"В ОДНОЙ ЗНАКОМОЙ УЛИЦЕ Я ПОМНЮ СТАРЫЙ ДОМ"

Главная Жизнь 01:01 16 Декабря 2004 180

Однажды в Ельце, на улице Пушкина тамошний священник отец Александр, любезно согласившийся показать мне здешние бунинские места, остановил машину на подъезде к двухэтажному старинному особнячку:- Держитесь крепче на ногах,- посоветовал он мне, - а то, нер

Варфоломеев Пятерим

Напечатать

Я не верил своим глазам: неужели стою возле того самого "дома доктора", куда, как пишет Иван Алексеевич в щемяще-горестном финале романа, его "просто не пустили"? И дальше: "С дерзостью отчаяния выскочил я из извозчичьих санок... с ужасом взглянул на полузавешенные окна столовой, где столько дней просидел с ней когда-то на диване - тех, осенних, первых наших дней! - дернул звонок... Дверь отворилась, и я очутился лицом к лицу с ее братом, который, бледнея, раздельно сказал мне: "Отец не желает вас видеть. Она же, как вам известно, в отсутствии..."
Так закончилась, умерла первая любовь совсем еще молодого Бунина к Вареньке Пащенко - дочери известного елецкого врача. В те безумно далекие дни девятнадцатилетний Бунин пробовал свои силы в поэзии и журналистике. Судьба свела его с Варенькой в редакции газеты "Орловский вестник", где будущий великий писатель "чуть ли не заново переписывал некоторые рассказы провинциальных беллетристов и пытался образовать в себе из даваемого жизнью нечто истинно достойное писания..."
Но настоящая литературная работа началась несколько позже, а вначале было радостное времяпрепровождение юного, подававшего надежды поэта с милой девушкой в "цветастом русском наряде". Вечерами они ходили в городской сад, в летний театр, где Ваня "сидел рядом с Ликой, дружно наслаждаясь с ней всей той шумной глупостью, что шла в оркестре и на сцене". Из Орла в свои родные, захудалые и трепетно любимые им Озерки (в романе - Батурино) он возвратился, неся в душе "чувство какого-то приобретения", а также мечту "продолжить то, что началось". И продолжение не заставило себя долго ждать: "Вернулась и жажду свидания",- прислала она ему записку по приезду из Орла в Елец. Он, обуреваемый "сумасшедшими чувствами", помчался на станцию: "Я надолго остался после того в городе, по целым дням сидел с ней в запыленном садике, что был в глубине двора при доме ее вдового отца..."
Дабы не заниматься бледным пересказом замечательного текста, отвлекусь от книжной Лики, переключив внимание на реальную Вареньку Пащенко. Она, конечно же, любила Ивана настолько, что "уже нельзя было понять, чья любовь стала сильней, счастливей, бессмысленней - моя иль ее..." Однако отец Варвары пребывал в глубоком убеждении: избранник дочери, пусть и знатного дворянского рода, бедный и необразованный (не закончил гимназии), ей совсем не ровня. "Вы очень симпатичны мне", - сказал он начинающему писателю, резонно добавив, что при всем при том он не хочет "видеть обоих несчастными, прозябающими в нищете". Любовь поначалу оказалась сильней "обывательской" мудрости: Варя без родительского благословения и "без венца" соединила свою судьбу с никем еще не признанным будущим гением. Но время показало: житейски умудренный отец был прав. Их недолгое совместное существование превратилось в обоюдную пытку. В конце концов Варвара покинула Бунина, выйдя замуж за богатого помещичьего отпрыска - А.Н. Бибикова.
