25 июня 1863 года на свет появился человек, создавший уникальный театр зверей, разработавший собственную школу гуманной дрессуры — Владимир Дуров. Или, как его еще называют теперь, дедушка Дуров. От него идет одна из самых знаменитых среди существующих по сей день цирковых династий. Накануне юбилея мы встретились с прямыми наследниками Владимира Леонидовича — руководителем Театра зверей имени Дурова, народным артистом России Юрием Дуровым (правнуком) и его дочерью, молодой дрессировщицей Натальей.
— Юрий Юрьевич, известно, что ваш прадед учился на офицера. Как же он оказался в цирке?
— Владимир Леонидович и его младший брат Анатолий в раннем возрасте остались без родителей и были отданы на воспитание к дяде. Тот прочил им военную карьеру и отправил в кадетский корпус. Как-то один из братьев зашел в класс на урок закона Божьего вверх ногами, за что был изгнан из корпуса. А следом сбежал и второй брат. Страх перед строгим дядей не позволил им вернуться домой, а голодные скитания в конце концов привели в цирковой балаган. Начинали расклейщиками афиш, были униформистами, ассистентами. Потом и сами вышли на манеж. Были акробатами, шпагоглотателями, фокусниками... В конце концов посвятили себя клоунаде, причем с уклоном в сатиру. Какое-то время работали вместе, потом разъехались. И если Анатолий остался сатириком, а мелкие животные в его аттракционах только дополняли шуточные сюжеты, то Владимир Леонидович целиком посвятил себя дрессуре. Ездил за границу, большую часть доходов тратя там на приобретение редких животных. Впоследствии обратился и к науке, ставил опыты в области зоопсихологии.
— Как и когда появился театр зверей?
— В 1912 году в Москве открылся театр «Крошка». Кстати, этот зал до сих пор существует, там располагается наша малая сцена. Конечно, за столетие она несколько раз ремонтировалась и свою аутентичность утратила. Надо сказать, что театр изначально не был сугубо детским развлечением. Он воспринимался как диковинка и взрослыми. Только со временем Дуров стал делать акцент на детской публике, и в последние годы его жизни в наш театр в основном ходили ребятишки.
Кстати, знаменитая кавалерист-девица Надежда Андреевна Дурова тоже имеет отношение к нашей семье. Но до Владимира Леонидовича и Анатолия Леонидовича никто из Дуровых цирком не занимался.
— Как династия развивалась дальше?
— Уже 11 ее представителей, включая нас с дочерью, посвятили себя дрессуре. Когда не стало Владимира Леонидовича, недолгое время театром руководила его жена Анна Игнатьевна, но затем основную заботу о театре взяла на себя его дочь Анна Владимировна Дурова-Садовская — жена знаменитого театрального режиссера. Более 20 лет, до последних своих дней, она руководила театром. Эстафету у нее приняла моя старшая сестра Наталья Юрьевна Дурова, которая более 30 лет руководила театром.
— Ваш отец тоже был знаменитым дрессировщиком?
— Папа вырос в стенах этого театра. Он с восьмилетнего возраста остался без родителей и воспитывался у своего деда Владимира Леонидовича, который в конце концов его усыновил, чтобы официально стать его опекуном. В юности папа ездил с Владимиром Леонидовичем на гастроли, а потом стал работать самостоятельно, показывал свой аттракцион в различных цирках страны.
— Вы вышли на манеж в
— Я с самого раннего детства осознавал ответственность перед фамилией и мечтал выйти на манеж. Хотя первый раз я там оказался случайно. Мы выступали с новогодней сказкой, по сюжету которой злые силы превращали большого артиста Дурова в маленького. Понятно, что этого маленького Дурова пришлось играть мне. Находился я на манеже несколько минут, стоял, плакал, потом появлялся добрый волшебник и превращал меня обратно в Дурова-большого. Вскоре папа предложил мне ассистировать ему на манеже и дальше. Я подавал ему мячики в номере с морским львом и даже дирижировал слоновьим джаз-оркестром.
— Дуровы опровергают расхожую фразу, будто на детях талантливых людей природа отдыхает.
— Да уж, иначе придется считать, что недостаточно талантливым был Владимир Леонидович.
голос
Наталья ДУРОВА дрессировщица, дочь Юрия Юрьевича Дурова
— Сказать по правде, в детстве я вообще не осознавала, что ношу знаменитую фамилию и что это ко многому обязывает. Был период, когда хотела уйти из театра и даже поступила в РГГУ. Я, похоже, еще не могла толком понять, чего хочу от жизни. Когда лучше разобралась, вернулась в театр. Впрочем, высшее гуманитарное образование оказалось полезным. В дрессуре это вряд ли помогает, но при написании сценариев, постановке спектаклей — безусловно. Впрочем, на практике папа помог мне куда больше, нежели институт. В нашей работе много тонкостей, надо понимать особенности каждого животного, подходить к нему индивидуально.
Вот несколько случаев в подтверждение. В одном из цирков, где мы работали, по стене неподалеку от слоновника проходила труба отопления с красным фигурным вентилем. Его причудливая форма вызвала большое любопытство у одной из слоних, она начала крутить кран хоботом и залила слоновник водой. С пони тоже был памятный случай. Две лошадки стояли отдельно, их разделяла перегородка, закрывавшаяся на щеколду. Так одна из лошадок научилась открывать щеколду зубами и пробираться к своему напарнику. Прихожу как-то утром, а они стоят вместе, хотя точно помню, что накануне вечером оставляла их в разных вольерах. А еще была очень смешная история с козлом, которого я взяла совсем маленьким. Чтобы ему не было скучно, я его посадила к собакам. Не прошло и месяца, как мой козел начал: гавкать, то есть блеять не протяжно, а отрывисто и резко. Также он научился есть сухой корм, а еще начал воровать у собак мясо. И если на репетиции кто-то обронит кусок мяса, он тут же подбежит и съест. Это козел, который должен есть сено и морковку!
Работа с животными — это что-то потрясающее, каждый день приносит открытия.
