- Татьяна Николаевна, говорят, вы были очень привлекательной девушкой, а вот молодого Никулина никто и никогда не назвал красавцем. Как случилась любовь?
- Я училась в Тимирязевской академии на факультете декоративного садоводства и очень увлекалась конным спортом. В академии была прекрасная конюшня. А в конюшне - очень смешной жеребенок, карлик, звали его Лапоть. О нем прослышал знаменитый клоун Карандаш и приехал посмотреть. Лошадка понравилась, и Карандаш попросил нас с подругой научить ее самым простым трюкам. Потом лошадку привезли в цирк, и Карандаш познакомил нас с Юрой Никулиным, который был у него в учениках. Юра пригласил посмотреть спектакль. Подруга не смогла, я пошла одна. Играли очень смешную сценку: Карандаш вызывал из зала зрителя и учил его ездить на лошади. Но именно в тот вечер Никулин, который играл "зрителя", попал под копыта и его увезли на "скорой" в Склифосовского. Я почему-то чувствовала себя виноватой, стала его навещать в больнице. Он мне приглянулся с первого раза. Через полгода, 23 мая 1950 года, мы поженились.
- И стали жить вместе с вашей многочисленной родней в коммунальной квартире в Нащекинском переулке...
- Да, Юра очень легко вошел в нашу семью, его все любили. А поскольку мы жили по-родственному дружно, то дали нашему коллективу имя. На двери было написано: "Колхоз "Гигант", два звонка". Когда приходили незнакомые почтальоны, то недоумевали: у вас что, рядом с Арбатом правление колхоза?
Юра был очень контактный человек. Он в принципе уходил от конфликтов, поэтому с ним было легко жить в семье, точнее в коллективе. В семье были свои трудности, как и у всех. Но в коммунальной квартире с ним было просто замечательно. Когда в начале 70-х годов мы все разъехались по отдельным квартирам, то первое время бесконечно скучали друг без друга. Мы привыкли жить со всеми.
- Вы учились в академии на отделении цветоводства - такая красивая специализация.
- Красивая. Но к нам пришел Лысенко - помните такого? - и закрыл эту специальность.
- И что вы стали делать?
- Юрина мама Лидия Ивановна подала нам идею. В клоунаде "Большие дела маленького Пьера" Слава Запашный играл мальчика, но, отработав в совместной программе, все разъехались. И Юра с Мишей Шуйдиным остались без мальчика. А пусть Татьяна побегает, сказала Лидия Ивановна, не будете же вы в каждом городе искать маленького Пьера.
Все лето мы с Юрой репетировали. Оформили меня учеником на копеечную ставку. Так и пошло...
Потом был мальчик-негритенок, потом мальчик-рыболов. Когда ребята стали работать коверными, я стала потихонечку входить в репризы. Мы сделали "Розы и шипы", это была первая лирическая реприза в репертуаре клоунов.
- Став женой клоуна, вы обрекли себя на многолетние скитания...
- В те времена при цирках не было ни гостиниц, ни общежитий, мы жили на частных квартирах, иногда прямо в цирке, в гримерной. Это потом уже стали строить новые цирки и гостиницы при них. Но главное, мы были молоды, азартны и счастливы, несмотря на частое безденежье. Смешно вспомнить, но зарплату почему-то прятали за казенную картину на стене, чтобы кто-нибудь не украл. Такой, знаете ли, великий тайник.
- А как рос ваш сын Максим, когда родители жили на колесах?
- Максим у нас родился в ноябре 1956 года, Юра как раз был на гастролях в Ленинграде. Все каникулы, летние и зимние, сын проводил с нами. А так он рос с бабушкой, его воспитывала моя мама Мария Петровна.
- Кто на Максима больше влиял, отец или мать?
- Не знаю. Я, правда, иногда Юру укоряла: у тебя дети и собаки всегда сидят на шее и делают с тобой, что хотят.
- А что вы обычно готовили, когда хотели ублажить всенародного артиста?
- Юра очень любил котлеты и макароны по-флотски, гороховый суп и куриную лапшу. Обожал пироги с капустой. Но я его держала в строгих рамках, особенно в последние годы, когда он полнел, а это ему было физически тяжело.
- Какие любимые вещи были у Юрия Владимировича?
- У него не было вещей, без которых он не мог обойтись. Жизнь на колесах сформировала неприхотливый быт. Но он был очень постоянен в своих привязанностях. Его место, его стул, чтобы здесь лежали очки, здесь карты. Чтобы туфли были удобные, неважно, старые они или нет.
У нас есть кабинет, но он мало там бывал. Ему удобнее было сидеть в гостиной, смотреть телевизор, разговаривать со мной, одновременно что-то писать, читать, раскладывать пасьянс, быть в центре жизни. Юра был удивительно обаятельным, разговорчивым человеком, а я так и осталась молчаливой. Мы с ним разные: он совершенный экстраверт - весь наружу, а мне до сих пор трудно знакомиться с новыми людьми.
- Говорят, противоположности притягиваются.
- Нам очень многое нравилось одинаково: книги, песни, спектакли. Мы очень любили фантастику и детективы.
Живопись мы с ним оба не знали. Но что меня всегда потрясало - если мы входили в зал, где висело сто картин и среди них один Гойя, то Юра безошибочно шел туда. Интуитивно чувствовал талант.
