Он и тогда уже был далеко не молод. Войдя в огромный кабинет, я, помню, увидел за столом седоволосого человека. Светлые глаза в сеточке морщин внимательно смотрели из-под кустистых бровей: мол, зачем явился, что за дело?
Ястребов много лет занимал высокий пост в Большом доме, как называли ЦК КПСС, - был первым заместителем, а потом и заведующим Отделом тяжелой промышленности и энергетики. Но в нем не чувствовался "начальник" и "партбюрократ". Он дал путевку в большую жизнь многим талантливым людям. Они еще и теперь на виду, руководят крупными предприятиями, известными промышленными структурами. Как рассказывали мне те, кому довелось долго работать с Ястребовым, он умел слушать, не перебивая собеседника, старался не "ломать", а убеждать оппонентов, но последнее слово обычно оставалось за ним. Ошибался в людях крайне редко. Что, впрочем, не столь уж удивительно - у него глубокие профессиональные знания (окончил Уральский политех и всю жизнь продолжал учиться) и уникальный опыт (начинал слесарем, работал мастером на заводе, начальником отдела, первым секретарем горкомов в Лысьве и Перми, в ЦК провел не один десяток лет).
Сейчас от иных не в меру ретивых, хлестаковски поверхностных "демократов" приходится слышать, что, дескать, тогда, в "пору застоя" и "разгула командно-административной системы", и вовсе уж ничего путного в "этой стране" не происходило, а партийные боссы только и занимались тем, что "давили и пресекали".
Не спорю, приходилось встречать и в Большом доме, и в регионах "на постах" самодуров, карьеристов и просто недалеких людей. Но в отраслевые отделы подбирались нередко все-таки высококвалифицированные специалисты. Тот же Ястребов исколесил страну вдоль и поперек, помогая металлургам и нефтяникам, газовикам и энергетикам решать поставленные перед ними нелегкие задачи. Это же факт, что в пору его работы в Отделе тяжелой промышленности и энергетики наиболее интенсивно вводились в эксплуатацию новые домны и прокатные станы, строились крупнейшие электростанции, магистральные газопроводы...
Мы сидим с Ястребовым в его скромной квартире на седьмом этаже, где самое ценное, кажется, - книги на стеллажах до самого потолка, и я спрашиваю его:
- Иван Павлович, пенсию-то приличную получаете?
- Рядовую, - отвечает он с беззлобной усмешкой. - Элементарно на жизнь хватает, а богатства мы с женой не накопили. Другим были заняты... Тут дочка моя пошла в собес, чтобы оформить документы на меня как на ветерана труда. А девушка в окошке спрашивает: стажа у него хватит? Смех и грех - у меня этого стажа на две пенсии...
- Я знаю, Сталинскую премию вы в войну получили?
- Да, в войну, от Верховного. Это уже потом, при Хрущеве, ее Государственной стали называть.
- Мне на Лысьвенском заводе рассказывали, что ваша премия - за солдатскую каску...
- Точно, за нее. Четыре специалиста получили эту премию - А. Кривилев, А. Пашкевич, А. Филин и я, в то время начальник заводского технического отдела. Задача была непростой именно с технической стороны. Первые каски, еще довоенного образца, легко прошивали пули. Увеличивать вес было нельзя. Заводу дали строгий норматив: каска даже самого большого размера не должна весить больше 800 граммов. Пришлось искать совершенно иные составы стали. Пробовали одну марку, другую, третью - все не то. Кое-кто из наших инженеров даже сомневаться стал: не слишком ли строги условия, реальна ли поставленная цель?
На территории завода построили тир. Обыкновенный стрелковый тир, куда ежедневно приходили девушки-работницы. Дело им поручили такое - расстреливать из винтовок каски, чтобы испытать их в обстановке, приближенной к боевой. Иные чуть ли не плакали, стреляя и обнаруживая пробоины, - ведь в каждой семье фронтовики были...
Известно, пуля трехлинейки способна пробить даже шейку железнодорожного рельса. Но это потому, что он закреплен жестко и не амортизирует удар. Каска же должна вести себя иначе - ослабить, смягчить удар, отразить пулю или осколок.
Вся "изюминка" в конфигурации, в распределении массы металла. Наша каска удивила многих - она оказалась гораздо лучше немецкой, хотя не укладывалась ни в одну из привычных и геометрически правильных фигур.
Письма благодарственные приходили к нам с фронта, и это самая дорогая награда, когда человек пишет: "Спасибо, уральцы, за каску, она спасла мне жизнь..."
...Уходя из дома на Сивцевом Вражке, я спросил Ястребова, стал ли кто-нибудь из его семьи металлургом.
- Дочь Римма - медик, а внук Саша, хоть и окончил Институт стали и сплавов, по специальности не работает - ушел в коммерческую структуру. На зарплату заводского инженера тяжело нынче прожить...
- А если все же изменится ситуация, начнет российская промышленность возрождаться?
- Думаю, - ответил Иван Павлович, - станут тогда возвращаться специалисты на свои места. Во всяком случае, очень на это надеюсь.
09:26
Сны мечты в Нью-Дели
