НЕ ОПОЗДАЙ СПАСТИ РЕБЕНКА

Главная Жизнь 01:01 11 Апреля 2000 169

Травма и отравление, астма и порок сердца, попытка самоубийства и ожог - десятки причин могут привести ребенка на грань жизни и смерти, когда спасительная помощь ему должна быть оказана в течение часов или даже минут. В медицине такие ситуации называют то

Сухая Светлана

Напечатать

- Леонид Михайлович, вся ваша жизнь посвящена срочной медицинской помощи ребенку, попавшему в беду. Обозначьте, пожалуйста, значимость этой проблемы в масштабах страны.
- В структуре детской смертности именно неотложные состояния занимают трагическое первое место. Понятно, что чаще всего они связаны с травмой, отравлением, утоплением. Иногда такое состояние возникает как обострение в ходе какой-то болезни - например, астмы, диабета и даже гриппа. А в результате мы ежегодно теряем 60 тысяч детей - цифра, которую тяжко даже произносить. В конгрессе, посвященном этим вопросам, приняло участие более двух тысяч педиатров со всей страны. Такой разговор специалистов был очень важен, и мы благодарны всем, кто нас поддержал. Помогли многие - и правительство Москвы, и, например, авиакомпании "Внуковские авиалинии" и "Аэрофлот". Вы же понимаете, что никто из врачей не смог бы прилететь за свой счет, скажем, из Красноярска или Владивостока.
- Как, на ваш взгляд, можно повлиять на снижение детской смертности при неотложных состояниях?
- Необходима специальная целевая федеральная программа по неотложным состояниям. Конечно, не все зависит только от медиков. Не случайно, например, большая часть детей, погибающих от острой пневмонии, - это дети из неблагополучных семей. Потому что они более ослаблены, потому что нет денег на лекарства и нормальное питание, потому что в такой семье часто никому просто нет дела до ребенка. Но если все же говорить об усилиях врачей, то есть два этапа медицинской помощи: догоспитальный и госпитальный. И на обоих этапах многое надо менять, улучшать.
- Уточните, пожалуйста, что входит в понятие догоспитальной помощи ребенку.
- Это вся работа участковых педиатров и фельдшерских пунктов, это действия "скорой", возможность быстрой доставки ребенка в стационар. Увы, мы знаем случаи, когда ребенку не успели помочь, потому что на станции "скорой помощи" не было бензина... Один из главных вопросов - детский травматизм, прежде всего на дорогах. Должна быть налажена четкая работа на трассе - когда участки дорог закреплены за станциями "скорой". Огромная проблема - повышение квалификации врачей. Ведь ребенок иногда погибает или становится инвалидом, потому что помощь была оказана неправильно, хотя врач вовремя был на месте аварии. Потому что основы реанимации и срочной помощи ребенку во многом отличаются от такой же терапии взрослого человека.
- Разве медиков не учат этому?
- К месту катастрофы обычно приезжают не педиатры, а врачи общей практики. Поэтому мы и говорим о необходимости приблизить специализированную детскую помощь к пострадавшему ребенку. Пусть приедет "взрослый" врач, но он должен знать особенности детской реанимации. Не хватает врачей на местах - значит, надо обучить фельдшеров, ведь есть вполне определенный набор первой помощи: оценить состояние, понять степень шока, ввести внутривенный раствор, провести обезболивание...
- Насколько важно, на ваш взгляд, обучить население навыкам оказания первой помощи?
- Чрезвычайно важно. Но речь не только о населении. Прежде всего нужно учить сотрудников милиции, ГАИ, пожарных. Пока приедет "скорая", уходят те драгоценные 10-15 минут, которые могут спасти жизнь. Я пытаюсь организовать в Москве центр обучения помощи при неотложных состояниях. Там будет и программа для обучения населения. Должна четко работать целая цепочка спасения: те, кто оказывается первым на месте катастрофы, потом, - медики "скорой" или фельдшерского пункта. А уж потом - госпитальная помощь, то есть работа врачей в больнице.
- Что нужно изменить на этом этапе работы по спасению детей?
