ПЛЕННИК КОМЕДИИ

Главная Жизнь 01:01 30 Января 2003 174

ПЛЕННИК КОМЕДИИ

Сразу после школы он ушел на фронт. Служил в самом опасном роде войск - армейской разведке. После тяжелого ранения был комиссован. Пережив столько горя и страданий, Гайдай, казалось бы, должен был снимать серьезное и даже мрачное кино, однако излюбленным

Ивойлова Ирина

Напечатать

ЯКОВ КОСТЮКОВСКИЙ, ПИСАТЕЛЬ И СЦЕНАРИСТ:
- С Леонидом Гайдаем меня познакомил в 1964 году Иван Александрович Пырьев, руководивший тогда 2-м объединением на "Мосфильме". Автор "Трактористов" и "Кубанских казаков", Пырьев первым разглядел в таланте Гайдая зародыш комедийного дарования и дал возможность этому развиться. Я же долгое время работал журналистом, публикуя фельетоны и сатирические куплеты, в том числе и в "Труде".
Гайдай был младше меня всего на два года, но просил, чтобы я его называл Леней, а ко мне он всегда почему-то обращался по имени-отчеству. Ну, а второй наш сценарист Морис Романович Слободской был намного старше нас. То, что в титрах авторами сценария вместе с нами значится Гайдай, не было формой взятки, как нередко бывает в кино. Леня был настоящим соавтором сценария, хотя потом в газетных интервью все сценарные заслуги своих фильмов благородно приписывал нам. Какой еще режиссер так поступил бы?
БАРБАМБИЯ КИРГУДУ
В первой нашей картине "Операция Ы... " появился новый персонаж Шурик, который сначала был у нас Владиком. Но чиновники приказали героя переименовать из-за возможных ассоциаций с Владимиром Лениным. И вот популярная троица Никулин - Вицин - Моргунов наконец обрела достойного противника. Но Гайдай после "Операции Ы" считал троицу "отработанным материалом", с чем я не согласился. И нас рассудила "Кавказская пленница", где троица блестяще вписалась в сюжет, взятый из реальной жизни. В то время в восточных республиках с мусульманскими традициями некоторые партийные боссы на местах устраивали себе целые гаремы, покупая в жены по нескольку девушек. Центральная пресса об этом помалкивала (главный партийный идеолог Суслов утверждал, что при социализме таких приключений не бывает), а вот в местные газеты кое-какие факты просачивались. Для кино эта тема была рискованной, и мы решили обыграть ее в комедии.
Забавный случай приключился с песней "Если б я был султан". К своим фильмам мы обычно сами текстов песен не писали. Это делал Леонид Дербенев, работавший в соавторстве с постоянным композитором Гайдая Александром Зацепиным. А тут нужны были сатирические куплеты, близкие нашей специализации. Мы быстро написали текст, Зацепин - музыку, а Юрий Никулин удачно все это спел. Как все радовались! И вдруг наш руководитель Пырьев приказывает: "Эту песню выбросить. Она останавливает действие и сбивает ритм повествования". Разубедить его было невозможно. При всех своих достоинствах наш классик нередко действовал по принципу: пусть будет хуже, но по-моему.
Мы приуныли. Казалось, эта песня погибла навсегда. Но один симпатизировавший нам человек из окружения Пырьева посоветовал отложить это дело: "Пусть он остынет и позабудет". Мы так и сделали. А через некоторое время опять показали Пырьеву ту же песню, но сокращенную всего на один куплет. Я был уверен, что Иван Александрович возмутится и с треском выгонит нас из кабинета. Но он послушал и просиял: "Это же совсем другое дело". Так чудом эта песня осталась в фильме.
КУПАЛЬНИК РАНЕВСКОЙ
В жизни Гайдай был мрачноватым человеком, анекдотов не рассказывал. И некоторые окружающие отказывали ему в чувстве юмора. У нас ошибочно за острословов принимают анекдотчиков, тогда как это всего лишь свойство хорошей памяти, а не ума. Остроумный человек - это тот, который за секунду "до того" не знает, что он скажет, и сказанное будет оригинальным. Гайдай это делал великолепно. Помню, как мастерски поставил он на место одного надоедливого сценариста: "Молодой человек, если не знаете жизни, пишите о чем-нибудь другом". А перед съемками "Операции Ы", когда долго не могли подобрать нужный купальник для актрисы Селезневой, кто-то из костюмеров сказал: "Какая разница в чем она будет одета". Гайдай на это ответил: "Брижит Бардо в купальнике выглядит талантливей, чем Фаина Раневская". Я расхохотался, представив себе мощную фигуру Раневской в купальнике Бардо.