- Юрий Владимирович был влюбчивым человеком?
- Скорее, нет.
- И вас не донимали женщины Страны Советов объяснениями в любви артисту Никулину?
- Нет. Мы настолько хорошо с Юрой жили, что ревность к подобным письмам никогда не возникала. Даже если в них настаивали: хочу иметь от вас ребенка.
Однажды - даже не знаю, то ли над нами пошутили, то ли пытались нас рассорить... Пришли из цирка, достаем почту, Юра вскрывает конверт из Ташкента, а там фотография очаровательной девчушки с надписью: папе от дочи. Я долго приставала к нему: если есть дочка, давай привози ее сюда.
- Для артистической семьи почти полувековой семейный стаж - редкость.
- На Юрином пятидесятилетии Гердт и Рязанов пели куплеты. Смысл был таков: Никулин не поменял жену ни разу, какой же он тогда работник искусства?..
- Каких людей не принимал Никулин?
- Он терпеть не мог неискренность. Обман. Жадность. Но опять же не конфликтовал, а старался не входить с такими людьми в контакт.
- В чем вы были сильнее Юрия Владимировича?
- Начнем с того, что он терпеть не мог говорить слово "нет". Его приглашают на какой-нибудь концерт, он не хочет туда ехать, но вместо того, чтобы сказать сразу "нет", он говорит: позвоните завтра. Ну что ты морочишь людям голову - скажи один раз: не могу! А он мается, мается...
Как-то меня спросили: какие черты характера Никулина я хотела бы изменить? Да никаких! Потому что, если бы у него не было этих черт характера, это был бы не он, а кто-то другой.
- В вашей жизни было два сильных увлечения: переводы детективов и породистые собаки.
- Еще музыка. Он обожал, когда я играла. Ложился отдыхать и говорил: "Таня, поиграй".
- И что вы ему играли?
- Моцарта, Бетховена, Баха. Терпеливо слушал, даже если я что-то разучивала, повторяла какие-то бесконечные пассажи.
- Ваши переводы он читал в рукописи или уже в книге?
- Всегда давала Юре текст и ждала оценки. У него было прекрасное чувство языка. Я переводила детективы Гарднера, остросюжетные романы Веста, они выходили в издательствах "Молодая гвардия" и "Юридическая литература".
- А как Юрий Владимирович относился к вашим успехам переводчика?
- Он мне говорил: я так тобой горжусь. Хвастался всем: "А у Тани книжка вышла!"
- Любовь к собакам была общей?
- Да. Долгое время у нас были две собаки-таксы, потом еще две - спаниель и фокстерьер, потом пошли ризеншнауцеры. Сейчас остался один ризен Федя.
- В мире собаководов вы не рядовой любитель.
- Да, я президент российского клуба любителей животных "Фауна".
- А какие у вас обязанности?
- Как в любой общественной организации. Это только называется - собаки. Это же люди. Так что занимаемся любыми человеческими проблемами, связанными с собаками. Юрий Владимирович нам очень много помогал, был почетным президентом клуба.
- Какие подарки вам дарил муж?
- Юра, как правило, приносил мне цветы. У нас не было культа подарков в семье.
- Личные семейные праздники вы отмечали как-то по-особому?
- Мы никогда ничего не отмечали вдвоем-втроем, а собирали весь наш колхоз "Гигант". Юра очень любил компанию наших близких друзей, любил посидеть, попеть, анекдот рассказать.
Правда, в последние годы, когда приходил с работы и у меня уже был готов ужин, он говорил: "Ну, выпьем?" - "Большей радости, чем вот так с тобой вдвоем посидеть, у меня и нет", - отвечала я ему. Мы оберегали возможность побыть вдвоем.
- А что из напитков он любил?
- Водку. Любил выпить, но знал всегда меру: я больше не буду - и все.
- Во второй половине жизни - со славой, с положением и достатком - вам уже легче жилось?
- Сложнее в том смысле, что в нашу жизнь вошло бесконечное количество людей, звонков, узнавание и приставание на улице, в магазинах. А легче стало тем, что появилось больше возможностей в чем-то себе не отказать, другим помочь.
Когда мы выезжали за границу, у нас был длиннющий список. Первое, что мы делали, покупали всем подарки, а что оставалось - тратили на себя. У нас был обычай: когда приезжали из-за границы, то собирали родственников, друзей и большего счастья для нас с Юрой не было, как раскрыть чемодан и раздавать всем подарки.
- Как подарок судьбы и семьи Никулиных сегодня многие воспринимают работу фонда "Цирк и милосердие".
- Фонд был создан Юрием Владимировичем, чтобы оказывать помощь пенсионерам цирка и молодым артистам, которые нуждаются в поддержке. Мы существуем только на пожертвования. Нас человек десять актива, а главным стал сын Максим.
- Близкие люди, знающие вашу семью почти полвека, считают, что Никулина Никулиным сделала его жена...
- Семья стала бы призраком, если бы кто-то из нас даже подумал о чем-нибудь подобном. Я люблю каждый день из сорока семи лет, прожитых вместе с Юрием Владимировичем. Я люблю сына и люблю внуков. В нашей семье по-прежнему в радость - сделать добро другим...