Уже месяц, как я жду. Жду, что какое-нибудь СМИ западного (и, к сожалению, также восточного) мейнстрима сообщит новость, опубликованную 30-го июля на сайте “Reclaim the net” за подписью Тома Паркера: с Джулиана Ассанжа сняты главные обвинения, по которым он до сих пор находится в британской тюрьме «Белмарш» после его насильственного и незаконного извлечения из лондонского посольства республики Эквадор.

Решение было принято федеральным судьёй Южного округа Нью-Йорка Джоном Н. Коултлом, который отверг обвинение Национального комитета Демократической партии, по которому Ассанж и Wikileaks совершили хакерскую атаку на компьютеры Демократической партии, изъяв и распространив тысячи электронных писем. Он считает, что обвинение «целиком расходится с фактами».

Более того, учитывая «чрезвычайную заинтересованность» публики в содержании этих писем, всякая попытка помешать распространению этих писем признаётся незаконной и «нарушением Первой поправки к Конституции Соединённых Штатов Америки». Кроме того, американский судья, демонстрируя очевидную склонность к иронии, заявил, что, «если организацию “Wikileaks” нужно привлекать к ответственности за публикацию политических, финансовых и пропагандистских стратегий Демократической партии только на том основании, что Демократическая партия считает их секретными, то все средства массовой информации можно считать виновными в том же преступлении».

Проще говоря: Ассанжа нельзя считать хакером; он не преступник. Он журналист и редактор, который делает свою работу. И он предал гласности такие неприятнейшие факты, как, например, махинации, к которым руководство Демократической партии под давлением Хилари Клинтон прибегало, чтобы вывести из игры кандидата Берни Сандерса.

Конечно, этого недостаточно, чтобы над головой Ассанжа перестал нависать дамоклов меч возможной экстрадиции в Соединённые Штаты в пределах тех 50-ти недель заключения, к которым его приговорили за то, что он, вместо того, чтобы дать себя арестовать, укрылся 19-го июня 2012 года в посольстве Эквадора в Лондоне.

Вся эта история доказывает, что правовое государство – чепуха и что весы правосудия склоняются туда, куда захочет очередной император. Ассанж был обвинён в изнасиловании сразу двух девиц через четыре недели после публикации секретных документов об американских мерзостях в Афганистане. Генеральный прокурор Стокгольма его оправдал. Но первого сентября 2010 года новый прокурор, Мариан Ню, возобновила расследование. Ассанж попросил разрешения выехать из страны и получил его. Потребовали его возвращения, но Ассанж попросил (шведский закон это позволяет), чтобы его допрашивали за границей. Однако его судили за неявку в суд. Ассанж боялся (и справедливо), что он будет арестован, когда вернётся в Стокгольм, и отказывался возвращаться, укрывшись в посольстве Эквадора, когда президентом был его друг Рафаэль Корреа.

Это было 19-го июня 2012 года. Прошло пять лет. 19-го мая 2017 года шведская прокуратура признала несостоятельность обвинений, искусственно сфабрикованных против него. Ассанж не насильник, не преступник, он никому не угрожал. Всё это придумано. Значит, ему должны были возвратить свободу. Но британские власти через день дали понять, что, если он выйдет из посольства, его арестуют. Это и понятно, если учесть, что Лондон ещё исправнее Стокгольма повинуется приказам Демократической партии.

Так Ассанж остался узником в Великобритании, хотя и «свободным» в стенах посольства Эквадора. Ещё два года. Но президенты тоже меняются. Рафаэль Корреа тоже не удержался у власти, и новый президент Эквадора, носящий имя Ленин, позволил себя купить за займы на сумму несколько миллиардов и выдал узника. Которого и арестовала британская полиция, проникнув в посольство с разрешения Ленина (но в нарушение всяких правил). Теперь Ассанж, уже явно ставший символом свободы журналистики во всём мире, – британский заложник, ожидающий, что его выдадут американскому закону. А этот закон, как известно, только что позволил Эпштейну «покончить с собой» в камере, где за ним велось постоянное наблюдение.

Если бы вы были на месте Ассанжа, думаю, вы постарались бы заявить всему миру, что у вас нет никакого намерения кончать самоубийством. Но минутное помрачение может случиться с каждым, не правда ли?