Мы ненавидели "теоретический юмор" - это когда зритель вроде бы должен смеяться в том или ином месте сценария, а он не смеется. Наши реплики мы проверяли на друзьях, иногда в нарушении правил устраивали подпольные просмотры "для своих" на "Мосфильме". Однажды вывезли еще не принятую Госкино "Кавказскую пленницу" и показали ее в доме культуры "Трехгорки". Успех был оглушительным, но в Госкино картину решили "положить на полку", а Гайдая внести в черные списки неблагонадежных. Спас случай. В пятницу вечером на студию позвонили от Брежнева и попросили "что-нибудь посмотреть на дачу". Не нашлось ничего подходящего, кроме "забракованной" "Кавказской пленницы". Брежневу картина так понравилась, что за выходные он просмотрел ее не раз, половину реплик выучил наизусть и позвонил руководителю Госкино СССР А. Романову, поздравив "с очередным успехом советской кинематографии".
ЛЮБОВНИЦА ВМЕСТО СИНАГОГИ
Цепляясь к безобидным деталям, цензоры часто пропускали куда более крамольные вещи. Так, от нас требовали переделать фразу Нонны Мордюковой из фильма "Бриллиантовая рука": "После возвращения оттуда ваш муж стал другим, и я не удивлюсь, если он тайно посещает синагогу". Нам вменяли в вину: "Вы поставили еврейский вопрос, но не решили его". Мы недоумевали - это же шутка. И тянули время, придумывая адекватную по артикуляции замену. Но без нас вместо "синагоги" вписали "любовницу", наплевав на авторское право. И сейчас, если вы обращали внимание, артикуляция на экране не совпадает.
Однажды я рассказал Гайдаю о художнике-"крокодиловце" Константине Ротове, применявшем такую уловку: в уголке своих карикатур он ни с того ни с сего постоянно пририсовывал собачку. И когда начальство начинало требовать переделок, художник долго упирался, а потом с видимой неохотой шел на уступку - убирал собачку. Гайдай эту уловку применил в "Бриллиантовой руке", вставив в финале кадры атомного взрыва. Начальство пришло в ужас: "Причем тут ядерный гриб?" Тогда Леня, якобы наступая на горло собственной песне, снизошел: "Ладно, это я уберу, но больше ничего". И в картине остался только один финал, где Никулина по голове бьет крюк подъемного крана. Это не наша придумка - так получилось. Но Юра, - настоящий цирковой артист - стерпел и доиграл сцену как ни в чем ни бывало. Леня это оценил и не стал переснимать.
Помню, как нас мучили за фразу финала "Кавказской пленницы": "Да здравствует советский суд, самый гуманный суд в мире!" - сочтя ее издевательством над советским судом. А мы были уверены, что это удачная концовка. Без нее финал ослабевал. Чтобы сохранить эту фразу, я предложил заменить слово "советский" на "наш". И чиновники с облегчением вздохнули. Но скажите, что изменилось по существу? Ничего. Вот на какую ерунду уходили последние драгоценные ресурсы мозга. Но при всех потраченных нервах, ссорах и скандалах это время я вспоминаю как счастливейшее в своей жизни.
Кинофильмы очень быстро старятся и умирают. А вот картины Гайдая все так же свежи и современны. И несправедливо, что Леня до своей вполне заслуженной, настоящей славы не дожил. Дело даже не в деньгах и почестях. Гайдая волновало совсем другое и в искусстве, и в жизни, где главным были семья. Для мира кино редкость, чтобы у режиссера была всего одна жена. Как мне говорил один известный постановщик, каждая новая жена - это адреналин, который ему нужен для творчества. Но Гайдаю адреналина хватало и без этого.