Споры о том, насколько Лика похожа на Вареньку, не стихают среди "буниноведов" по сей день. Бунин обладал уникальной способностью изображать, "схватывать" своим цепким пером живых людей с их неповторимым обликом, характером, манерами. Возможно, Иван Алексеевич и сам "опасался" своего редкостного дара и, чтобы на легкоузнаваемых героев его рассказов и повестей не указывали пальцем, старательно менял названия селений, имена, фамилии, некоторые факты биографии. Так получилось и в "Лике". В повести Арсеньев старше Бунина, если судить по взглядам героя на искусство: таким пониманием природы творчества, сарказмом молодой Бунин не мог обладать в силу недостатка жизненного опыта. Есть и другие "разночтения" между книгой и жизнью: в повести Лика умирает через несколько месяцев после разрыва с Арсеньевым, тогда как Варвара Пащенко проживет в супружестве с Бибиковым еще целых двадцать лет. Впрочем, не напиши Бунин "Жизнь Арсеньева", дом, где он так часто бывал, где пережил столько счастливых мгновений, где его охватывало "благодарное умиление... прелестью ее глаз, лица, смеха, голоса", все равно был бы для нас чрезвычайно притягательным...
А теперь пришла пора сказать о том, что такой бесценной краеведческой находкой, как дом Пащенко, мы обязаны (об этом, кстати, ярко и взволнованно поведал на страницах "Липецкой газеты" писатель Владимир Петров) Владимиру Заусайлову - прямому потомку богатого купеческого рода, радением нескольких поколений которого в Ельце появились и Великокняжеская церковь, и ботанический сад, и целый ряд особняков, по сию пору представляющих собой лицо древнего города. Задумав издать серию книг о купеческих династиях и выпустив первый том, посвященный Заусайловым, Владимир занялся сбором материалов, касающихся еще одной, не менее громкой для Ельца купеческой фамилии - Ростовцевых. Долгие архивные поиски, переписка со многими гражданами России, носящими эту фамилию, вывели его на ельчанку Татьяну Борисовну Попову из рода купцов Ростовцевых, проживающую в доме 157 по улице Пушкина. Ища ответ на вопрос, а не принадлежал ли особняк предкам Татьяны Борисовны, Заусайлов по сохранившимся документам доподлинно установил: его хозяином был "беспечный человек, - цитирую "Лику", - либеральный доктор" Владимир Пащенко, отец Вареньки.
Поражает то обстоятельство, что выглядит строение почти так же, как и во времена Бунина: два этажа, окна с наличниками, пилястры, над парадной дверью - козырек из металлических кружев. А на второй этаж, где, собственно, и жили Пащенко (на первом - прислуга), ведет поднимающаяся под крутым углом деревянная лестница, и сразу же вспоминаются строчки, процитированные Буниным в одном из рассказов, написанных в ту пору, когда ему было уже 74 года:
В одной знакомой улице
Я помню старый дом,
С высокой темной лестницей,
С завешенным окном.
Кое-что, конечно, в доме не сохранилось: к примеру, изразцовая печь, но зато цела веранда, из окон ее открывается вид на садик во дворе, в котором "по целым дням" сидели Иван да Варенька. Казалось бы: уж где как не в этом доме быть филиалу музея Бунина? К сожалению, пока все складывается не так, как хотелось бы: семья Поповых, в чьей собственности находится особняк, собирается его продать. И покупателей уже подыскали - одну из частных строительных фирм, намеревающуюся приспособить эту, по словам того же писателя Владимира Петрова, "историческую и культурную жемчужину", под офис, предварительно произведя в особняке евроремонт "как снаружи, так и изнутри". И тогда уж точно ничего не останется от бунинской ауры, пока что существующей в доме 157 по улице Пушкина в городе Ельце. Остается надеяться, что чиновники от районной, областной, да и федеральной культуры, одумавшись, обратят свой взор на особняк Пащенко. Благодарные потомки (и, само собой, современники) скажут им только "спасибо".

Напечатать

Жизнь 00:01 / 17 Октября 2025 36381

Сюрпризы капсулы времени

19 октября на планете отмечают Международный день написания писем в будущее

Марина Крючкова

Труд

Свитки из капсулы времени 1929-1931 годов, в которой хранится свиток с автографами Американского легиона и Женского вспомогательного корпуса. Фото:© m11,globallookpress.com

«У нас зарплата плотника 5 разряда 180-200 рублей. С продуктами вроде ничего, а вот мяса не видим годами. Наш руководитель Брежнев отправляет все за границу, в Камбоджу, Индию, Иран, Корею»......