- Необходима соответствующая организация всей деятельности медиков в приемном покое. Вы смотрели американский фильм "Скорая помощь"? Я уже семь лет бьюсь, чтобы в Москве была такая же организация этого процесса. Чтобы работа начиналась, что называется, с колес. Пока в России нет больниц с такими технологиями. Когда приходит "скорая" - мгновенно начинается работа сразу многих врачей. Все должно быть сосредоточено на первом этаже: и лаборатория, и рентген, и компьютерная томография - вся система диагностики. И операционная - тут же. Что происходит сейчас? Привозят ребенка. Его раздевают внизу, осматривают, а откуда-то сверху бежит реаниматолог, интубирует его (подсоединяет к аппарату дыхания), и только потом больного поднимают на второй или третий этаж в операционную. Мы теряем время! А ведь при неотложных состояниях счет идет на минуты, от них зависит, выживет ли ребенок, будет инвалидом или полностью восстановит здоровье.
- Я знаю, что вы отстаиваете новую концепцию всей системы медицины катастроф. Расскажите об этом, пожалуйста, подробнее.
- Сегодня на местах существуют центры медицины катастроф. Они накопили большой опыт, проводят большую подготовительную работу. Но, по сути дела, их активная деятельность начинается только тогда, когда происходит крупная катастрофа: поезд взорвется, случится землетрясение. Получается так: если падает самолет и гибнет пятеро детей - это катастрофа. А если на дорогах в результате аварий погибают тысячи детишек - это не катастрофа. Не согласен. Я убежден, что врачи этих центров должны заниматься повседневной неотложной помощью, тем более что среди них много специалистов высочайшего уровня.
С одной стороны, это обеспечит постоянный тренинг для самих медиков. Например, перевернулась машина на дороге. Оказать здесь помощь ребенку с проломленным черепом - это то же самое, что приехать в район землетрясения. Методика работы одна и та же. Но главное - в стране должна быть структура, которая начнет заниматься такой помощью с государственных позиций.
И еще важнейший момент: надо максимально приблизить службу реанимации к очагу катастрофы. Нужно начинать работу по спасению ребенка не тогда, когда его уже полностью достали, а когда на поверхности оказалась хотя бы детская ручка. Пусть ребенок еще в завале, но уже можно начинать оказывать помощь, вводить в вену раствор. И помощь эта должна быть по-настоящему грамотной. Вся страна видела эпизод - два спасателя достали ребенка, и один спрашивает другого: "Ну что, жгут наложим?" А ведь жгут в такой ситуации - это, возможно, последующая ампутация конечности. Значит, спасателей не учили основам помощи в подобной ситуации. Все нужные книжки уже написаны. Но довести эти знания до каждого пожарного, спасателя, милиционера - сложнейшая задача.
- Леонид Михайлович, педиатры могут законно гордиться фактом, который не раз упоминался на съезде: дети до 14 лет - единственная возрастная группа российского населения, в которой смертность не повысилась, а даже немного снизилась. Как вам кажется, за счет чего "детской" медицине удается как-то еще держаться - вопреки очевидному кризису всей сферы здравоохранения?
- Прежде всего - за счет квалификации врачей, сохранения школы российской педиатрии. Ведь школа - это не только уровень знаний, это еще и отношение к делу, к врачебной профессии. Например, наш НИИ педиатрии Научного центра здоровья детей. Все последние годы мы не получали ни копейки за научную работу. Но при этом у нас, помимо лечебной практики, все время увеличивалось число статей, диссертаций, монографий. Все это делалось абсолютно бесплатно. Как вы думаете, в какой другой стране люди стали бы работать без денег?

Напечатать

Жизнь 13:00 / 27 Ноября 2024 11966

Армия освободила Новую Ильинку на берегу Кураховского водохранилища

В боях за село отличились подразделения группировки российских войск «Центр»

Кадр видео: страница Министерства обороны РФ «ВКонтакте»

В ходе специальной военной операции подразделения группировки войск «Центр» Вооруженных сил России освободили населенный пункт Новая Ильинка в Донецкой Народной Республике. Об этом сообщила в социальной сети «ВКонтакте»...