от стольких людей, а они могут и подвести. Так уже бывало в моей жизни. Не подумайте, что я мизантроп или пессимист. Сам я себя отношу к оптимистам, но осторожным. Мой девиз - идти вперед, но оглядываться по сторонам.

Напечатать

Жизнь 00:01 / 29 Марта 2024 4673

Трудовой мигрант: враг или друг?

Поговорим начистоту на больную тему

Александр Киденис

Труд

Фото: Андрей Пронин/Zumapress.com, globallookpress.com

Почти три десятка лет после казни серийного убийцы Сергея Головкина прожила Россия без смертных приговоров. Теперь Государственная дума выступает за отмену моратория на расстрелы. Причиной стала «кровавая пятница», устроенная...