НАТАЛЬЯ СЕЛЕЗНЕВА, НАРОДНАЯ АРТИСТКА РОССИИ:
- Каждому актеру в жизни должен встретиться "свой Гайдай". Леонид Иович долго искал "своих" актеров, терпеливо лепил свою команду и очень ею дорожил.
Я была еще студенткой театрального училища имени Щукина, когда меня пригласили на пробы к фильму "Операция Ы... ". Помню, Гайдай мне сказал: "Нам нравится, как вы играете, только вот ваша, боюсь, небезупречная фигура нам может не подойти". Это меня страшно задело, и я мигом сняла с себя платье, гордо оставшись в одном купальнике (благо с утра собиралась ехать загорать в Серебряный бор). Он тут же с улыбкой воскликнул: "Все, на роль утверждаю!" Как я потом поняла, это был тест на раскрепощение: смогу ли я раздеться перед камерой. Наше кино тех лет было целомудренным. А еще Леониду Иовичу нужно было убедиться, что у меня получится жест моей героини, когда та в душной комнате готовится с Шуриком к экзамену. Другой режиссер, наверное, просто попросил бы раздеться, но Гайдай любил подначивать актеров.
На роль Шурика пробовались многие. Нужен был узнаваемый герой: простой обаятельный парень, доверчивый, но и смекалистый, чтобы народ его сразу признал за своего. Вскоре выбор остановили на Саше Демьяненко. Но я - экранная подруга героя - оказалась выше него на 10 сантиметров. Это обстоятельство не смутило Гайдая, и на съемках совместных сцен Шурика приходилось ставить на табуреточку, чтобы мы с ним в кадре были одного роста.
Некоторые критики утверждают, что, сочиняя образ Шурика, Гайдай имел в виду прежде всего себя. Ну а образ его подруги Лиды, может быть, списывался с жены режиссера актрисы Нины Гребешковой. В жизни они были идеальной парой. Однолюб Гайдай ко мне относился по-отечески, но с иронией, как к своим женщинам: жене и дочери Оксане. Нина мне часто говорила: "Наташ, если Леня подшучивает над тобой, то не обижайся. Значит, он тебя любит так же, как и нас".
Тяжело ли было сниматься у Гайдая? Тем актерам, кто не мог найти с ним общий язык - практически невозможно. А тем, кто его понимал и верил, - очень легко, перед ними он таял, как мороженое. Если видел, что исполнителя нужно направлять, он давал твердый рисунок. А если чувствовал, что актер может что-то и от себя предложить, то давал ему свободу для импровизации. Как это бывало и с Юрием Васильевичем Яковлевым, и с Леней Куравлевым, и со мной. Очень любил и ценил Сергея Филиппова...
ЕГО ВРЕМЯ ПРИШЛО
Во время работы над фильмом "Иван Васильевич меняет профессию" Гайдай боялся, что картину, по пьесе "непроходимого" Михаила Булгакова в любой момент могут закрыть. Чего стоил только один эпизод финала, когда Грозный кричит: "Выпусти меня отсюда!" И Шурик быстро настраивает отремонтированную машину времени: "Бегите, Иван Васильевич, бегите!" Считайте, Гайдай ходил без страховки по канату под самым куполом цирка.
Одну из песен этого фильма "Бушует январская вьюга" мне, конечно, очень хотелось спеть самой, но я понимала, что не смогу это сделать так же хорошо, как певица Нина Бродская, которая, кстати сказать, вскоре эмигрировала. Она писала эту песню вместе со мной, исходя из моей индивидуальности. И песня в кадре настолько сливается с моей героиней, что потом ко мне не раз обращались с предложениями начать эстрадную карьеру. Гайдай всегда выбирал лучшее...

Напечатать

Жизнь 00:15 / 07 Ноября 2025 23753

«С чувством гордости вышли 7 ноября советские люди на улицы Кенигсберга»

80 лет назад на нынешней площади Победы состоялся первый советский парад

Владислав Ржевский, Калининград

Труд

По площади чеканят шаг летчики, участвовавшие в Восточно-Прусской операции. Фото из открытых источников

«Поверженная прусская столица — Кенигсберг — 7 ноября 1945 года впервые за всю свою семивековую историю увидела великий Октябрьский праздник советского народа» — так 80 лет назад написала...